Это левиафан.
Я резко открыл глаза и сел, унимая тяжёлое дыхание.
— Плохой сон? — понимающе кивнула мне Вилли.
— Да, — не стал отрицать я.
— О, знаешь ли, а я тоже своего рода пророк, получается… — довольно заявила девушка и бросила мне свою поделку, которую вырезала.
Я машинально поймал её, разжал ладонь — это оказалась забавная фигурка в виде улыбающегося большеголового человечка.
— Возьми. Он будет защищать от плохих снов.
— Думаешь, мне нужна защита? — вздохнул я, снова укладываясь на землю.
Есть то, от чего нельзя защититься. А оружие — это как алкоголь. Оно не даёт защиты от того, что прячется в темноте — оно лишь помогает забыть, что там кто-то прячется. Темноту в углах не убить из револьвера, а плохой сон не прогнать боевым заклинанием…
— Ну, хуже уж точно не будет, — беззаботно пожала плечами Вилли, доставая из подсумка ещё одну деревянную заготовку для фигурки. — Я вам с Хильдой ещё наделаю, когда вы будете уезжать. Большииих таких, красииивых…
— Если честно, то мне не очень хочется уезжать учиться…
— Но почему? — удивилась кузина. — Вы же там научитесь всяким интересным штукам, заведёте кучу друзей, ну и потом будете кем-нибудь… серьёзными! Воинами там, наёмниками… Повидаете Конфедерацию, а, может, даже и другие страны… Ух! Я вот думаю, что это здорово.
— А я вот что-то не очень хочу становиться кем-то… серьёзным, — сказал я, снова глядя в ночное небо. — Меня бы устроила тихая и спокойная жизнь, которой я живу.
— Ты не хочешь быть наёмником или княжеским дружинником? Ну, или жениться на какой-нибудь красивой графской дочке? Нет? Ты странный, Конни.
— Я не знаю, кем я хочу быть, Вилли.
— Даже егерем?
— Даже егерем.
— Ты суперстранный, Конни, — озабоченно поцокала языком сестра.
— Я и так живу, как егерь, — я вытянул руку с растопыренными пальцами, закрывая часть звёзд. — Не скажу, что с детства мечтал об этом… Но и не скажу, что мне это не по нраву. Я живу, как живу, и меня это устраивает.
— Нет, а вот я бы хотела посмотреть, как живут другие люди — там, дальше Чердыни и дальше нашего княжества, — заявила Мина. — Разные страны, разные люди… Завела бы кучу друзей, путешествовала бы и сражалась со всякими плохими ребятами по всему миру. Разве не здорово? Как по мне — очень даже!
— Я бы такого больше от Хильды ожидал, — усмехнулся я.
— Думаешь? — задумалась Вилли и перешла на громкий шёпотом. — Хильда! Ты спишь?
— Конечно я не сплю, когда вы тут так расшумелись!! — тоже шёпотом рявкнула блондинка, отчего Мина едва не свалилась с бревна.
— Ты хочешь уехать учиться? — спросил я у блондинки
— Да уж была бы не против, — фыркнула кузина. — Получу диплом, наймусь куда-нибудь, где можно веселиться и бить морды, заработаю много денег и буду жить как королевишна… Прям самая настоящая королевишна — за день буду менять два, нет, три платья!
— А не заскучаешь?
— Так я всё равно буду периодически морды каким-нибудь упырям бить, чтобы не скучать. Ну так, исключительно из любви к искусству.
— Искусству мордобоя, ага, — хмыкнул я.
— У меня, в отличие от вас, хотя бы мечта есть!
— «Цундапп Блиц» — это не мечта.
— Правильно! Сто восемьдесят вёрст в час — это не мечта, это — сказка!
— Ага, — хихикнула Вилли. — Скааазочка… Пэсня!
Хильда кинула в сестру подвернувшейся под руку шишкой, но не попала.
— Если вы завтра будете спать на ходу, то кому-то не поздоровится, — буркнул дядя, не открывая глаз и не меняя позы.
— Пап, ты не спишь? — удивилась Хильда.
— Уснёшь тут… Когда вы так расшумелись.
Я рассмеялся, накрылся плащом и перевернулся на бок, устраиваясь поудобнее. Хильда ворочалась и что-то бухтела себе под нос дольше, но тоже затихла. Закрыл глаза…
Вилли что-то тихонько пробормотала себе под нос и, уже полусонный, я машинально усилил слух…
— Было бы здорово, если бы мы поехали учиться куда-нибудь все вместе…
И тут же вскочил на ноги, хватая лежащую рядом винтовку.
