от намерения использовать вдобавок к «Путешествию» заготовленный медитативный ряд. Отказался даже от его проверки. Образы в нем подобраны наобум, и стоило ли рисковать, пока мало что умею и понимаю?
Параллельно я осваивал другие техники, в частности — «Обращение к былому». Медитации могут занимать видное место в боевой подготовке воинов, и особенно воинов-магов, а могут и не занимать. Это зависит от специализации, личных склонностей и конечных либо промежуточных целей развития. Раньше я духовным практикам уделял мало внимания, полагая, что обойдусь без глубокого их изучения. И обходился. Сейчас взялся за внутреннее самосовершенствование вынужденно. Пробовал в первую очередь простое. Его ценность в чем? Из простого состоит все сложное. Овладеешь элементарными приемами на должном уровне — овладеешь любыми.
Кроме того, базовые методики безусловно полезны сами по себе. С помощью того же «Обращения» можно не только на высоких ступенях удивительные вещи делать, но и сразу. А это даже не боевая техника — она вообще внеклассовая, универсальная. Следуя ей, тренирующийся снова и снова переживает события прошлого, извлекая из них опыт, который когда-то мог бы получить, но не получил. Чем полнее и ярче воспоминания, тем успешней ты доишь былое, а полноту мастера способны доводить чуть не до материализации отдельных сцен. Я выбрал эпизод перетаскивания Джейн в Срединное Пространство, и воскрешал его в памяти ежедневно, тратя по часу времени на медленное, вдумчивое, многократное прохождение этого события: начиная с финала схватки с рыбозмеями до закрытия портала, через который попал из зоны инферно в Гинкмар.
Растягивание времени позволило удлинить сеанс сперва на пять, а вскоре и на десять минут. Навык проводника мертвых в мир живых мои занятия укрепляли очень хорошо. Дополнительно я по-барски вливал в него очки Дарований. Чего их экономить, Дарования те, когда возникла острая потребность в использовании? У меня как однажды образовался запас, так уже и не иссякал. Я почти весь его убил на поддержку слабых скиллов, пока шел к некрополю. Зато очень круто пополнил и воскрешением Нагибатора, и битвой на Полях.
Черемушник и протекающая возле него река отображались у меня в карте с поры первого странствия по тем краям. Так что мы вышли в нужную точку не только безошибочно, а еще и в подходящее, заранее рассчитанное время: задолго до наступления ночи, чтобы Мокиаху не пришлось спешить с предварительными ритуалами. А их некромант хотел провести целых три. Все так или иначе касались нашей безопасности. Вампиреныша бояться нечего, — но его покровитель мог на нас окрыситься, хотя покушаться на что-либо с ущемлением его интересов не планировалось. Именно у этой реки я впервые пересекся с Собирателем душ, пусть и увидел не его, а лишь следы. Сейчас и следов видеть не желал. Шибко уж жуткая тварь. И промысел ее не менее отвратителен, чем она сама.
Едва я сказал, что до черемушника осталось полкилометра, Мокиах совершил первый обряд. И после негромко, но резко выкрикивал какие-то слова на каждом шагу, поворачиваясь то вправо, то влево, то глядя прямо перед собой. Через шестьсот шестьдесят шесть шагов мы оказались точно на месте драки с вампиром, где он погиб еще не насовсем. Некрос все обнюхал, справил следующий обряд, и мы перешли к месту второй и окончательной смерти кровососа. Здесь до сих пор лежали его кости, почерневшие от солнечного света. А также кости Прола, Мясника и Лукаса, попорченные лесной сыростью. Третий обряд… И пора приступать к четвертому. Основному.
Глава 7
Мокиах соорудил алтарь из костей ветеранов и покрыл его своим плащом. Сверху положил череп вампира, прорубленный спереди мечом Лукаса. Я знал, что череп для ритуала необязателен. Однако знал также и то, что с ним лучше. Алтарь из чьих-то останков — тоже хорошо. Приближающаяся ночь — просто отлично, хотя я предпочел бы день. Днем призраков вызывать можно, пускай и с лишними затратами маны. Да вот беда: вампиры дня не терпят, если не защищены ничем. Даже дня в чащобе. Потому что сквозь листву нет-нет, а пробьется солнечный лучик. Мой вампир попал в Мир Теней в шлеме и доспехах. Но не потерял ли их в новых местах обитания? Вытащу его в реал, — а он сгорит! Вот позорище было бы…
— Даже на месте гибели разумного я смогу материализовать призрак лишь на миг, — сказал некромант. — Большего мое скромное умение не позволяет. Успей сделать то, что хочешь, господин! И не кори меня, коль не успеешь.
— Не волнуйся, — ответил я. — Наказывать тебя за свои косяки я не собираюсь. Ты только без собственных обойдись.
Я нагло разыгрывал перед Мокиахом уверенного в себе босса, хотя не ощущал себя таковым даже приблизительно. Несколько часов тренировок и набранные проценты дополнительного опыта никак не могли поднять мою способность выдергивать мертвых из Мира Теней до профессионализма. И надежды я возлагал не столько на себя, сколько на игромеханику. Эта попытка станет первой после утверждения открытого мною метода. Конечно, система захочет меня поощрить, дабы я не ослабевал во взятых на себя трудах, продолжал совершенствоваться. Подтверждение еще одним успехом полученного статуса проводника — отличный способ вдохновить новоначального.
Солнце клонилось к закату. Лекарь и стражники отошли подальше и занимались устройством лагеря. Со мной и Мокиахом остались Аврелий и Айк. Некромант ходил вокруг алтаря, читая еще какие-то молитвы. Как я понял, ради обретения глубочайшей сосредоточенности на предстоящем. Вампир — не Вертс, он не воплощается сам по себе регулярно, повинуясь управляющему гинкмарскими монстрами проклятию. Материализовать по своей воле барона было для колдуна сравнительно просто. Теперь требовалось совершить нечто посложнее.
Солнце зашло. Естественная тьма усугублялась нагоняемой ритуалом. Я бы не взялся судить, какой больше.
— Намбун триман ракс! — громко произнес Мокиах, останавливаясь перед алтарем, и коснулся лежащего на нем черепа посохом. — Ир-ровоар ду-у-у! Ир-ровоар луми! Ир-ровоар зак!
Череп засветился. Из-под него вырвались и расползлись в стороны клубы дыма, как от ракеты на космодроме. Некромант зачастил формулами призывания, перемежая их молитвами умиротворения демонов. За алтарем медленно поднялась от земли и разогнулась во весь рост туманная фигура неопределенных очертаний. Постепенно она уплотнялась и приобретала форму человеческого тела.
«Эсур Кабиб Ханам — прочел я в профиле. — Тень разумного…»
