Ознакомительная версия.
Откровенно признаваясь, Петр не переживал бы, даже если бы Лена стала жить вместе с ним и спать в одной койке. Наоборот, переживать в этом случае следовало ей.
Все шибко смущало Малярийкина по совершенно другой причине.
Мертвые Ника и Калмыш не являлись к нему во снах. Но думал он о них постоянно. Анализируя поворот судьбы, который провел его от распахнутых ворот «наш-ангара» с двумя трупами самых близких людей к ангару на полигоне Ливан, Малярийкин сначала недоумевал. Потом бесился. Потом снова недоумевал. Наконец, проведя значительное время в тягостных размышлениях, он все же согласился, что путь, который предложила Елена, являлся единственной альтернативой скоропостижной смерти от рук охраны Шапронова или чехов. И мстить Шапронову следовало именно так.
Большую роль в принятии решения сыграло одиночество Малярийкина. После смерти Калмыша Лена казалась единственным человеком, с которым можно было… да хотя бы просто обсудить собственные переживания и мысли. Кроме того – давила ее внешность. Малярийкин откровенничал с Калмышевым. Никой – любовался. А вот с Леной можно было совмещать и то и другое. Дружить и хотеть. Как бы так.
Тайная квартира Элены была достойна Моссада и ФСБ. Была оборудована в лучших традициях старых добрых шпионских разборок прошлого века. В квартире, в спальне возле кровати – большой и двухместной, как положено койке женской обители (а может, даже четырехместной, если в рядок и поперек), стояла тумба с плоским компьютерным блоком. Блок украшали два монитора и рычажки. Вокруг квартиры, на лестничной площадке, в подъезде, на выходе, а также в арке и при въезде во двор таились видеокамеры. Таким образом, счастливый и хитрозашкеренный обитатель тайного жилища Лены мог контролировать все происходившее вокруг. Все подступы и все очкуры. Всех, кто приезжает, уезжает, приходит и уходит. Изображение со «спального» блока безопасности можно было просматривать с ручных электронных часов или с телефона при подходе к дому. И при тревожных симптомах – во двор или в подъезд не входить. Кроме того, изображение могло сохраняться в памяти блока почти три месяца (квартал). Это значило, что видеозапись можно просматривать ретроспективно. Допустим, в воскресенье за всю неделю. На перемотке.
Зачем теледиве потребовалось все это шпионское великолепие, Малярийкин мог только удивляться. Выходит, такая у нее жизнь. Но Малярийкину все это подходило. Приближаясь к дому, он мог быть уверен хотя бы в том, что его не ждут возле двери отправленные Шапроновым бандюки.
* * *
Нанятый Эленой на полигоне «Ливан» вербовщик, седой ветеран, а теперь по совместительству наставник Малярийкина-танкиста, представился Тимуром Ивановичем Байбулатовым. Невысокого роста, крепкий, скромный, спортивный и молчаливый, с уверенным взглядом и татарской национальностью, Байбулатов производил хорошее впечатление. Очень добротное и надежное. Как киянка. Чуть позже Малярийкин выяснил, что этому впечатлению Байбулатов соответствовал вполне.
– Последние два года все желторотые сыкуны вроде тебя пытаются трахнуть чемпионов «КТО», выезжая в поле на картонном дерьме, – доступно пояснил Байбулатов, после того как Лена исчезла за воротами полигона, – юным игрокам выдают стандартные корпуса и дешевое штатное вооружение. Одинаковое – всем. Бесплатно. Видать, так удобней дохнуть. Но ты-то у нас буржуй, а? В первый бой покатишь, словно под венец, – на третьем «Васпе»!
Байбулатов был прав. Насколько знал Малярийкин, знойную машинку «для нуба» Лена не купила, а скорее арендовала. Так, бесплатно. Предварительные игры премьер-лиги организовывались в Скайбоксе некими спонсорами из ВТЭК. Спонсоры предоставляли нубам в основном халявные машинки. То есть стопроцентные гробики на колесах. Однако для самоубийц с деньгами существовали гробы более высокого уровня. Так говорила реклама, во всяком случае. За использование оных добрые меценаты из ВТЭК брали залог. В случае, если танкист дох, залог шел на ремонт. А вот похороны, как предписывали местные традиции гуманизма, осуществлялись за счет погибшего. Справедливости ради надо добавить, похороны были часто лишними. Затрат не требовали. Поскольку нечего было хоронить.
«Васп М3» был как раз «корпусом более высокого уровня». Относительно. Маляр знал, что в катэошной табели о рангах «Васп» вообще и «Васп М3» в частности пыхтит где-то в самых низах. Интересующие Маляра возможности модификации брони, орудия и дополнительных приспособлений – таких как автоматический постановщик мин, блок ускорителя движения, баллистический компьютер, ремонтный модуль и прочие фишки, бурно развивавшиеся на потоке денег, проходивших через сибирские «КТО», – в «Васпе третьем» благополучно отсутствовали. Но Маляр понимал: Лена сделала что могла. Даже залог за «арендованную» машину недешев. Какие уж тут претензии!
– Вижу, вы за меня рады, – откровенно сказал Маляр. – Спасибо!
– В одно место спасибо засунь, – по-прежнему дружелюбно ответил старик. – Вы все приходите сюда, строите из себя героев. Игра! Спорт! А мне потом кебаб из твоего ливера с сиденья отковыривать. Мотай на ус, что говорю. И не дерзи мне.
– Не вопрос, – заверил Малярийкин. – На ус мотаю, дерзить не буду. Вообще, думаю, вам со мной будет проще, чем с остальными. Во-первых, мне очень дорог мой ливер. А во-вторых, я знаю, что такое управление танком.
– Ай-гу! – Байбулатов махнул-всплеснул руками. – Эту песню мне каждый первый из вашей братии поет. Из братии будущих запеченных трупов. Профессионалы! Танкисты! А следующим утром – в морг. Ритуальный моцион такой: трахнуть мозг старику Байбулатову, а потом пыхнуть в броне. В пепел! В уголек! Ай, ладно… Мне сказали прогонять тебя от азов. Так и будет. Готов ты?
– Готов.
– Надо отвечать: так точно! Распоясались, мля.
– Так точно! А скажите, давно вам Элена приказы отдает?
Байбулатов посерел. Открыл рот, чтобы разразиться матом. Но сдержался.
– Наш с Леной сюжет, сынок, тебя не касается, – впечатляюще гнусным голосом заверил он. – А еще раз откроешь рот по этому поводу, будешь учить себя сам. И как танк водить, и как хрен трочить. Сучонок. Все понял? Отвечать: Так точно, товарищ старший старшина!
– Так точно, товарищ старший старшина! – послушно гаркнул Малярийкин.
И Байбулатов погнал его по полигону. Старшина служил в округе без малого тридцать лет, опыт у него был офигенный просто. Машины он знал, как старый ловелас – устройство замужней женщины. Для Маляра, как и положено, знакомство с «КТО» началось с теории. Общие тактико-технические характеристики корпуса «Васп М3», устройство ходовой и силовой части, управление боевой машиной, управление вооружением. Но без учебников.
Ознакомительная версия.
