errand ['erqnd], steering ['stIqrIN], notch [nOtS]
I had to fly low to get sufficient air to breathe, but I took a straight course across an old sea bottom and so had to rise only a few feet above the ground.
I traveled with awful velocity for my errand was a race against time with death. The face of Dejah Thoris hung always before me. As I turned for a last look as I left the palace garden I had seen her stagger and sink upon the ground beside the little incubator. That she had dropped into the last coma which would end in death, if the air supply remained unreplenished, I well knew, and so, throwing caution to the winds, I flung overboard everything but the engine and compass, even to my ornaments, and lying on my belly along the deck with one hand on the steering wheel and the other pushing the speed lever to its last notch I split the thin air of dying Mars with the speed of a meteor.
An hour before dark the great walls of the atmosphere plant loomed suddenly before me (за час до наступления темноты огромные стены атмосферного завода внезапно выросли передо мной; to loom — виднеться вдали, неясно вырисовываться; маячить; принимать преувеличенные, угрожающие размеры; разрастаться; loom —очертания /неясные или преувеличенные/; тень), and with a sickening thud I plunged to the ground before the small door (и с неприятным/жутковатым стуком я опустился на землю перед маленькой дверью; sickening — тошнотворный /например, о запахе/; отвратительный, противный) which was withholding the spark of life from the inhabitants of an entire planet (которая удерживала за собой искру жизни от обитателей всей планеты;to withhold — задерживать; утаивать).
Beside the door a great crew of men had been laboring to pierce the wall (рядом с дверью большая бригада рабочих трудилась, чтобы пробить стену), but they had scarcely scratched the flint-like surface (но они лишь едва поцарапали /твердую/, как кремень, поверхность), and now most of them lay in the last sleep (и теперь многие из них лежали в последнем сне) from which not even air would awaken them (от которого даже воздух не смог бы пробудить их).
loom [lu:m], withhold [wID'hould], pierce [pIqs]
An hour before dark the great walls of the atmosphere plant loomed suddenly before me, and with a sickening thud I plunged to the ground before the small door which was withholding the spark of life from the inhabitants of an entire planet.
Beside the door a great crew of men had been laboring to pierce the wall, but they had scarcely scratched the flint-like surface, and now most of them lay in the last sleep from which not even air would awaken them.
Conditions seemed much worse here than at Helium (условия здесь казались гораздо хуже, чем в Гелиуме), and it was with difficulty that I breathed at all (и я едва дышал с большим трудом; with difficulty — струдом). There were a few men still conscious (еще несколько человек были все еще в сознании), and to one of these I spoke (и с одним из них я заговорил).
"If I can open these doors is there a man who can start the engines (если я смогу открыть эти двери, есть ли кто-нибудь, кто сможет запустить двигатели)?" I asked.
"I can," he replied, "if you open quickly (я могу, если ты откроешь /их/ быстро). I can last but a few moments more (я могу протянуть еще только несколько минут). But it is useless, they are both dead (но это бесполезно, они оба мертвы) and no one else upon Barsoom knew the secret of these awful locks (и никто другой на Барсуме не знал секрета этих ужасных замков). For three days men crazed with fear (три дня люди, обезумевшие от страха) have surged about this portal in vain attempts to solve its mystery (штурмовали эти двери в тщетных попытках разгадать их загадку; to surge — вздыматься)."
I had no time to talk (у меня не было времени разговаривать), I was becoming very weak (я становился очень слабым) and it was with difficulty that I controlled my mind at all (и даже своими мыслями я владел с трудом).
conscious ['kOnSqs], awful ['O:ful], solve [sOlv]
Conditions seemed much worse here than at Helium, and it was with difficulty that I breathed at all. There were a few men still conscious, and to one of these I spoke.
"If I can open these doors is there a man who can start the engines?" I asked.
"I can," he replied, "if you open quickly. I can last but a few moments more. But it is useless, they are both dead and no one else upon Barsoom knew the secret of these awful locks. For three days men crazed with fear have surged about this portal in vain attempts to solve its mystery."
I had no time to talk, I was becoming very weak and it was with difficulty that I controlled my mind at all.
