Оксана Обухова - Запомни - все обман! (СИ)

Будь ты проклята - НАУКА!!

Нетрезво пошатываясь, Гамлет Давидович выбрал в стопке, висящих на крючке объявлений предупреждение "Мастерская закрыта по техническим причинам", пришпилил его к дверному стеклу. Повернулся к Воронцову.

- Захар, - сказал значительно, - нам надо поговорить. Немедленно.

И пошел к кабинету. С видом человека, собравшегося дать нагоняй нерадивому работнику.

Работник шумно вздохнул - разборки с выпившим (прилюдно перетрусившим) начальством испытание не для слабонервных: могут-с отыграться и пары спустить на стрелочника, могут достать второй стакан для слушателя и до самого вечера топить в коньяке унижение, сетовать на суку-жизнь.

Объявлять Воронцову о решении выдать дочь замуж за племянника "солидного человека", вроде бы нет повода - Захар не родственник, не друг, он - подчиненный.

А это обнадеживает. Вероятно, предстоящий разговор пойдет по одному из первых двух сценариев. Возможен симбиоз, как в неком фильме: "Вначале намечались танцы, затем аресты. Потом решили совместить".

Воронцов зашел в кабинет: странно задумчивый Гамлет сидел за письменным столом, глядел не на вошедшего, а на серую коробочку перед собой. Тихонько постукивал по ней коротким волосатым пальцем.

- Ты меня подвел, Захар, - не поднимая глаз на подмастерья, проговорил с чрезмерно искренней, тягучей печалью. - И не только меня. Но и других людей. - Поднял голову, взглянул на работника, как поп на нераскаявшегося грешника. - Нехорошо обманывать, Захар. Нехорошо.

Воронцов слегка опешил, недоверчиво нахмурился:

- Не понял. В чем я обманул?

- А вот в этом, - короткий палец отчетливо постукал ногтем по коробочке: - "Игрушка" не падала на пол, Захар. И в этом я согласен с Маратом. Если бы прибор роняли, на корпусе остались бы отметины... Но здесь - нет ни единого следа падения. Ты просто небрежно "слепил" прибор и он отказался работать в самый ответственный момент.

- "Ответственный момент"..., как я понимаю, наступил...., когда ваш "хороший приятель" торопился из своего сейфа документы достать? - насмешливо уточнил работник.

За время тягучего назидательного монолога Амбарцумяна, Захар успел подумать о многом. О том, что зря не заложил гаденыша Марата, а вот теперь менять что-либо поздно: Воронцов сам, своими руками уничтожил, исправил доказательства. Гаденыш это понял и бил наверняка. И начинать бодягу заново бессмысленно: сейчас уже никто не поверит, только наткнешься на лишние обвинения - теперь в попытке оболгать "отличного парня-инженера". Подумал о том, что кто-то из двух "приятелей" брешет, словно сивый мерин: либо Магомет использует Амбарцумяна втемную, и тот сейчас на голубом глазу бормочет об "ответственном моменте", либо сам Гамлет элементарно валит с больной головы на здоровую, пытается заставить подмастерье страшную вину почувствовать...

Ответ-намек на обвинения шефа показался Воронцову наиболее употребимым. Он показал начальнику, что тот не на простачка нарвался. Что с преданным работником надо говорить по-честному, не надеясь, что Воронцов килограмм лапши на ушах стерпит.

Как и ожидалось, Гамлет вспыхнул, разобижено зафыркал, заерзал в кресле, вскидывая руки, словно слов не находя на несправедливые упреки. К окошку "огорченно" отвернулся...

Но все это проделал молча. Если не считать театральных пофыркиваний, которые за вразумительную отповедь не катят.

Возможно подвыпивший шеф фыркал бы еще долго, но сжалившись над запутавшимся армянским папой, Захар сел на свое привычное место - напротив Амбарцумяна через стол, спросил негромко:

- Что происходит, Гамлет Давидович? Что вы пообещали Магомету Хасановичу?

Амбарцумян надул щеки, согнал на загорелый лоб морщины и повернулся к шкафчику за спиной, где стояли чистые бокалы. Поставил перед подчиненным пузатую посудину под коньячок...

Задействуется второй сценарий, мысленно вздохнул Воронцов и накрыл бокал начальника ладонью:

- Потом, Гамлет Давидович, потом, сначала поговорим.

Давидович покладисто отставил в сторону бутылку. Кивнул. Поиграл задумчиво бровями и щеками, изобрел умное начало, приступил издалека:

- У нашего дорого Магомета есть очень хороший друг. Депутат. Он много помогает людям...

О доблестях депутата, судя по всему прикормленного Магометом, Давидович распинался минут десять, Захар уже притомился слушать, какого замечательный человека родила земля, как Зыкин Александр Михайлович радеет за народ и Государство: больницам помогает, деткам жалует, стариков не забывает и лично Магомета Хасановича...

- Но вот однажды Александр Михайлович совершил ошибку. От ошибок же, Захар, никто не застрахован, да? - подмастерье неуверенно мотнул подбородком, и шеф продолжил: - А один нехороший человек - Кусков Федор Павлович, узнал об этом и теперь шантажирует Александра Михайловича. Заставляет того уйти в отставку, освободить место для своего человека... Понимаешь?

Воронцов еще раз невразумительно кивнул. Шеф сказал "уф", утер пот со лба - вроде бы представил события в достойном ракурсе. Пытливо поглядел на подчиненного:

- И вот представь, Захар, что наш дорогой Магомет Хасанович пообещал своему другу Зыкину достать имеющие на него у Кускова компрометирующие материалы. Материалы хранятся у Кускова дома. В сейфе. Магомет Хасанович голову сломал, придумывая, как в тот дом попасть: придумал поломку на телефонной линии. Ребятки пришли "чинить", отвлекли жену Кускова, а "игрушка"... не сработала. Сейф ребята не открыли. Понимаешь, какой облом случился по твоей вине, как ты подвел хороших людей, а, Захар?

Захар хмуро разглядывал требующего проникнуться идеей робингудства и крепкой мужской дружбы шефа, и думал в основном о том, какого черта Маратик так обломал родного дядю?

Вариантов несколько. Первый: "дипломированный инженер" не справился с простейшей задачей по взлому электронного замка, завалил все дело, неудачу перекинул на соперника, испортив позже отмычку. Второй: Маратке от неутоленной страсти голову снесло, решил ударить по сопернику наверняка - в любви, как на войне, все средства хороши, какой тут дядя...

- И вот теперь, - важно выпятив грудь, назидательно продолжил папа лучшей прелести на свете, - мне пришлось дать слово, что раз ты все испортил, ты все и исправишь. Это справедливо.

- В смысле? - удивился Воронцов. - Что я исправлю? Прибор работает...

- Ты меня не понял. Я сказал, что теперь ты сам пойдешь с ребятами в тот дом и сам вскроешь сейф.

- Что-о-о?! - Воронцов привстал со стула.