Бран провел Кальдака на середину комнаты. Здесь не существовало понятий «верх» и «низ», «впереди» и «сзади». Многим в этом иллюзионном царстве становилось худо, и их приходилось выводить оттуда под руки. В частности очень неважно себя чувствовали в проекционной комнате вейсы. У гигантов чиринальдо была другая проблема: они любили яркое освещение, чего не могло предложить им сумрачное звездное небо. Они слепли здесь, как котята, и называли это помещение едва ли не пыточной камерой. Кальдаку же было комфортно в окружении сумерек и мерцавших звезд.
— Вы, видимо, рветесь воевать, — сказал Бран, поднимаясь вверх по невидимым ступенькам так, чтобы стать вровень с массудом. Кальдаку тоже захотелось подняться по невидимой лестнице, но это было бы невежливо, ибо с’вану вновь пришлось бы задирать голову, чтобы не упираться лбом массуду в живот.
— Никто не рвется на войну. Это неестественно для цивилизованного существа. Лучше было бы сказать, что мне надоело бездействие и ожидание. Я солдат, так уж вышло, что это моя профессия. Я хочу поскорее приступить к работе.
— Я изучил ваше досье. Ваши коллеги пишут, что вашей основной чертой является удивительная терпеливость. Это мнение у них сложилось после долгого общения с вами. У меня в этом появились некоторые сомнения, но отнесем это на счет того, что мы еще не имели удовольствия долго общаться между собой.
Шутка, понял Кальдак.
Его бакенбарды заметно колыхнулись, нос шевельнулся, а кончики пальцев дернулись. С’ваны всегда шутили. Они могли сочинять анекдоты даже о планетарных катастрофах и крупных военных поражениях. У массудов тоже было свое чувство юмора. Но над шутками массудов смеялась только Массудай, а над шутками с’ванов — весь Узор. Вся-то и разница. Надо было еще отметить, что так никто, кажется, никогда и не понимал, что с’ваны на самом деле имеют в виду. Мыслительный процесс в их головах почему-то осуществлялся быстрее, чем у других рас.
— Расслабьтесь. Я пригласил вас вовсе не для того, чтобы отечески пожурить.
Бран устремил серьезный взгляд на изображение проекционной комнаты. Его взгляд вырывался словно из ущелья, ибо над глазами были космы шевелюры, а под глазами уже начиналась непролазная борода.
— Ваше быстрое восхождение по служебной лестнице и высокая оценка работы дают основания предположить, что вы прекрасно подойдете для выполнения специальной миссии.
«Собираетесь одарить меня кораблем», — с удовлетворением подумал Кальдак.
Благодаря его «особому темпераменту», как было записано в его характеристике. Нет, конечно, не первого массуда удостаивали такой чести, но Кальдак был самым молодым из капитанов. Его род будет гордиться своим отпрыском.
С’ван внимательно поглядывал на него, чуть слышно пощелкивая зубами. Еще один признак важности момента. Кальдаку вспомнилась вдруг еще одна черта, ярко характеризовавшая с’ванов. Когда они видели, что их интеллект начинает раздражать окружающих, то тут же отпускали какую-нибудь сальную шуточку или просторечное ругательство, чтобы разрядить обстановку. Кальдаку всегда было интересно узнать, зачем они это делают? Потому что сами веселые и любят видеть вокруг себя веселые лица? Или потому что опасаются, как бы о них не правильно не подумали. Словом, в общении с представителями рас, менее отягощенных интеллектуальным багажом, с’ваны всегда были предупредительны.
— Корабль проходит по классу э-э… Даже не знаю аналога у массудов и у с’ванов. Построен, разумеется, гивистамами. Все самое новейшее.
Помещения оборудованы таким образом, что могут удовлетворить требования практически всех рас, входящих в Узор. Конечно, таким великанам, как чиринальдо, там будет немного тесновато, но все же терпимо. Что скажете?
— Пока еще не знаю…
— Это не совсем тот военный корабль, который вы планировали получить. Он специально оборудован и приспособлен для длительного полета в условиях субпространства.
— Диверсионная акция? — высказал догадку Кальдак, тщетно пытаясь скрыть свое волнение. Руки у него стали нервно подрагивать, а зрачки стремительно расширяться. Похоже, ему предоставят шанс навеки прославить себя и свой род. — Куда меня пошлют? Каково будет задание и что за команда?
— О, насчет команды! Назначения уже получили представители многих рас Узора. Разумеется, будут там массуды и кроме вас. Впрочем, списки по штатному расписанию еще не заполнены. Вам предоставляется право выбрать самостоятельно достойных и знакомых вам офицеров, только…
— Вот за это спасибо! — вырвалось у Кальдака. В этом были все массуды со своей привычкой говорить что захочется и когда захочется. С’ван имел богатейший опыт общения с представителями этой расы, поэтому не смутился тем, что его так беспардонно прервали.
— Вы можете взять к себе, кого вам заблагорассудится, однако при условии, что эти кандидатуры могут быть отпущены с настоящей работы. У вас будет отличный персонал специалистов-гивистамов с их неразлучными и незаменимыми ассистентами-о’о’йанами, бригада высококвалифицированных рабочих-лепаров, по крайней мере несколько чиринальдо и… Да и парочку вейсов возьмете.
Кальдак поморщился и поднял на Брана умоляющий взгляд.
— А, может…
Бран отрицательно покачал головой.
— Ну, что вы будете делать, если, скажем, выйдут из строя ваши трансляторы?
— Если необходимо, всегда можно объясниться на языке жестов, — попробовал пошутить массуд, поджав верхнюю губу и обнажив острые зубы.
— Увы, капитан. Вам придется взять вейсов. Ну, и несколько с’ванов. — Последнюю фразу Бран обронил как-то мимоходом, небрежно. С’ваны никогда не любили заострять на себе внимание. — А также одного турлога.
Кальдак удивился. Судя по всему предлагаемый ему корабль будет больше обычного военного крейсера, а миссия поважнее обычного боевого задания… Он подумал о турлоге. Эта раса была очень немногочисленна и коренным образом отличалась от всех рас, входящих в Узор. Поговаривали даже, что у турлогов уж очень много общего с амплитурами, как в физиологии, так и в культуре и мировоззрении. Впрочем, всем было также хорошо известно, что турлоги презирали и ненавидели амплитуров и не хотели иметь ничего общего с Назначением.
Их нельзя было назвать нелюдимыми или асоциальными. Одиночество было образом их жизни, данным от природы. Дело в том, что турлоги были гермафродитами. В отличие от амплитуров они размножались не почкованием, а откладывали яйца. У них не было полов и, стало быть, не было полового влечения между особями. Поэтому они не искали общества, а довольствовались одиночеством.
