перевалила среднедневную двадцатипятиградусную отметку как раз на третий день эксперимента. Далее доходила и до более высоких температур, но ниже была лишь в другие дни.
— Видимо, экземляр номер три любит более холодные воды. Спасибо, радость моя.
— Пожалуйста, была рада тебе помочь. А теперь, может быть, и ты мне поможешь?
— Что такое? — посмотрел я на её быстро моргающие ресницы и понял, что она задумала какую-то хитрость.
— Я занималась растяжкой и, кажется, потянула себе мышцу... Можешь сделать массаж? — она приложила пальчик к сочным губкам и пристально стала смотреть мне в глаза.
— Зачем массаж? Может, просто полечить? — я решил над ней поиздеваться, строя из себя дурня.
— НЕТ! ХОЧУ МАССАЖ! — начала вредничать она и ущипнула меня за бок.
— Ой-йой... хорошо-хорошо. Будет тебе массаж, не щипайся.
Она спрыгнула с моих ног, и я встал следом за ней.
— Ну, ложись. — махнул я рукой на диван.
— Нет. Иди за мной. — настояла она и ушла из комнаты.
Умчалась она очень быстро. Явно не как человек, у которого мышца болит. Скрипнула дверь в её комнату, и я последовал следом за звуком.
— Ты куда убежала? — зашёл я в её комнату и принюхался...
Пахло... цветами... и чем-то ещё. Запах очень приятно щекотал мой нос.
*щёлк-шёлк.*
Вспыхнула зажигакка, поджигая одну свечку, затем вторую, третью... И так целый ряд. Полутьма комнаты с плотными шторами, закрывающими окно... И откуда-то взявшийся массажный стол посреди комнаты.
— Я готова... — красотка скинула с себя всё то бельё и всю одежду, что были на ней ещё полминуты назад, и легла на стол. — вот здесь масло возьми.
— Масло? Хорошо, сейчас займёмся твоими мышцами. Где болит? — задал я вопрос, на который получил ожидаемый ответ: «не знаю, где-то там, на спине».
Куратор дал краткий курс массажа с основными элементами движений, и я, как заправский специалист, положил белое полотенце этой хитруне на попку.
Мои руки гуляли по её спине, делая свою работу. Она полностью отдалась ощущениям и вовсе забыла, что у неё что-то там болит. Лишь тяжело, томно и редко вздыхая, она давала понять, как хорошо себя чувствует.
— Ну что? Спина уже не болит?
— Болит... Нога болит.
— Правая или левая?
— Ммм... Обе...
Я продолжил свою работу, и в какой-то момент понял, что она лежит с приподнятой вверх попкой. Это легко понять, когда полотенце само по себе съезжает вниз.
— Ммм... Да...
— Где-то ещё болит, проказница?
— Да... Я будто заново рождаюсь... Мне стыдно это говорить, но, кажется, я потянула мышцу там.
— Там?
— Ну... Эту, седалищную мышцу... — Она так и не смогла выдавить из своего смущения свою истинную цель, переведя всё на свою попку.
Видимо, она надеялась, что дальше я сам всё сделаю.
И она оказалась права...
— Ах! Ммм... — она вскрикнула и резко прикусила губу, напрягая всё своё тело на мгновение, а затем расслабилась и начала сопеть в полотенце у головы.
— Переворачивайся. Всё-таки это массаж. И мне надо его закончить!
Она послушно перевернулась, положив на свои глаза белоснежное полотенце и очень тихо прошептала.
— Ты неправильно заканчиваешь свой массаж.
— О, а ты знаешь, как надо?
— Ммм... да. Подойди на секунду. — попросила она и вытянула руку.
Стоило мне подойти, как рука принялась елозить мне по штанине, пока не нашла свою цель.
— Вот! Учись, как надо! — она кошечкой изогнулась и приподнялась на локтях, после чего стянула с меня штаны и стала показывать удивительные навыки.
— И где ты только этому научилась? — удивлённо задал я ей вопрос, но так как она была занята, дать внятного ответа, Ариния, естественно, не смогла.
* * *
— Будь осторожен. Вернись целым и здоровым, ладно?
— Хорошо. Как обычно.
— Как обычно не нужно. У меня сердце не выдерживает видеозаписи твоих боёв смотреть.
— Какие видеозаписи?
— Да в сети твои фанаты уже наделали за сотню клипов, в том числе под музыку.
— О, не знал.
— В общем... Будь хорошим мальчиком, и, когда ты вернёшься, я удивлю тебя кое-чем. — Она придвинулась ко мне вплотную и на ушко прошептала:
— Тебе понравится. Я гарантирую. — её язык прошёлся по моему уху, вгоняя меня и краску и в ступор.
Как и людей генерала, что приехали за мной с самого утра.
С момента битвы в Ирландии, Исландии и Гренландии прошло всего восемнадцать часов, которые требовались для организационных моментов и сбора команды. Даже если я сам был готов начинать в любую минуту, это не касалось остальных воинов. А война дело такое — никто не хотел полагаться на волю случая, поэтому моя атака должна была стать началом полномасштабной операции, включающей не только план «А», но и «Б», «В» и так далее.
— Бесстыдница. С ними, кстати, твой отец должен был приехать, но его задержали...
— Ну и отлично. С этим консервантом в жизни радости не увидишь.
— Не консервантом, а консерва... Ладно, забей. Учись прилежно и заботься о Шуге. Он после той битвы себя героем возомнил, выпендривается много. А ведь, не будь меня рядом — наши же истребители его бы убили. Хорошо, что ку... Возмездие настроить удалось на признание его союзником. Ладно, всё, я поехал.
Фух, чуть не оговорился. Так, ладно, сперва на склад, там Баптишта, помощник генерала даст пополнить запасы, затем на бриффинг по спецоперации. Оттуда телепортом на борт Вашингтона — линкора Франции, полученного за помощь и спасение задниц правительства США. А оттуда уже порезвимся.
— Добрый день, мистер Тормель. Складские запасы немного опустели в сравнении с прошлым разом, прошу прощения...
— Ничего, главное — выдайте мне десятикратный запас снарядов на «мстителя» и дополнительные ленты пулемётные. Кстати, спецзаказ прибыл?
— Да, стоит во дворе.
— Так чего же мы ждём?
Во дворе, сразу за складом, стояли целых три железнодорожных контейнера из стали. Из рядом стоящего бронированного фургона выскочила группа военных и встала по стойке смирно. Помощник Винзеля о чём-то пообщался с их командиром, после чего они открыли бронированные двери и вытащили три кейса странной конструкции.
Проверка показала на них несколько магнитных креплений и устройство для ввода кода. Супербомба была готова. Вернее — три супербомбы.
— Что же, это радует меня. А уж как