— Конни?.. — удивлённо посмотрел на меня Вильгельмина.
Я услышал не только бормотание Мины, но и кое-что ещё.
— Дядя, что с сигналками? — спросил я, вглядываясь в темноту леса вокруг нас.
— Молчат, — буркнул Райнхард, открывая один глаз.
— Стандартные? На земле?
— И над землёй, — дядя открыл второй глаз. — Что-то не так?
— Ветра нет, — сказал я, крутя головой по сторонам.
— Нету, — согласилась Вилли, тоже поднимаясь на ноги и беря в руки «винчестер».
— А шелест листвы — есть.
Дядя моментально оказался на ногах и передёрнул затвор БАРа.
— Это не листва… — понял я. — Это крылья!
— Все в центр! — скомандовал Райнхард. — Щиты!
Мы дружно выстроились спина к спине вокруг костра и выставили воздушные щиты над головами.
Вовремя — спустя пару минут из темноты ночного неба на нас посыпались десятки перьев, по остроте своей не уступающих кинжалам.
— Вспышка! — рявкнул дядя, перехватывая БАР одной рукой и создавая во второй мощный светляк.
Я уставился себе под ноги, а затем всё вокруг затопил ослепительно-белый свет. Над нами послышались вопли ослеплённых гейстов, и я погасил щит, вскидывая винтовку вверх. В воздухе ещё полыхало множество искр, оставшихся от вспышки и освещающих пространство. Поймал на прицел одну из кружащихся теней…
Выстрел!
«Мосинка» ощутимо лягнула в плечо, и одна из тварей с воплем рухнула вниз. Рядом со мной трижды выстрелила Вилли, не отрывая винтовки от плеча, сбив двух гейстов. Басовито громыхнул дробовик Хильды, но она, кажется, ни в кого не попала.
Короткой очередью прогрохотал БАР Райнхарда, а следом раскатился удар Голоса:
— П Р О Ч Ь.
Голос дяди будто бы распался на множество других голосов, сплетённом в гневном хоре — голоса Тех, Кого Нет.
Незримая волна силы разошлась вокруг Райнхарда, а затем рванула вверх.
Гейсты с воплями ретировались, не в силах противиться приказу. Значит, вряд ли их было больше десятка — на более многочисленных или сильных тварей Голос так быстро и хорошо бы не действовал. Дядя ударил чувствительно, но явно не в полную силу.
— Мне казалось, что твари чуют Заклинателей и не лезут к ним, — оскалилась Хильда, водя стволом «спенсера».
— Если это новый выводок, то они ещё не знают, что нас надо бояться! — ответила Вилли, открывая затвор винтовки и быстро дозаряжая три патрона.
— И этому их надо учить, — добавил я, лязгая затвором «мосинки».
Райнхард отрывисто огляделся по сторонам, втянул воздух носом.
— Рипперы, — процедил он. — Десяток или около. Идут фронтом. Там! Мина, «пурга».
— Есть! — звонко отозвалась Вилли, начиная создавать схему мощного заклинания.
Тьма в лесу вокруг нас зашевелилась, а затем прорвалась к полянке с костром дюжиной рипперов.
Здоровые — больше сажени ростом, с вытянутыми зубастыми пастями и длинными передними лапами, увенчанными мощными когтями. Передвигаются на задних лапах, поэтому немного смахивают на гротескные подобия гибридов человека и волка.
Быстрые, сильные. Опасные.
Вилли с воплем хлестнула по ним «пургой» — широкой полосой, состоящей из множества воздушных лезвий.
Убить — не убьёт, но ошеломит и остановит.
Райнхард выпустил остатки магазина винтовки, свалив двух гейстов, а затем ударил потоком молний, изжарив ещё одного. Вилли почти со скоростью пулемёта опустошила свой «винчестер», убив одну тварь и ранив ещё двоих — мосинские трёхлинейные патроны всё же были не столь мощными, как «спрингфилды», а попаданием в корпус тварь убить сложновато.
Мина отступила назад для перезарядки, а вперёд шагнули я и Хильда. Сестра чуть впереди, я — чуть позади и справа.
Кузина влепила заряд картечи в одного из подранков, начисто снеся ему голову. Ещё выстрел — гейст дёргается от попадания в корпус, а затем ему прилетает в голову моя пуля.
Отрубить голову или всадить в неё винтовочную пулю — единственный по-настоящему действенный способ убить тварь.
