(Гарро): Может статься, что это дурацкая затея. Хаким умён. Он может догадаться, что мы придём в это место.
(Хаким): ~ Гарро, это самое слабое место XIV Легиона. Вы предсказуемы, как смена времён года! ~
(Рубио): К оружию!
Гарро обернулся кругом и увидел, как в зал вваливается группа воинов в белой с красным броне, чьи лица скрывались под увенчанными плюмажами шлемами. Он застыл, точно также как и Рубио с Варреном. Белые Шрамы стояли, направив на них своё оружие.
(Варрен): У тебя нет мужества показаться самому, вероломная свинья!
(Хаким): ~ Есть задачи и поважнее. Неважно, кто тебя убьёт, Пожиратель Миров, коль скоро ты умрёшь, и лакеи Сигиллита вместе с тобой! Я уже ликвидировал всех бойцов, которых ты с собой привёз. Экая жалость, что ты прожил так долго, чтобы об этом узнать, чтобы понять, что ты вёл их навстречу их смерти! ~
(Варрен): Нет! Ты врёшь!
(Хаким): ~ В твоих мечтах. Приканчивайте их и закроем этот вопрос. ~
Это было смертельнейшей из ошибок — доводить до бешенства Пожирателя Миров. Они были не теми воинами, чтобы переживать эмоции таким же манером, что другие легионеры. Для них, страдания и злость были постоянными спутниками, они были воздухом в их лёгких и кровью, пульсирующей в их венах. Спущенный с поводка, сын Ангрона становился воплощением ярости, он был самой резнёй и жестокостью, он был ненавистью и мщением.
Провокация Хакима заставила Варрена закусить удила, и он превратился в берсерка, крушащего всё на своём пути через вокс-рубку и в гущу Белых Шрамов. Он в одиночку схватился с целым отделением, и Гарро с Рубио с некоторым запозданием последовали за ним, чтобы помочь, но они не могли подойти к нему слишком близко, опасаясь его неистового бешенства. Гарро увидел, как Варрен пробивает глотку одному из легионеров сквозь шейную застёжку, затем срывает шлем с другого воина и забивает им его до смерти. Пожиратель Миров получал удар за ударом, но не обращал внимания ни на один из них. Гарро знал истории, которые ходили о XII Легионе, об их блокирующих боль мозговых имплантатах и их кровопролитной манере ведения войны, но никогда не наблюдал этого в такой близи. Мысль о том, что станется с подобной боевой мощью в руках тех, кто замышляет смерть для Империума, ввергла его в шок.
Варрен прикончил последнего из отделения, полоснув его мечом, и замер. Его белые доспехи были расписаны красными узорами из потёков свежей крови.
(Варрен): Слишком мало. Мои братья мертвы, и этого слишком мало.
12
Флотилия рассыпалась на части. Струи выбросов из двигателей сверкали во тьме, как пылающие факелы, и дюжина различных судов панически рвалась к свободе. Некоторые взывали о снисходительности по безжизненным каналам вокса, надеясь, что их мольбы смогут удержать руку артиллерийских расчётов "Ноландии". Другие обращались к собственным слабеньким батареям ближней обороны, словно лазерное оружие, созданное для борьбы с местечковыми пиратами и астероидными роями, могло хотя бы поцарапать броню имперского линкора. Все они надеялись спастись бегством из этого безумия, но единственное, чего им удалось добиться, — это презентовать свои собственные смертные приговоры. Не подчиниться последнему приказу кустодия было самоубийством — тем самым актом, к которому Хаким их и подводил.
Из дул орудийных башен "Ноландии" вылетел ураган когерентного света и пучков частиц. Микросекундами позже к нему присоединились выстрелы дрейфующих автоматических платформ, чьи орудия были подчинены главному кораблю. Заслоны из силовых полей, предназначенные для отражения космических осколков, были пробиты в мгновение ока, и пустотные щиты схлопнулись, замерцав вспышками излучения на псевдоцветовых изображениях. Поток пылающих бриллиантов проплавил расщелины в обшивке корпусов и проник в уязвимые внутренние пространства гражданских судов. Железо превратилось в пар, от пластила остался шлак, и те, кто не погиб от немедленно скакнувших вверх температур, умерли, когда их выбросило в безжалостную пустоту. Фрахтовые суда и буксиры, танкеры и транспортники лопались, как перезрелые фрукты, становясь расширяющимися сферами сверкающей металлической пыли и искрящих обломков.
13
Они выбрались из вокс-рубки, наткнувшись по пути на других воинов Хакима и, вместе с ними, — на их новые подкрепления.
(Рубио): Они восстановили против нас экипаж!
Рубио выбросил из кончиков пальцев белое пламя, но ничего не выиграл от этого действия. Ему претило истребление легковерных.
(Варрен): Проклятые глупцы, зачем они с нами сражаются?!
(Гарро): Потому что они боятся Хакима сильнее, чем нас.
Гарро бросил взгляд через плечо, наблюдая за Варреном, который шёл замыкающим. На лице Пожирателя Миров стойко держалось угрюмое выражение, и по его глазам ничего нельзя было прочесть. Дюжина ран бурно истекала кровью, но Варрен не обращал на них внимания. Он казался оцепеневшим. Гарро сделал указующий жест Вольнолюбцем.
(Гарро): Сюда! Мы подадимся на посадочные ярусы. Мы можем взять "Грозовую Птицу", убраться с этого судна, вернуться на "Ноландию"...
(Варрен): Это план труса!..
(Гарро): Это план того, кто хочет выжить, капитан Варрен! Я понимаю твою боль, я знаю, что ты хочешь отмщения, но мы должны донести правду о том, что здесь происходит!
(Варрен): Тогда иди ты. Бери псайкера и беги. Я буду выслеживать этих ублюдков, прячась по дырам этого корабля, пока не найду и не убью их всех до единого!
(Рубио): Ты не протянешь долго в одиночку. У них численный перевес три к одному, и если Хаким мобилизовал экипаж "Засечки Кинжала", сказал им, что это мы предатели...
(Варрен): Перевес меня не волнует. Я сын Гладиатора до мозга костей, я буду держаться и сражаться и отмщать...
(Гарро): И умрёшь?
(Варрен): Без колебаний. Как и ты! Хаким понял, чего ты стоишь, Гарро, и уже сейчас отряженные им воины прикрывают все подходы к посадочным отсекам. Ты не успеешь подойди к "Грозовой Птице" на сотню метров, как лаз-пушка разнесёт тебя в клочья!
(Рубио, шёпотом): У меня есть другой вариант.
Рубио замер впереди них, кристаллическая матрица его пси-капюшона испускала неземной свет.
(Рубио): Существует другой способ покинуть это судно. Если мы к нему прибегнем, то сможем добраться до "Ноландии" и покончить с этим безумием. Хакиму придётся держать ответ за свои преступления.