But, with a final effort, as I sank weakly to my knees (но с последним усилием, когда от слабости я опустился на колени) I hurled the nine thought waves at that awful thing before me (я послал девять мозговых волн в эту ужасную штуковину передо мной). The Martian had crawled to my side (марсианин подполз ко мне) and with staring eyes fixed on the single panel before us (и сконцентрировав взгляд на единственной панели перед нами; to stare — пристально глядеть, вглядываться; уставиться) we waited in the silence of death (мы ожидали в молчании смерти = в предсмертном молчании).
Slowly the mighty door receded before us (медленно мощная дверь отступила перед нами). I attempted to rise and follow it but I was too weak (я попытался встать и последовать за ней, но я был слишком слаб).
"After it (туда: «за ней»)," I cried to my companion (закричал я своему товарищу), "and if you reach the pump room (и если ты доберешься до насосной комнаты) turn loose all the pumps (запусти все насосы; toturnloose— освобождать, отпускать). It is the only chance Barsoom has to exist tomorrow (это единственный шанс, /чтобы/ Барсум мог существовать завтра)!"
From where I lay (с того /места/, где я лежал) I opened the second door, and then the third (я открыл вторую дверь, а затем и третью), and as I saw the hope of Barsoom crawling weakly on hands and knees through the last doorway (и когда я увидел, что надежда Барсума едва ползет на руках и коленях через последнюю дверь) I sank unconscious upon the ground (я упал без сознания на землю).
hurl [hWl], crawl [krO:l], attempt [q'tempt]
But, with a final effort, as I sank weakly to my knees I hurled the nine thought waves at that awful thing before me. The Martian had crawled to my side and with staring eyes fixed on the single panel before us we waited in the silence of death.
Slowly the mighty door receded before us. I attempted to rise and follow it but I was too weak.
"After it," I cried to my companion, "and if you reach the pump room turn loose all the pumps. It is the only chance Barsoom has to exist tomorrow!"
From where I lay I opened the second door, and then the third, and as I saw the hope of Barsoom crawling weakly on hands and knees through the last doorway I sank unconscious upon the ground.
CHAPTER XXVIII (глава двадцать восьмая)
AT THE ARIZONA CAVE (в пещере Аризоны)
It was dark when I opened my eyes again (было темно, когда я вновь открыл глаза). Strange, stiff garments were upon my body (странные жесткие одеяния были на моем теле; garments— одежда, одеяния); garments that cracked and powdered away from me (одеяния, которые трещали и осыпались с меня в прах) as I rose to a sitting posture (когда я поднялся в сидячее положение).
I felt myself over from head to foot (я ощупал себя с головы до ног) and from head to foot I was clothed (и с головы до ног я был одет), though when I fell unconscious at the little doorway I had been naked (хотя когда я упал без сознания у маленькой двери, я был обнажен). Before me was a small patch of moonlit sky (передо мной была узкая полоска освещенного луной неба) which showed through a ragged aperture (которое проглядывало через неровное отверстие; ragged — неровный, зазубренный).
garment ['gQ:mqnt], powder ['paudq], posture ['pOstSq], moonlit ['mu:n"lIt]
It was dark when I opened my eyes again. Strange, stiff garments were upon my body; garments that cracked and powdered away from me as I rose to a sitting posture.
I felt myself over from head to foot and from head to foot I was clothed, though when I fell unconscious at the little doorway I had been naked. Before me was a small patch of moonlit sky which showed through a ragged aperture.
As my hands passed over my body they came in contact with pockets (когда мои руки ощупывали мое тело, они наткнулись на карманы) and in one of these a small parcel of matches wrapped in oiled paper (и в одном из них /был/ маленький коробок спичек, завернутый в промасленную бумагу). One of these matches I struck (я чиркнул одной из этих спичек), and its dim flame lighted up what appeared to be a huge cave (и ее тусклый свет осветил то, что оказалось огромной пещерой), toward the back of which I discovered a strange, still figure (у задней стены которой я заметил странную, неподвижную фигуру) huddled over a tiny bench (скорчившуюся на небольшой скамье; to huddle — съеживаться, сжиматься). As I approached it I saw (когда я приблизился к ней, я увидел) that it was the dead and mummified remains of a little old woman with long black hair (что это были мертвые и мумифицированные останки маленькой старой женщины с длинными черными волосами), and the thing it leaned over (а той вещью, над которой она склонилась) was a small charcoal burner (была маленькая угольная жаровня) upon which rested a round copper vessel (на которой стоял круглый медный сосуд) containing a small quantity of greenish powder (содержащий небольшое количество зеленоватого порошка).
