Чиж устало вздохнул и помассировал виски.
— Зато сколько приключений.
Похоже, от нашего похода по магам я получил гораздо больше положительных эмоций, чем мой обычно жизнерадостный друг. Мне всё это показалось довольно забавным, даже гипнотизёр, чуть не выманивший у Чижа все деньги. Или дело не в этом? Сколько времени мы с ним провели вместе? Часа три-четыре? Похоже, на Чижа мой феномен подействовал раньше времени, значит, возвращаться домой нам лучше отдельно. Нужно только придумать какой-нибудь подходящий предлог…
Дома я с огромным удовольствием бухнулся на кровать и уткнулся носом в подушку.
Да уж, устроил мне друг аттракцион похлеще «чёртового колеса». Даже и не знаю, как на всё это реагировать.
Не успел я толком расслабиться, как зазвонил дверной звонок.
— Кого там ещё принесло? — недовольно пробормотал я. — Нету меня дома, нету.
Но звонок упорно продолжал надрываться.
— Вот настырные.
С кряхтением поднявшись на ноги, я неторопливо потопал в коридор, по привычке прокричав:
— Сейчас, сейчас!
На самом деле кричать теперь совершенно бесполезно, потому что две бронированные двери, любезно оплаченные Агентством, звуконепроницаемы и пуленепробиваемы. Судя по спецификации, прилагавшейся к дверям, даже если взорвётся весь дом, то на них ни одной царапинки не появится.
Потратив некоторое время на борьбу с замками, я выбрался-таки на лестничную клетку и…
— Что за шутки? — подозрительно осведомился я.
За дверьми никого не было. Зато предусмотрительно залепленный жвачкой звонок продолжал натужно звенеть, всеми силами своего крохотного электрического тельца стараясь действовать мне на нервы.
— Придурки, — выругался я, и тут мой взгляд упал на конверт, примостившийся на половике. Беленький такой, без каких-либо опознавательных знаков.
Воровато осмотревшись по сторонам, я быстро содрал со звонка жвачку, брезгливо выбросил её под дверь Клавдии Степановне, и схватил с пола конверт. Спустя пару секунд я уже был в комнате и с интересом вертел его в руках.
Неужели шутка? Или письмецо от тех же таинственных личностей, что прислали зелёный перстень, в последствии превратившийся в огромный глаз на стене? Странно, очень странно.
Конверт тут же подвергся тщательной проверке, не выявившей никаких опознавательных знаков. Единственным вложением оказался листок бумаги с весьма интересным содержанием:
«Прости, что не на латыни, я знаю о твоём увлечении, но словарь где-то потерялся, и искать его у меня нет никакого желания. Мы с тобой всё ещё одно племя. Не забывай об этом и помни, что мы за тобой следим. Впереди множество неприятностей, но в результате у тебя есть реальная возможность вознестись».
Никакой подписи в записке не было, но я с ходу мог предположить, кто её написал. Вот только непонятно, неужели и предыдущий конверт с зелёным перстнем тоже пришёл от Колдуна? Зачем?! И с какой стати он пытался убить меня и отобрать красный перстень, если сам перед этим прислал его зелёный вариант? Бред какой-то.
Или эти таинственные «мы» не имеют к Колдуну никакого отношения? Я с ними в одном племени… ну да, все мы «хомосапиенсы обыкновенусы», кроме, разве что, Колдуна. И что означает это их «вознестись»? Я ещё слишком молод, чтобы… кхе… возноситься, пожить ещё хочется!
Однако ж, как всё неожиданно нахлынуло! И новоявленная секта прыгунов, и странные девушки, ползающие по стенам, а теперь ещё вот это письмо.
В груди что-то дёрнулось и игриво пощекотало позвоночник.
Да, вот оно — приключенческое голодание. Давненько не происходило ничего эдакого, всё как-то буднично и скучно. Даже еженедельные посещения таинственного Агентства превратились в нудную обязаловку, подозрительно напоминающую банальную диспансеризацию. Эх, пора бы мне уже встряхнуться…
На радостях я даже не поленился, и пошёл на кухню налить себе чаю. Уж чего-чего, а заварку я покупать не забываю, не в пример другим продуктам.
Вернувшись в комнату, я с трудом удержал в руках чашку и облился кипятком. На стене висело… висел… появился глаз! Тот самый, метровый глазище с голубовато-зелёным зрачком и красной оболочкой.
— Опять ты? — в безмерном удивлении прошептал я.
Естественно, незваный гость таинственно промолчал.
— А я по тебе уже скучать начал, — взял я себя в руки, и независимо устроился на кровати прямо под глазом.
Если эти ребята из «племени» написали, что следят за мной, то, возможно, они имели в виду этот самый глаз?
Тогда нужно вести себя так, будто ничего сверхъестественного не происходит — не гоже показывать этим психам свой испуг. Разве что внимательно осмотреть сомнительное произведение искусства, вдруг что-нибудь изменилось?
Глаз был будто впаян в стену. В центре зрачка виднелся уже знакомый мне перстень, а всё пространство вокруг покрывал странный красный состав. Удивительно густой, будто бы даже поблёскивающий и тягучий, как свежая кровь. Но стоило прикоснуться к поверхности, как эта иллюзия моментально исчезала — поверхность абсолютно гладкая, словно покрытая лаком.
Нет, ничего не изменилось. Что ж, попробуем сделать вид, будто никакого глаза здесь нет. Если на время абстрагироваться от висящего над головой чуда, то мы возвращаемся к письму. Первое послание от таинственных родственничков было на латыни, и представляло собой набор простых фраз, что-то вроде «расслабься, всё не так просто, но результат будет зашибись», собственно, содержание второго письма почти такое же. Кроме того, на первом конверте кто-то вывел мой ник из Интернета, которого никто не мог знать просто физически.
Позже ко мне заявилась Клавдия Степановна, уверяя, что произошла досадная ошибка — это письмо предназначалось её покойному мужу. Но теперь, получив ещё одно письмо, вновь вернувшее на стену в комнате странный глаз, я могу быть полностью уверен, что послание предназначалось именно мне. Ведь в нём открыто говорится о моём увлечении латынью. Выходит, старушка целенаправленно вешала лапшу на уши? Письмо было вовсе не для её мужа, занимавшегося какими-то исследованиями, а значит… Чёрт, тогда я вообще ничего не понимаю.
Я давно уже собирался поинтересоваться у Сергея Ивановича, какие именно исследования проводил муж моей соседки. Не зря же директор Агентства периодически навещает старушку и о чём-то её расспрашивает. Вот только если я проявлю излишнее любопытство, то придётся рассказать и о полученном перстне, а этого мне делать совершенно не хочется. Вообще удивительно, что Клавдия Степановна сама не рассказала начальнику Агентства о якобы украденном мною письме. Нужно будет подумать, как лучше подступиться к старушке с вопросами, а то уж больно много их накопилось.
