А обстоятельства были таковы: две из четырех девочек, живших со своими родителями на базе, были гораздо старше Кэти. Кажется, на тот момент им было лет по четырнадцать. Так что восьмилетней новенькой влиться в их спаянную долгим общением и «взрослыми» интересами компанию было, что называется — не вариант. Да и что бы она делала с ними — обсуждала мальчиков и наряды?
А вот дружить с пятилетней Сильви, и тем более с трехлетней Энн, она уже сама не захотела, так как кукол и мягких зверушек, которые составляли интересы этих двух малышек, по твердому убеждению Кэтрин, она уже переросла.
Вот так судьба и свела Кэти с Филькой, который из всех детей на базе был ее единственным ровесником. Вернее с Филиппом Григорьевым, младшим сыном главного инженера завода, чья семья обитала по соседству и, кстати, члены которой тоже относили себя к этническим русским.
Впрочем, нужно признать, что сама Кэтрин русской была только наполовину. Но! Почти полное отсутствие в жизни их семьи кого-то из отцовской родни и, наоборот, наличие в ней русскоговорящей и не забывшей национальных традиций бабушки Лизы, маминой мамы, естественно, сказалось на том, что дети в смешенной семье полагали себя скорее русскими, чем американцами.
Тем более что эта нация, объединившая когда-то в себе все возможные народы и расы, просуществовала всего порядка четырехсот лет, а утеряв свои территории в Период катастроф, практически растворилась после переселения людей в города-монолиты. На самом Североамериканском континенте, по понятным причинам, возводить Города специалисты посчитали не целесообразным. Так что тогда уже, в первые десятилетия начинающихся катаклизмов, отселение с почти наполовину затопленных и разбитых землетрясениями территорий производилось не просто в соседние государства, а на другие континенты. А потомки первых переселенцев уже ко второму столетию жизни под куполами предпочли относить себя к более обособленным и древним этносам предков, а не к стихийно сложившейся мало просуществовавшей нации.
Собственно, эти все заморочки со старыми языками и давно изжившими себя традициями в глобальном масштабе для современного общества не имели совершенно никакого значения. Но вот в данной конкретной ситуации они сыграли довольно значимую роль, послужив своеобразным мостиком чего-то общего между разнополыми и до сего дня незнакомыми детьми.
Возможно, дружба с Филиппом была не совсем тем, чего желали родители Кэтрин для своей дочери, когда увозили из перенаселенного города на отдаленную базу, но именно благодаря этой дружбе девочка так быстро и освоилась на новом месте, да и «оттаяла» тоже, несмотря на все недавно пережитые горести.
Так вот и получилось, что через довольно короткое время ребята, при обоюдном стремлении к сближению, решили упростить пафосно-взрослые имена, и Филипп стал Филькой, а она, соответственно, Катькой. Конечно, при этом, в силу довольно зрелого… м-да… возраста имелось понимание, что столь удачное решение в присутствии взрослых лучше не озвучивать.
Ох, сколько они с Филечкой натворили дел! Сколько нервов родителям попортили! Без улыбки и вспомнить невозможно. Чего только стоила их разведывательная авантюра, которая приобрела на станции статус чуть ли не легендарной, а историей этой до сих пор, уже спустя годы, развлекали вновьприбывших.
2 (1)
На орбитальной базе Цереры, где они теперь жили, постоянного персонала насчитывалось не более двухсот человек. И жилой комплекс для них был фактически изолирован от общежитий и других помещений предназначенных для десятков тысяч вахтовиков. А чтоб добраться от одного жилого комплекса до другого приходилось преодолевать несколько километров лестниц и коридоров, пролегающих через контору станции, медблок и производственные лаборатории. Так же расстояние увеличивало несколько этажей хозяйственных помещений: внутренних складов с товарами для нужд самой станции, оранжерей и многокубометровых морозильных камер с продуктами. Так что, если взрослые по долгу службы и соприкасались с теми, временными, тысячами сотрудников, то дети могли до определенного возраста вообще не догадываться, что на станции кроме их маленькой общины обитает еще целая толпа народа.
