Ознакомительная версия.
Он невесело улыбнулся.
– Держись, парень. Я тебя очень люблю, и не хочу вечером обнаружить в поджаренном виде.
– Сам не поджарься, – огрызнулся я.
– Для меня это работа.
– Капитан? – раздался тонкий голосок.
Мы обернулись оба. Рядом стояли Эн и Артем Эйко. Мальчишка тоже получил снаряжение, легкий бластер и накидку. Эн была без оружия.
– Слушаю вас, – ответил Огарин.
– Капитан, меня не пропускают к нашему кораблю!
Девочка была на взводе. И Денис это понял.
– Да, таково было мое распоряжение. Зачем вам корабль?
– Я не собираюсь улетать! – девчонка мотнула головой. – Но корабль наверняка уничтожат. Мне необходимо забрать снаряжение.
– Вооружение? – уточнил Огарин.
– Снаряжение, – девочка не поддалась. – Специальное снаряжение.
На лбу у нее бисеринками проступил пот. Пальцы нервно подергивались.
– Зачем?
– Капитан, мой долг – защищать Артема. Я не могу достойно выполнять свою задачу без специального снаряжения. Капитан, я очень, очень напряжена. Мне трудно контролировать свое поведение, когда я не способна выполнять долг.
Это было так чудовищно нелепо, так безумно, что перекрывало все сумасшествие последних суток. В центре толпы из двух тысяч вооруженных человек стояла маленькая девочка и почти открыто угрожала капитану Имперских Сил.
Огарин покосился на меня:
– А что ты стоишь? Двигайся, костюм должен запомнить амплитуду движений! Прыгай, бегай! Ну!
Я начал двигаться. На месте. Мне было слишком интересно, безумно интересно… Огарин покачал головой, но гнать меня не стал. Спросил мальчика:
– Она улетит без тебя?
Артем покачал головой.
– Хорошо, – Огарин глянул на часы. – Сколько тебе нужно времени?
Я прикинул, что до места посадки яхты отсюда километра три.
– Десять минут добраться до корабля, десять минут на все сборы, десять обратно, пять – резерв, – отчеканила девочка.
– Разрешаю, – сказал Огарин. Поднес к губам переговорник, что-то пробормотал. Прежде чем он закончил, девочки уже рядом не было. Она бежала, почти не двигая руками, перебирая ногами с чудовищной скоростью. Словно не человек – киборг.
– Будто механистка, – сказал Денис с горечью.
– Она не киборг, – хмуро отозвался мальчик.
– Я знаю. Но это – немногим лучше, – Огарин посмотрел на него. – Ты ее любишь?
– Она хорошая, – сказал Артем. – Она лучшая из всех.
– Кто вы такие на самом деле? – резко спросил Огарин.
Мальчик смотрел на него широко открытыми глазами. Слишком недоуменно и наивно.
– У меня нет времени и возможности хоть что-либо выяснять, – сказал Огарин. – С вероятностью в девяносто девять процентов я погибну при атаке псилонцев. Просто хотелось бы знать. Понимаешь?
Мальчик облизнул губы.
– Малыш, кто бы вы ни были, я не желаю вам зла, – Денис шагнул к нему. – Возможно, я наплюю на ряд законов, и позволю вам уйти из битвы. Только объясни, кто вы такие, и что для вас, на самом деле, эта регата?
Артем явно колебался. У него не было той упрямой нацеленности, что у сестры.
– Точно позволите уйти?
– Лешка, я тебя когда-нибудь обманывал? – не оборачиваясь спросил Огарин.
– Нет, – быстро ответил я.
– Уже поздно, наверное, – Артем оглянулся, будто пытался найти сестру. – Я не знаю… Вы обещаете, что позволите нам уйти? Я больше не смогу, честное слово! Это ведь седьмой раз, уже седьмой раз!
Денис протянул руку, потрепал его по щеке:
– Клянусь, малыш. Говори. Скажи правду, и эвакуируйтесь вместе со всеми…
Он еще не закончил, когда стало ясно – что-то не так. В чем-то Огарин ошибся. Лицо Артема исказилось брезгливой гримасой, он отступил.
– Документы у сестры, капитан. Она ответит на все ваши вопросы.
Огарин пожевал губами, кивнул.
– Ясно. Пшел вон, сопляк. Боишься умереть, так не бойся хотя бы жить.
– Я лучше тебя знаю, что такое жизнь и смерть!
На миг мне показалось, будто не мальчишка стоит перед нами, а взрослый человек. Что-то в глазах… что-то в интонациях…
Артем повернулся и пошел прочь.
– Знаешь, – провожая его взглядом сказал Огарин. – Однажды на учениях… случилось время, и нас, кадетов, повели в театр. Пьеса была очень интересная. Мы на начало опоздали, но вроде уже стали понимать, в чем дело… тут нас подняли, построили, и отправили обратно в лагерь.
Он достал трубку. Посмотрел на небо, усмехнулся, стал набивать табак.
– Это ведь специально сделали. Умные были люди… очень умные. Приучали нас к тому, что не на всякую пьесу попадешь вовремя, и не каждую досмотришь до конца. Что в театре, что в жизни. Ладно, Лешка. Мне пора. Держись.
Огарин вдруг сунул не раскуренную трубку в карман, крепко обнял меня, и пошел к штабу. Через минуту над космодромом уже разнесся его голос:
– Твою мать! Следующего, кто снимет оружие с предохранителя без приказа – застрелю лично!
Я пожал плечами.
Странный он, все-таки, человек.
– Ну вот… Такие дела…
Ко мне подошел Семецкий, директор нашей единственной школы. Невысокий, узкоплечий, когда-то он казался нам великаном… как и Оля Нонова – великаншей. Вот только Ольга и впрямь была крупной.
– Знаешь что… – так же меланхолично произнес Семецкий. – А давай-ка мы с тобой выпьем? Никогда не пил со своими учениками! А теперь – выпью!
Он достал из кармана плоскую фляжку, протянул мне.
– Спасибо, – я глотнул коньяка. – А что ты «Хамелеон» не надеваешь?
– У… – Семецкий махнул рукой. – Успею. Да и вообще… я маленький, меня и так не заметят. Разве что ружье это…
Приподняв за ствол «Ультиматум» он помахал им над бетоном, царапая пластиковый приклад.
– Как ты думаешь, почему тебе, парню рослому, дали маленький пистолет, а мне, такому невысокому – большую пушку?
– Не знаю, – возвращая фляжку ответил я.
– Вот и я о том, – вздохнул Семецкий. – Пойду я…
Волоча оружие он пошел прочь и сразу же затерялся в толпе.
И мне стало совсем нехорошо.
Я вдруг подумал, что больше никогда его не увижу.
Еще четверть часа мы протолкались около грузовика. Снаряжение уже все получили, и ждали теперь непонятно чего.
– Ребята, пора! – раздался, наконец, голос дядьки. – Выдвигаемся к секретной огневой точке «гамма». Все помнят, где она находится?
Многоголосый рев подтвердил, что никто не забыл свои детские шалости.
– Поехали! – древним боевым кличем пилотов-камикадзе Григорий заставил народ собраться. – С нами Бог, Единая Воля, и Грей!
Двинулись по полю мы нестройно, но довольно дружно, а учитывая всю ситуацию – еще и чрезвычайно весело. То ли выданное оружие так подействовало, то ли то, что собралась огромная толпа – не понять. В хвосте колонны даже затянули старую военную песню «Мы рождены, чтоб звезды сделать пылью…», но поскольку слова мало кто знал, песня потихоньку стихла.
Ознакомительная версия.
