то, что ты не веришь в ту тайную силу, на которую надеешься.
— Объяснись?
— Не думаю, что она тебя отпустит одного…
И они оба снова посмотрели на экран, где Идриэль неспешно прогуливалась со своей знакомой, держа за руку её сына.
— Он правда тебя не тронул? — в голосе женщины сквозило неподдельное участие и материнское тепло.
— Правда, — Идриэль ответила движением век, удобнее устраивая на коленях мальчика, играющего с её кулоном в форме острокрыла. — Мне он сразу показался очень…странным. Поначалу, я подумала, что это какая-то игра, но потом…нет, это не ложь.
— У меня тоже в начале были такие чувства, — женщина несчастно улыбнулась. — Похоже, нам с тобой повезло. Всем нам.
— Я всё равно так и не понимаю, что от него ждать, — проговорила Идриэль. — Но ждать подлянки. Я не знаю…
Она помолчала.
— Он как-то странно со мной разговаривает, — призналась Идриэль. Ей было страшно и стыдно говорить об этом, но госпожа Мириен была единственной, с кем она могла поговорить…но, подумав, решила, что сделает это не сейчас. Сейчас ей важнее было прояснить кое-что для себя. — Впрочем, это не столь важно. Госпожа Мириен, расскажите…расскажите, как всё было? Как вы оказались здесь?
Черноволосая женщина глубоко вздохнула, словно снова погрузилась в переживания кошмара той ночи, когда на их храмовый мир напали Тёмные эльдары, и её, и её маленького сына посреди ночи выволокли из постели, ещё сонных, ничего не соображающих, но пронзённых животным ужасом внезапного пробуждения.
— Мне бы не хотелось об этом ещё раз говорить, — призналась женщина, ласково потрепав шевелюру сынишки, воззрившегося на неё своими большими тёмно-синими глазами, в которых играли и переливались искорки чистого света. — Но, раз ты спрашиваешь…
Она снова вздохнула, потом начала рассказывать:
— Когда последние защитницы были убиты, нас собрали в колонны, приковав друг к другу. Несмотря на крики, несмотря на то, что я боролась, моего сына вырвали у меня из рук… — она осеклась, перевела дух, а потом продолжила: — Я знала к кому мы попали, и молила Ишу о милосердии, хотя и не знала, получим ли мы его, если попали в лапы к этим демонам… Однако, как оказалось, мои молитвы были услышаны. Когда мы взлетели, к нам в каюту зашёл он и на руках принёс мне сына. Он представился, назвался Аваллахом. И поклялся Кейном и Пламенем Ассуриана, что никто не причинит нам никакого вреда, и мы все под его защитой. Единственное, что он просил, вести себя очень тихо. С этими словами, мы оказались в полумраке закрытой каюты. У меня даже не было времени усомниться, или даже поду мать о чём-либо. Ни у кого из нас. Мы все тупо повиновались. В пути с нами обращались на удивление ласково. Но нужно ли говорить, что мы всё равно дико боялись. Мы не понимали, что происходит? Почему нас хорошо кормят? Почему относятся к нам как к гостям, или больным в госпитале, но никак не как к пленникам? Я с ужасом думала о будущем. Потому что думала, что в любой момент эта игра может оборваться и мы с моим сынишкой….
Она не договорила. Сглотнула подкативший к горлу ком страха, который до сих пор не отпустил её.
— Потом, — продолжала она, — мы прибыли. Нас перегрузили на другой транспортный корабль. И привезли сюда. Нас встретил страшный эльдар, четырёхрукий, похожий на машину. Он объявил, что теперь он отвечает за нашу безопасность и покой, и препроводил нас сюда. Мы словно оказались дома. Дома на деревьях, святилище Иши, как в нашем мире. И постепенно, я поняла, что бояться нет причины. Аваллах приходил довольно часто. Спрашивал о наших нуждах. Приносил всё необходимое. А недавно обмолвился о том, что скоро отправит нас домой.
— И вы верите ему, госпожа, — поинтересовалась изумлённая девушка. Нет, всё это как-то неправильно! Может быть, она уже умерла, и попала в какой-то странный, искажённый мир? Или она лежит где-то, растянутая на пыточном столе, обезумевшая от боли, и теперь перед глазами её идёт череда бредовых видений? Да нет. Вроде и ощущения нормальные, и восприятие незамутнено.
— Верю, — уверенно кивнула Мириен. — Я по началу подумала, что это наши шпионы в Тёмном Городе. Но, оказывается, нет. Это эльдарит йиннеас. Чистокровные. Но те, кто отринул безумие и ужасы Тёмного Города и решил идти своим путём. Он и его машиноподобный друг, который потом представился Веструсом, часто и подолгу беседовали с нами. Веструс лечил нас и наших детей, а ещё помогал справиться со страхами. Веструс даже делал небольшие игрушки для малышей, чтобы рассеять их страхи и уменьшить тоску. Оказалось, что за его внешностью, наводящей ужас, скрывается доброе сердце…хоть и иссечённое ранами, нанесёнными жизнью в Тёмном Городе. Так же как и у Аваллаха. Помнится, когда-то я предложила им сбежать отсюда вместе с нами. Но, Аваллах сказал, что у них с Веструсом тут ещё много недоделанных дел. И осталась самая малость. Потом, можно будет об этом подумать. По крайней мере, Веструсу…
— А почему не им обоим, в таком случае? — настороженно поинтересовалась Идриэль, озадаченная, удивлённая и…она не могла дать название тому тёплому и странному чувству, что охватило её и сжало сердце. Было в нём что-то от стыда, от жалости, от сострадания и…нет, нет, этого не может быть. Она не может питать к тёмному такие тёплые чувства…не должна, это неправильно! Однако, это есть.
— Он не сказал. Лишь печально улыбнулся, добавив, что в Тёмном Городе всякое может случиться.
Идриэль покивала. Она просто не могла поверить тому, что происходило. Однако, это было фактом. Тёмный не просто не трогал пленников, он ещё и защищал и оберегал их. А теперь и вообще собирался их отпустить. Со странным чувством, похожим на облегчение, она поняла, что у неё есть все основания верить, доверять и сочувствовать тому, кто её пленил. Или даже за этими чувствами стояло нечто большее. Что-то, что, наконец, получило настоящю свободу.
— Ты живёшь с ним? — спросила госпожа Мириен, проницательно глядя на юную подругу.
— Да, — кивнула Идриэль.
— Ты сказала, что он как-то странно к тебе относится, — взгляд Мириен был серьёзен, но был таким тёплым, таким понимающим и любящим. И по этому взгляду Идриэль поняла, что Мириен догадалась о том, что происходит в её сердце и душе. — Может быть, ты хотела подобрать другое слово.
— Я не знаю, чему верить, госпожа, — тихо проговорила Идриэль.
Госпожа Мириен молчала. Затем, сказала.
— Знаешь, прежде всего, я думаю, тебе стоит перестать бегать и