Вот тут-то и начиналось самое интересное! Дети, до определенного возраста, могли, конечно, и не догадываться… но это какие-нибудь другие дети, но только ни Катя с Филей!
Неуемная и любознательная натура Филиппа, которая до сего момента не могла развернуться в полную силу из-за отсутствия друга-ровесника, с появлением Кэти расцвела и раскрылась, выдавая «на гора» всю накопившуюся за время одиночества энергию. И этот эмоциональный порыв попал на благодатную почву — Кэтрин, которая видимо безотчетно переложила на нового друга те оставшиеся не удел чувства, что она питала к брату, теперь стремилась поддержать его во всех начинаниях с безоговорочным доверием и пониманием. В общем, дети быстро сблизились, найдя друг в друге то, что нужно было каждому.
Общение их началось с того, что Филя, наученный матерью, решил проявить гостеприимство в отношении новенькой соседской девочки, которая все время сидела дома одна, пока ее родители занимались обустройством их жизни на новом месте и целыми днями носились где-то по базе, решая навалившиеся на них проблемы.
Первым делом, он предложил провести ей экскурсию по жилому комплексу.
На самом деле комплекс был довольно большим. У детей ушло три дня, чтоб основательно ознакомиться со всеми достопримечательностями. Здесь были и кинозалы, и бассейн со спортзалами, и образовательный центр, и несколько кафе, где, пока взрослые работали, можно было поесть мороженого. Конечно, имелись здесь и несколько заведений, куда детей не пускали: бары, ресторан, клуб… но ведь и заглядывать в приоткрытую дверь никто не запрещал. А несколько больших холлов между жилыми и общего пользования зонами были превращены в скверики, засаженные деревья и кустарниками прямо в «землю». Посередине же аккуратных куртин и клумб, как правило, на перекрестке дорожек располагался маленький фонтан или красивая статуя, а вокруг несколько скамеек. Такой роскоши, как эти скверики, в Городах не знали ни на среднем уровне, ни, тем более, на нижнем.
Но, как бы огромен не был жилой комплекс, за три дня неугомонные детки управились не только с осмотром, но и с основательным обследованием всех мало-мальски достойных их внимания достопримечательностей, и поняли… что неизвестно, как там другим, а им места маловато будет. И вот в тот момент и было принято решение обследовать «запретные территории» и найти место обитания основного населения станции.
И началась их поисковая эпопея. В те общепринятые выходные дни, когда они не учились, но родители обоих были на службе, не пользуясь лифтами — понятное дело, там они могли с кем-нибудь столкнуться, коридор за коридором, уровень за уровнем, пользуясь только запасными лестницами и таясь по закоулкам — Филя и Катя продвигались к намеченной цели.
Почти два года велись изыскания. Много интересного было обнаружено, много трудностей на пути встречено. Несколько раз были на грани разоблачения.
Но все же один раз, как потом оказалось он же первый и последний, им удалось до конца довести начатое дело и добраться до сферы обитания временного контингента базы. Ну, почти…
Став старше, и опять поселившись в «набитом» людьми городе, оценивая тот инцидент с позиции взрослого человека, Кэтрин признавала насколько же им, в результате, все-таки повезло в конце. Ведь тогда, расслабившись в малолюдных помещениях станции и отправляясь на поиски, она совсем не думала, что будет с ней и ее бедной головой, когда они с Филькой все же отыщут это многотысячное «потерянное» население. А ведь после многочасового плутания по коридорам, они вышли в ангар, и это безумно большое помещение было просто забито народом!
А счастливый случай в этой ситуации заключался в том, что они не вывалились в одни из общих ворот, которых в ангар выходило не один десяток, прямо под ноги этой толпе, а оказались под самым потолком на каком-то техническом балкончике. Откуда сотни людей, грузившихся в это время в транспорты, выглядели ползающими букашками. И, естественно, на таком расстоянии ощутить хоть что-то Кэти не смогла.
