– Где ж ты был все последние пять лет, если о поисковиках ничего не знаешь? – полюбопытствовал собеседник. – Неужели вам о них в школе ничего не рассказывали?
– Может, и рассказывали, да я последнее время часто болел, поэтому ничего не знаю, – пробурчал Даниил. – Да и неинтересно это…
– Оно и видно, что в школу совсем не ходил, только стесняешься признаться. – Рабочий показал рукой на небольшие матовые футляры, висевшие над каждым креслом, похожие на лампы освещения: – Вот они – поисковики. За тобой следит через эти штуки компьютер.
– А откуда он знает, где мне выходить?
– Ну, это совсем просто. Билет у тебя до Имса?
– Конечно до Имса, – кивнул юноша. – Если мне туда надо, то почему я должен покупать билет в другое место?
– Ну так вот, в кассе тебя зафиксировала камера и внесла в файл этого поезда. Как только ты сел на свое место, поисковик сфотографировал твое лицо, сравнил с тем, что ему передали, и теперь будет следить за тобой, пока не выйдешь на своей остановке.
– А если я не захочу выходить?
– Если на своей остановке не выйдешь, то компьютер не подаст сигнал поезду на отправление, а сообщит в местный полицейский участок, и тебя из вагона вытащат силой…
– А… – протянул Данька. – Вот оно что… Компьютер, выходит, за всеми следит…
– Он присматривает за нами, – покивал рабочий, – Все устроено так, что, где бы ты ни был, за тобой все время наблюдают поисковики. На улицах они у каждого дома и подъезда, в квартире присматривают за тем, чтобы не было возгорания, а заодно и за тем, что ты делаешь. От поисковиков нигде не скроешься, они во всех городах, куда бы ты ни поехал, всегда следят за тобой.
– Понятно, – пробормотал Даниил. – Не нравится мне это…
Теперь ему и на самом деле стало понятно, почему за ним никто не следил. А зачем? Достаточно дать задание компьютеру, чтобы он отслеживал каждый твой шаг, и тот будет это делать, даже составит, если потребуется, твой путевой журнал, отметив каждую минуту твоего пребывания на этой планете.
Раньше он думал, что подобное возможно только на Земле, которая уже много лет создает такую информационную систему. А здесь ее создать оказалось намного проще – люди живут только в городах, а значит, и система постоянной слежки стоит не очень дорого, это в джунглях, в сельских районах такие системы невыгодны.
– А как же преступность? – Юноша задал этот вопрос скорее сам себе, чем рабочему, но тот его услышал. Не стыковалась эта информация с той, что он услышал от клерка, совсем не стыковалась. – Я слышал, что она растет…
– Кто тебе, сынок, о преступности рассказывал?
– Полиция…
– Да, – рабочий вздохнул. – Странная эта штука – преступность, вот еще два года назад ее у нас будто и не было – ну, собирались мужики – выпить, морду иногда друг другу били, не со зла, а так; чтобы злость на жизнь поганую выплеснуть.
Бывало, и убивали кого по пьянке, но редко, да и, как правило, на то всегда причина имелась, мало ли у мужиков какие счеты между собой бывают. Имелись у нас воры, грабители, мошенники. А куда от них деваться? Работать никто не любит, и если получается деньги получить нечестно, то почему же не попробовать? Ну и само собой, что иногда молодые парни вроде тебя бузу Устраивали. Но как только повсюду поисковики наставили, с этим быстро покончили. Конечно, украсть ты можешь и сейчас, только поймают тебя через пару часов, компьютер тебя отследит и сообщит полиции. Сначала радовались, но только сейчас поняли, что такое настоящая преступность…
– Что поняли? – спросил юноша, чувствуя, что сейчас услышит нечто такое, что ему не понравится. Сам, в общем, и не знал, зачем спросил. Не стоило этого делать – его не интересуют проблемы чужой планеты, он здесь сам по себе, добудет артефакт и улетит, и может быть, больше никогда сюда не вернется, во Вселенной много планет гораздо лучше этой…
– Имелся у меня друг, хороший мужик, спокойный, добрый, положиться на него всегда можно было – если требовалось, плечо подставит, руку протянет в трудной ситуации и в беде не бросит, только вот недавно по телевизору объявили, что он – кровавый маньяк, людей убивал десятками, – вздохнул рабочий. – До сих пор мороз по коже, когда вспоминаю, как его по телевизору во всех бедах обвиняли, – такого не бывает, не верю я в это…
– Чему не верите?
Его собеседник помрачнел, на лице заходили желваки, какое-то время он о чем-то раздумывал, затем наклонился и прошептал подростку на ухо:
– Врут они все… и полиция, и правительство. Не может быть такого – вчера еще нормальный человек, а сегодня хуже лютого зверя. Да я бы понял, если бы один мой друг сошел с ума и стал всех подряд убивать, а сколько их кровавых маньяков во всех городах появилось – знаешь?
– Откуда мне знать? – Данька отодвинулся, от рабочего пахло перегаром, и было, еще что-то в нем неправильное. – Я в вашем городе не живу…
– Так вот, маньяков этих только с нашего завода уже человек тридцать наберется, – вздохнул рабочий. – А на других заводах и фабриках? А в этих Имсах, говорят, вообще ни одного нормального человека не осталось, все в зверей превратились. Днем, конечно, делают вид, что ничем от нас не отличаются, а ночью друг друга убивают, и поисковики им не мешают, и полицейские…
– Что?! – Данька вздрогнул. Мало того что от этого жаркого громкого шепота зачесалось ухо, он и расслышал едва половину. – Что вы сказали? Повторите…
– Опыты над нами ставят, вот что я тебе скажу… – Рабочий вернулся на свое место. – А может, и самой планете что-то в нас не понравилось – думаешь, это хорошо, что мы шахты уже на полсотни километров в ее глубину пробурили?
– Не понимаю, а маньяки тут при чем?
Его даже не интересовало, что ответит его собеседник, в конце концов, это не его дело, пусть здесь хоть все до единого человека станут маньяками, у него простая задача – взять артефакт и отвезти его Пирсу, да еще прыщами заняться в какой-нибудь столичной клинике. А на каждой планете у поселенцев свои проблемы – у одних с враждебной флорой и фауной, у других с тяжелой адаптацией к природным условиям – новому воздуху, гравитации, составу воды и минеральных элементов в почве: люди меняются, приспосабливаются, становятся другими, одни изменения происходят сразу, а некоторые проявляются только через несколько поколений.
Может, и здесь люди становятся агрессивными, так реагируя на какой-то вид излучения?
– Слушай, а ты мне не нравишься… – Рабочий сжал руки в кулаки так, что у него даже побелели костяшки пальцев. – Какой-то странный ты, даже говоришь не так, как все ребята твоего возраста, – слишком все грамотно. Кто такой, откуда здесь взялся и чего ко мне пристал?
