сильный колдун, прячущийся в тени.
— Да о чём вы, чёрт побери?! — не выдержал Абрамсон. — Какой ещё колдун?! Объясните, к чему клоните!
— С удовольствием, полковник, для этого мы и приехали.
Абрамсон махнул рукой, давая понять, что замолкает и не станет больше перебивать.
— Дело в том, — начал рассказывать я, — что в Лондоне уже не первый месяц ищут банду, занимающуюся изготовлением фальшивых денег. Наверняка вы об этом слышали, — полковник кивнул. — Так вот, управление пыталось обнаружить печатный станок в столице, но поиски успехом не увенчались, и теперь я знаю, почему. Его никогда там и не было! Преступники спрятали станок в Доркинге, а если точнее, то в подвале разрушенного дома Зальмов. Там, где стояли гробы, я заметил странные следы, но поначалу не придал им значения, решив, что их оставили ногти вампиров. Теперь я понимаю, что это отметины от станка. Каменные плиты поцарапаны и выщерблены — такое бывает, только когда передвигают что-то очень тяжёлое.
— Под моим носом?! — не выдержал Абрамсон, хватаясь за подлокотники. — Вы уверены, господин Блаунт?
— Абсолютно! Продолжать?
— Да-да, разумеется, говорите! — полковник откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Я слушаю с предельным вниманием, уверяю. Простите, что перебил.
— Станок в разобранном виде был доставлен в Доркинг Арманом в ящиках с землёй. Затем ночью его перевезли в именье Зальмов и спрятали. Полагаю, есть и другой вход в подвал, помимо отрытого вашими людьми по моей просьбе. Станок работал под землёй, надёжно скрытый от любопытных глаз. Фальшивые деньги доставляли в Лондон, где их легко сбыть. Жена Армана была не в курсе происходящего, а когда случайно узнала, повела себя неосмотрительно, и её сочли нежелательной свидетельницей. Результат — труп!
— Постойте! — опять встрял Абрамсон. — Станок, конечно, штука громоздкая, но не настолько, чтобы его нужно было перевозить на нескольких машинах. Думаю, хватило бы и пары.
— Полагаю, вместе с ним была доставлена первая партия бумаги, а также краска. В дальнейшем и то, и другое поставляли сообщники, приезжавшие к Арманам. Я выяснил, что к ним часто наведывались таинственные гости. Они же забирали отпечатанные банкноты для распространения в Лондоне.
— А Генбахи?
— Генбахи состояли в сговоре с Арманом. Раскопки близились к концу, рабочие должны были вот-вот обнаружить место, где прятали станок, а Арман не хотел, чтобы этот более чем удобный тайник был найден. Генбах, как вам известно, даже пытался купить бывшее поместье Зальмов. Очевидно, чтобы обезопасить его от посягательств местных браконьеров, бродяг и цыган.
— Постойте, так станок сейчас в подвале?! На раскопках?!
— Не уверен. Возможно, его временно куда-то вывезли.
— Но зачем?
— Видите ли, полковник, во время работы печатный станок издаёт довольно громкий звук. Полагаю, рабочие, так близко подобравшиеся к подвалу, могли бы его услышать.
Абрамсон нахмурился.
— Вам известно, куда его вывезли?
— Думаю, да.
— Куда же?
— Я лучше покажу, когда поедем с бригадой забирать его. Мне трудно объяснить, ведь я не так хорошо знаком с Доркингом. Зато могу сказать, в какое время станок был вывезен.
— Ладно, давайте, — махнул рукой Абрамсон. — В конце концов, вы ведёте дело, вам и решать, — он побарабанил пальцами по подлокотнику. — Так когда станок был убран из подвала?
— В ту ночь, когда мы участвовали в облаве на цыган. Все полицейские были там, в лесу, и проезд из Доркинга оказался абсолютно свободен. Броуд видел на раскопках огоньки, но то ли побоялся выяснить, что там происходит, то ли не придал этому значения. Возможно, на его счастье. При ином раскладе мы, скорее всего, имели бы ещё один труп.
Абрамсон тяжело вздохнул.
— Продолжайте, господин Блаунт, — сказал он. — Забивайте гвозди в крышку моего гроба! Я уже чувствую, что полковником мне больше не быть.
— Вы настроены чересчур мрачно, — заметила Глория. — Вашей вины в этом нет, ведь даже Лондонская полиция потерпела неудачу. Да и мы вышли на станок случайно. Повезло — не более.
Абрамсон усмехнулся.
— Разумеется, ведь наши столичные коллеги искали там, где станка не было и в помине! Но здесь-то я должен следить за порядком! — полковник сокрушённо покачал головой. — Впрочем, это сейчас неважно. Продолжайте, прошу вас.
Я кивнул.
— Горничная Генбахов, как оказалось, тоже состояла в банде. Она заманила меня на раскопки. К счастью, сообщники Армана не взяли никакого оружия. Понадеялись на свои силы. Вероятно, на моём трупе обнаружили бы два отверстия от зубов — как и на телах прежних двух жертв. Но преступники не учли, что на раскопках появятся лейтенант Глостер и Кенвуд.
— Значит, Армана тоже вы убили? Его тело обнаружили в лесу неподалёку от котлована.
— Нет. Он сбежал от нас.
— Но тогда кто… Погодите! Тот, о ком вы упомянули?! Кукловод?
Я кивнул.
— Колдун, заваривший эту кашу, избавился от сообщника. Нет свидетелей — нет проблем.
Абрамсон задумчиво покачал головой.
— Я только не понимаю, — сказал он, — какова во всём этом деле роль Кенвуда. Он-то зачем ввязался? Нанялся к Генбаху в качестве агента по недвижимости, чтобы добраться до него и остальных, рисковал жизнью, убивая вампиров. К чему такая самоотверженность?
— Кенвуд утверждает, что состоит в древнем ордене охотников на вампиров.
Полковник закатил глаза.
— Боже, чего только нет! Сегодня вы перевернули моё представление о мире! Если всё это правда… Даже не знаю, что сказать! Значит, это он убил ту рыжую вампиршу?
— Разумеется.
— Интересно, где он сейчас, — пробормотал Абрамсон. — Хотелось бы с ним потолковать. Хотя было бы лучше, чтоб он исчез. Писать в рапорте ещё и о тайном ордене… Господи, да меня за сумасшедшего примут! Точно погонят с должности. Хорошо, если в психушку не упекут ещё! — он помолчал. — Да нет, конечно, его надо разыскать. Если получится, — Абрамсон удручённо вздохнул. — А Мэри Сандерс за что прикончили?
— Как свидетельницу. Леди Генбах посвятила девушку в свой план побега и даже передала ей драгоценное колье — не знаю, в качестве платы за молчание, средств для организации побега или просто в награду. Колье затем похитили с трупа пастухи.
Абрамсон усмехнулся.
— И один порезал другого.
— Увы.
— Что за люди! —
