– Только идиоту могло прийти в голову купить это место, – послышался тоненький голосок дарфурца Хамы Креднера. – Идиоту или дарквисту.
– Где ты находишься, Креднер? – спросил Трис Ланкур, замедлив продвижение сквозь грязь и пытаясь выбрать наилучший маршрут в чаще черных стволов. Прорубать себе дорогу они не рисковали – с таким-то куполом наверху.
– В двадцати метрах от исходной точки к северу от тебя. Исходная точка как раз между нами.
– Мне еще нужно выбрать безопасный путь вперед, – предупредил Ланкур. – Погоди, пока я не окажусь на таком же расстоянии. Видимость есть?
– Я слышу сигнал маячка в исходной точке, но ни черта не вижу в этом дерьме. Здесь все заросло грибами. Бьюсь об заклад, что это место показалось бы вонючим любой расе.
– Черт!
– Трис! Что случилось? – крикнула Модра, забираясь на огромный узловатый ствол. Она пыталась протиснуться в отверстие, про которое разум упорно твердил ей, что оно невозможно маленькое, но встроенный в скафандр компьютер счел его достаточно большим.
– Все в порядке, – отозвался он. – Споткнулся и плюхнулся мордой в грязь, вот и все. Эта дрянь страшно липкая. Эти чертовы амебоиды, или кто они там, которые живут в этой грязи, теперь облепили весь мой скафандр и пытаются забраться внутрь. Пожалуй, мне придется остановиться и счистить их.
– Спокойно, – предостерегла Модра его и всех остальных. – Не стоит спешить.
Трис Ланкур был с головы до ног покрыт существами, которые, как показал опыт, нельзя было смыть или скинуть. Единственным способом избавиться от них было пустить по поверхности скафандра небольшой разряд. Он не убивал их, но при этом они отцеплялись и отваливались сами.
Модра взглянула налево и увидела слабое голубое зарево, а ее внешние датчики зарегистрировали резкий треск.
– Вижу тебя. Поджарь этих маленьких ублюдков!
– Вот вам! – воскликнул он с ноткой торжества. – Что, не нравится? – Он тяжело вздохнул. – Знаешь, говорят, что в былые времена занятие недвижимостью было очень мирным и спокойным делом.
– Оценить планету несколько посложнее, чем оценить дом, – будничным тоном заметил Дарквист, не уловив иронии.
Она сделала вид, что не расслышала.
– Дарквист! Можешь разглядеть наши маяки?
– Я вижу вас с Трисом, а Хаму нет. Должно быть, он еще не дошел.
– Я здесь, – ответил дарфурец. – Я остановился, но не думаю, чтобы это была хорошая идея. Я что-то ощущаю, что-то очень плохое. Оно повсюду вокруг меня. Такое ощущение, что здесь что-то есть, так близко, что я чувствую его запах, но не могу потрогать.
Модра была эмпаткой, способной воспринимать чужие эмоции и изредка влиять на них. Первичные исследования этого мира не обнаружили ни на одной из известных телепатических частотных полос ничего, кроме примитивной животной жизни, но эмпаты улавливали и другие полосы, покрывавшие более широкий диапазон, чем телепаты. Модра утверждала, что чувствует в здешнем болоте сильные выбросы эмоций на примитивном, но очень угрожающем уровне. Чуждая жизнь принимала разнообразные формы, часто не имевшие ничего общего с известными. Даже мысли, если они вообще наличествовали, могли принимать необычные формы, хотя, как правило, все углеродные формы жизни думали в одной достаточно узкой полосе частот, а кремниевые – в другой, столь же четко определенной. Кроме этих двух, других высокоорганизованных форм жизни известно не было. Но ни один телепат не мог уловить разум настолько низкого уровня, как, например, пчелиный рой; эмпат же мог ощутить возбуждение и нарастающий гнев роя.
– Ой-ей, – сухо прокомментировал Дарквист. – Готовьтесь, сейчас на вас упадет гнилой плод.
Где-то в вышине раздался продолжительный треск; потом на них полетело несколько маленьких предметов, рикошетом отскакивая от веток. Красивые цветущие растения, обитавшие наверху, плодоносили, и время от времени плод становился слишком тяжелым и срывался с ветки. Они уже наблюдали за падающим плодом издалека, но ни разу еще не находились у него на пути.
– Чуть меня не сбил, – сообщил Дарквист. – Когда падает большой, он увлекает за собой массу мелких.
– Это ты говоришь мне! – воскликнул Хама. – Да они падают вокруг меня, как град! Я… Клянусь тремя богами Сумура! Вода! Она… аааа!
Последний вопль раздался не только в наушниках – он произвел настолько сильный телепатический всплеск, что всех охватило смятение, страх и отчаянный ужас еще до того, как они услышали его. Но что именно напало на телепата, никто так и не увидел.
– Хама! – закричал Ланкур. – Оставайся на месте! Мы идем!
В наушниках затрещало и защелкало, потом сквозь шум пробился голос Хамы, слабый и сдавленный:
– Нет! Нет! Не подходите! Выбирайтесь из воды! Вода! Вода! Она…
– Хама! – вскрикнула Модра.
Оглянувшись, она увидела, что вода вокруг нее задвигалась, точно превращаясь во что-то живое. Черт побери, да она действительно была живой, – из пенистой она внезапно стала студенистой, а под ее поверхностью словно бы что-то начало сгущаться. Модра не стала попусту терять время – прыгнув к развилке ближайшего ствола, она попыталась забраться на ветки, находившиеся в трех-четырех метрах над водой.
Вода у нее за спиной сама собой собралась в гигантскую колышущуюся колонну, которая, словно чудовищное щупальце, потянулась за ней. Щупальце было полупрозрачным, мясистым, но в то же время обладало структурой и формой и – о боже – оно было огромным!
Оно вздыбилось, готовясь схватить ее и утащить вниз, в трясину, и Модра мгновенно подключила энергию к внешней поверхности скафандра. Щупальце хлестнуло ее по ноге, тут же вспыхнул голубой разряд, и оно отдернулось. Снова и снова оно пыталось схватить Модру, набирая из воды необходимую массу, и каждый раз получало электрический удар и отступало. Наконец оно заколебалось, как будто что-то поняв, но все же продолжало ходить под ней кругами. Каким-то образом, хотя это и казалось невозможным, чудовище точно знало, где она находится.
Модра воспользовалась паузой, чтобы забраться как можно выше, но примерно в восьми метрах над водой стволы начинали искривляться, сплетаясь между собой, и подняться выше она не смогла.
Она огляделась, отметив, что фонарь на шлеме горит вполсилы, потом вытащила пистолет, прикрепленный шнуром к скафандру, и когда существо снова кинулось на нее, прицелилась и выстрелила. Луч бело-голубого света рассек конец щупальца, окутав его зловещим белым заревом, а когда зарево погасло, вместе с ним исчез и метровый кусок существа.
Но ни крови, ни сукровицы не было на том месте, где только что было щупальце, – там виднелась лишь какая-то комковатая масса.
