− Джооннии! — заунывно раздалось вновь из тьмы.− Я доберусь до тебя, Джонни!
Я стоял над сестренкой с вытянутым пистолетом в руке, и по шорохам слышал как кто-то огромный бегает вокруг фонаря и иногда звенит, ударяя ножами друг о друга. Мои уши слышали, глаза иногда видели, как во тьме высекается искра от ударов нож о нож. Но разум не верил. Пять пуль в грудь и он все еще жив?
− Джоннии! — раздалось впереди. Зверь вновь побежал по кругу, заставив меня ориентироваться на слух.
− Сзади! — указали мои уши и я что было сил развернулся.
Окровавленный, с красными глазами, весь в запекшейся крови, он был уже в трех метрах от меня, моя рука с револьвером медленно выходила на траекторию выстрела. Я чувствовал зловоние зверя, я видел его желание убить меня, но я не хотел умирать. И я нажал на спусковой крючок, но вновь эта проклятая задержка, патрон медлил, а Грегори сделал уже два шага ко мне, но вот пошел дымок из ствола.
Огненные икры, раскаленный дым, все шло прямо в сторону Грегори, ему осталось сделать всего лишь один шаг и я на своем теле проверю остроту его ножей, но его отбросило от меня. Он лежал, окровавленный, задыхаясь в собственной крови, но все еще был жив. Второй его заряженный револьвер я вытащил из кобуры не спеша, дрожащими руками, и мне вновь понадобилась секунда чтобы взвести курок.
− Да что же ты такое?!− прокричал я и нажал на спусковой крючок. — Сдохни, блять!
Наконец он утих после моего выстрела, а когда мы прошли около километра от фонаря нас уже встречали кожаные плащи. Я отдал их командиру страшную гирлянду из волос погибших мальчиков и назвал имя Зверя.
Командир охраны изучал веревочку с волосами около минуты, после чего проводил нас к костру, где меня и Теру покормили. Наемник не стал отбирать мое оружие, не проверял мои вещи, он лишь задавал вопросы, а напротив меня, кивая каждый раз, когда я говорил правду, сидела одна из стрелков, что я видел на крыше во время конфликта наемников с Грегори. Блондинка с грубыми чертами лица иногда перебивала командира, задавая мне странные вопросы. День сейчас или ночь, босой я или обутый, словно она настраивалась на работу. Я не стал врать, но называть свою фамилию либо фамилию Теры отказался, сказав что, по всей видимости, у моей семьи немало врагов, а я не знаю кто враг, а кто друг.
− Тела нет, — глухо доложил один из подчинённых Викто, командира охраны каравана. — Есть следы лошади, особняк законника полыхает.
Вдали виднелся огонь моего горящего дома, но все это было неважно, главное, что за плату в один золотой нас доставят в далекий город Дайтаун, в десяти днях пути. Мы едем к бабушке, здесь нас больше ничего не держит, нас ждет наша, или все же эта родня только для Теры. Но на это мне было наплевать, там должны знать ответ на мой жизненно важный вопрос.
− Кто же все-таки я такой? — выдохнул я, смотря на луну и держа на руках у костра заснувшую сестренку, что знает слишком многое для своего возраста.
Глава 5. Караван. Дальняя дорога в никуда
Я открыл глаза от шорохов снаружи и пары далеких выстрелов. Толком не понимая где нахожусь, с полным хаосом в голове, я смотрел на лучик света, пробивающийся через серую ткань палатки. Я не понимал где я и что со мной, жив ли я или мертв.
Мне было тяжело моргать и даже просто смотреть, в глазах время от времени мутнело, снаружи палатки звучали смутно знакомые голоса, а на моей голове лежало что-то тяжелое и живое.
− Я спал, — с ужасом осознал я, а потом пришла еще одна мысль — Но я не мог уснуть сам!
В голове сразу всплыли воспоминания о вчерашнем первом дне в караване, и единственное что могло мне навредить было вечером, у костра, во время ужина. И в моей голове возник ворох пугающих мыслей.
— Меня опоили. И ведь мне сразу не понравился тот чай, который, отпив из чаши, передал мне Викто! И я доверился же ему, ведь он сам отпил из этой чаши. Я не должен доверять первым попавшимся людям. Белесый. Твою ж мать, он сейчас придет за мной, он уже должен быть где-то рядом. Он заберет меня к себе!
