— Слишком большой заряд. Пушку может разорвать.
— Не разорвет! — Отмахнулся Петр. — Посмотри, какая толстая казенная часть, сразу видно мастера поработали на совесть.
Уверенно засыпав белого пороху, он помог людям взвалить ядро потяжелее.
— Ну, теперь будет весело.
С такой дистанции трудно попасть прямо в дверь, да и огромный калибр не способствует точности, но зато если удастся, то будет эффект. Естественно приходиться положиться на интуицию. Петр закрыл глаза, попросил провидение, которое, как правило, благотворило Великой России помочь и в этом деле.
— Ну, детушки с Богом.
— Да поможет нам Святая Богородица. — Произнесли повстанцы.
Пушка с завыванием выпустила столб огненного пламени, ядро весом в двадцать пудов на большой скорости врезалось в дверь.
Железо, которым она была кована, лопнуло, однако сама основа устояла.
— Вот черт, из чего она сделана, придется палить еще раз. Увеличим заряд.
— Не стоит. — Подал свой голос пушкарь. — Слишком велик риск, лучше сударь если у вас верный глас всадить еще парочку ядер, ни одна дверь столько попаданий не выдержит.
— Ладно! Но и уменьшить дозу не дам.
Забив ядро в пушку, Петр выстрели повторно, но видимо фортуна отвернулась от него, удар проследовал в башню, было видно, как полетели выбитые зубья.
В детинце тоже были пушки, и они огрызались огнем. Правда палили по большей части бесполезно и вслепую.
— У вас нервы чересчур напряжены. — Произнес старый пушкарь. — Расслабьтесь, и подумайте о чем ни будь приятном.
— Это о чем? — Спросил раздраженный Петр.
— О том, например, что вы мой папка, а ваш сын. — Задорно ответил курносый мальчишка, сабля в его руках была окровавленной, и он неплохо сражался.
— А что это не дурная идея! Мне бы хотелось иметь пять, нет десять сыновей что бы сражаться за мою Родину.
— Нет, пожалуй, вы еще слишком молоды для моего папы, лучше вам быть моим страшим братом.
Петр потрогал свой гладкий лишенный бороды подбородок и усмехнулся. Затем, вспомнив древний русский обычай, перекрестился. Казенная часть оружия нагрелась.
— Горяченькая! Но ничего, зато остудит головы.
Следующее ядро было послано с ювелирной точностью. Массивная дверь рухнула, и повстанцы в первую очередь Аплита и Вега устремились в прорыв.
Девушки всегда стремились доминировать, а поскольку они выделялись большим искусством сражаться, то прочие мужики невольно подтягивались до их уровня.
Вега запрыгнула на разрушенную часть бруствера, сделав мечами пропеллер. Полетели клочья кровавого мяса.
— Аплита, может у тебя найдется какой-нибудь допинг, я не чувствую рук.
— Я тоже не прохолождаюсь, терпи девочка — атаманом будешь.
— Детские приколы здесь не уместны, вот-вот я выроню меч.
— Тогда следующей упадет голова.
Мясорубка продолжалась, горел пожар, и Вега несколько раз становилась босыми ногами в огонь, но не обращала на это внимания. Оттеснив стражу, они ворвались во двор.
Тут сражался сам генерал Моннак, верховный главнокомандующий войсками супергерцога. Он был очень рослый, ростом выше самого Вали Червонного и необычайно широкоплеч. Вот два громадных рыцаря сошлись вместе, в качестве оружия выбрав обоюдоострые мечи. Вали был силен как медведь, но и его соперник не уступал, кроме того, Моннака обучали лучшие фехтовальщики королевства, а Вали действовал по старинке. Спустя минуту генерал, совершив ловкое обманное движение, пронзил своему сопернику руку. Вали переложил меч в левую руку, его движения замедлились. А затем рубанув наотмашь пробив грудь. Червонный пошатнулся, но тут ему на помощь пришла Вега. Девушка парировала выпад генерала, а сама другим мечом сделала ему отметину на лбу.
— Вот шлюха! Я тебя поимею во все дырки. — Крикнул Моннак.
— Стручок отломиться. — Вега показала язык.
Удары генерала были тяжелы, но не достаточно быстры по сравнению с движениями русской разведчицы. Пропустив несколько выпадов, он застонал, из пробитого панциря струилась кровь, было видно, что крупный боров слабеет.
Напрасно противник считает.
Что русских сумел он сломить!
Кто смел, тот в бою нападает.
Врагов будем яростно бить!
Произнесла древние не много наивные стихи Вега и продолжила наступление. Наконец потерявший силы генерал споткнулся, и девушка пробила лезвием его горло.
— Я, кажется, поторопилась: надо было взять тебя в плен и изнасиловать.
Однако последняя схватка выдавила из нее все силы. Девушка пошатнулась и выронила мечи. Тут на нее и налетела озверевшая толпа, девушка получила две раны в живот, а еще одно лезвие распорола ей щеку.
— Вот гады! — Руки у Веги дрожали, ноги тоже заплетались и тряслись, было видно, что она на последнем издыхании. Аплита также обессилила и с трудом отбивалась от пятерых воинов.
— Глупо погибнуть в трех шагах от победы! — Пробормотала Вега.
— Ты будешь жить! — Крикнул Алекс и словно маленький тигренок проскочил между лезвий. Пара выпадов и вниз полетели пробитые головы.
— Браво малыш, я бы хотела иметь такого сына.
— А у меня он уже есть! — Произнесла Аплита, с трудом вывернувшись она пробила еще одного бойца.
Вега упала, плюхнувшись лицом в кровь, потом сделала глоток. Это как ни странно взбодрило ее, и она поднялась.
— Мальчик меня рано списывать, я еще могу драться.
Подхватив оброненные мечи, девушка завертелась, продолжая выпускать кишки.
Стражники явно вымотались, некоторые воины, утратив мужество падали на колени, и просили прощение, другие наоборот предпочитали смерть позору плена. Но их сила иссякала, удары становились все реже и реже.
— Сдавайтесь! И мы пощадим ваши жизни. — Проорал Вали Червонный. — Бросай оружие пока не поздно!
Большая половина сражавшихся с отчаянием бросила, ставшие бесполезными клинки. Лишь малая часть воинов с пафосом произнесла.
— Гвардия не сдается!
— Тогда вас придется убить! Вперед мои драконы, осталось последнее усилие.
В голове у Веги и Аплиты гремело, да прошедший пытки мальчишка выглядел не лучше, но они все-таки обрушились на врага, добивая последние остатки сопротивления.
Когда, наконец, пал последний пронзенный Алексом воин наступила мертвая тишина.
Вега в изнеможении присела горку из нескольких трупов. Аплита произнесла.
— Аве Мария! Мы победили.
Вали подошел к бочке с вином поднял ее, отломал краешек и принялся жадно пить. Потом повернулся к остальным повстанцам.
— А вы чего стоите. Выпьем за нашу победу.