Белесый, сейчас придет белесый, такие мысли метались в моей голове нагоняя ужас. Но где его вечные спутники, тени? Да и что, в конце то концов, лежит на моей голове?!
− Братик, дай еще поспать, — тихо пробурчала Тера на моей голове и убрала свою голову с моей, устроившись рядом на подушке. — Еще рано вставать, я еще посплю.
И я все понял. И замер от новой мысли, наслаждаясь моментом безумной догадки. Я тот, кто никогда не мог позволить себе спокойно спать, я не знаю что такое здоровый сон. И сегодня я впервые проснулся как нормальный человек. В первый раз, как все и без последствий, спал, и это, несомненно, не моя заслуга…
Я посмотрел на маленькое черноволосое чудо, что занимало почти всю подушку, спав на ней как на перине, и начал лихорадочно соображать. Позапрошлая ночь была ужасна, я убил Зверя и ушел от похитителей, но та ночь не только забирала жизни, но и спасала их. Теперь я знал, что способен убивать, а сейчас я узнал, что могу спать как обычные люди, и та, что сейчас спит рядом, кроха, из-за которой я боялся пошевелиться чтобы не разбудить, помогла мне выиграть схватку, и возможно поможет выиграть войну с Белесым. Тера является моим лекарством, моим спасением, она не просто моя сестра, она мое сокровище и шанс разобраться в себе. И при этом не сойти с ума. Думаю что Тера мое спасение от Белесого, не чай же, но и это мы еще проверим, но Тера будет основной версией. Эх, Гриша, я взял от тебя слишком много, подумал я, и улыбнувшись вернулся к своим мыслям.
− Но как она узнала? Как помогла? И являемся ли мы родственниками? — проскользнула пугающая мысль и накопившиеся догадки начали собираться в единую мысль. — Мы с ней не похожи ни внешностью, ни иными мелочами, что зачастую похожи у людей, живущих в одной семье. Проще сказать в чем мы похожи, чем перечислить наши отличия.
Дышим одинаково, любим друг друга как брат и сестра, и мы одиноки, однако это мы знаем лишь со слов Грегори и Мэрилин, но они врали нам. Одинок лишь я, у моей сестренки есть бабушка и я сделаю все, чтобы они встретились. Но отдать свое сокровище, свое уникальное лекарство, что мне сейчас так помогло, не хотелось, и тогда я начал мысленно перебирать наши отличия.
Тера спит только на мягком, она привыкла к перинам, а я могу лежать на голой земле, положив под голову мешок, и мне будет даже удобно. Ем я все, да, я люблю что повкуснее, но и ту кашу из подгнившего зерна я ел, а вот Тера перед тем как есть всегда долго изучает содержимое тарелки, явно привыкнув к постоянной, хорошей пище. Я умею читать, Тера тоже, но мне пятнадцать лет, а ей четыре, хотя может быть и пять. Я вынослив, как телом так и духом, иначе бы я умер еще в море, а вот Тера не любит ходить, нежна, и имеет привычки, которых у меня нет даже на уровне рефлексов. Благодаря несложному анализу заметно что она жила в достатке, у неё были очень хорошие учителя, которые заложили основу если не для гения, то для становления моей сестрёнки блестящим ученым. Поразительно было и то, как она ела и как относилась к тем вещам, что ее окружали. Она привыкла к роскоши, хоть и не показывала это и, как мне казалось, намеренно, что удивительно для её возраста. Например, если кофе для меня было чем то новым, то Тера видела его уже не впервые и всегда говорила что оно плохое, но только мне, наедине, чтобы не обидеть её…
− Мэрилин, — вспомнил я о красавице, которая за жизнь в их доме не сделала нам ничего плохого, но, как выяснилось, она была главной в семье, а Зверь был лишь псом на привязи много лет. — Мне все равно тебя жаль, ты не казалась плохой когда готовила Королевскую Игни. Жаль что все так получилось, но ты сама ступила на эту страшную дорожку задолго до того как похитила меня и Теру.
− Я люблю тебя, братик, — обняла меня Тера и неразборчиво пробормотала сквозь сон. — У тебя больше никого нет кроме меня.
