и не вблизи большой торговой дороги. Дурные дела там творятся…
— А я понадеялась было, шо хоть разок нас позовут из-за праздных дел, — усмехнулась Евдокия.
— Во-первых, в тамошней округе часто разная нечисть показывается. Стрельцы или городовые казаки справляются с ней. Вроде всё затихает, да вскоре нечисть опять объявляется. Что само по себе весьма чудно. Нечисть ведь не вся глупая; ежели её задавишь, так она уходит в другое место, где можно безнаказанно охотиться. У Залесного не так. Сколько там, согласно донесениям, чудовищ не бьют из года в год, а всё равно они вылезают.
Во-вторых, немало людей пропадает…
— Так немудрено, раз нечисть свирепствует, — сказала Ирина.
— Вроде как да, но исчезают они по иным причинам. Кто-то утонул или заблудился в лесу и пропал. Заурядно, вроде как, такое всюду происходит. Однако в Залесном чаще, нежели где-то ещё.
— Что странно сие, оно, конечно, так, — Евдокия дёрнула свою толстую косу. — Однако зачем нас позвали, раз местные всё же нечисть усмиряют, хучь и на время? Мы то что делать там должны?
— Нас никто не звал, — ответил Олег. — Более того, любые предложения о помощи отвергнуты. Наказ посетить Залесное дан от самого Высокопреподобия Назария. И сделать это мы должны притворно, под чужими личинами.
— Стало быть, есть подозрения, что в Залесном нечисть прячется среди людей. — поняла Ирина. — Так ведь?
— Это нам и предстоит выяснить. Что ещё по Залесному… Само собой, есть там церковь. Но мы не будем раскрывать себя как борцы перед её настоятелем.
— Вот так уровень секретности, — присвистнул Лёха.
Для него эта была всего вторая операция, но по рассказам о предыдущих заданиях борцов пришелец знал, что они нередко сотрудничали с поместными церквями. И если уж не напрямую, то косвенно. Перед тем же походом, закончившимся боем с восставшими опричниками, Олег просматривал список о захоронённых на кладбище, взятый у настоятеля прихода.
— Церковь Залесного интересна тем, что есть там мощи святого Амвросия, — продолжал Олег. — Пару лет назад в Нижегородском уезде разошлась хворь, с которой лекари плохо справлялись. Так поговаривали, что мощи избавляют от этой болезни. Ну, со всего уезда за чудесным исцелением в Залесное стекался люд. И нынче туда паломники ходят. Всё бы ничего в сей истории, да вот токмо… Был и святой Амвросий, и мощи остались, но по церковным документам нигде не значится, что хоть часть их попала в церковь Залесного. Вроде есть чудодейственная сила, да её подлинный источник неизвестен, и будто тамошний настоятель самовольно приписал его Амвросию. Надобно сие проверить на месте. Так, что ещё… В глуши Залесного есть холмы, а в них пещеры, где старцы в полном отречении от мира молятся Богу. Опять же, что любопытно, от нечисти они вроде как не страдают.
— Стороной обходит святых людей, — решила Ирина.
— Может оно и так, но при любом раскладе самостоятельно проверить не помешает, — сказал Олег. — Посему и в пещеры заглянем.
Отправляясь в Залесное, отряд борцов разделился. Весняна, как обычно, пошла своими неведомыми путями. По задумке русалка не должна заходить в поселение, а только разведать территории вокруг него. Ирина и Евдокия прикидывались дочерью и матерью, которые совершали паломничество к так называемым мощам Амвросия, чтобы помолиться за здравие безнадёжно заболевшего главы крестьянского семейства.
— Ирина, это получается, что ты лицедействовать будешь? — не удержался от вопроса Лёха, когда составлялся план. — Это ж вроде как грех. Не противоречит обету?
— Не грех, ежели во благо Господа и людей! — предсказуемо вспыхнула монахиня. — Была такая Феодора Александрийская, что ради святых подвигов отправилась в мужской монастырь, где многие годы выдавала себя за мужа, ибо к тому вынуждало положение. Вот и я иной облик принимаю из благих и богоугодных побуждений. Не грех!
— Гм-м!.. А если мужика вынудит положение пойти в женский монастырь — можно так?
— Чт… Нет, сие другое!
— Согласен-согласен, — смиренно закивал юноша, хотя в его глазах мелькнул лукавый огонёк. — Но если можно так притворяться, то почему бы нам не придумать более правдоподобные роли? Например, мы будем семейной парой — мужем и женой, которые…
— Чаго? — покраснела Ирина — Глупость какая!
— А что, задумка хороша, — Евдокия положила ладонь на плечо Лёхи и как бы шутливо прижала его к себе. — Можем и с тобой семейной парой прикинуться.
Вжимаясь лицом в бок Евдокии, парень забурчал что-то нечленораздельное — пытался возражать, судя по тону и попыткам отстраниться.
— Родство нашего молодца уже определено, — сказал Олег. — Буде моим сыном. Слухай, сыне, с тобой мы в Залесное явимся как торговцы малой руки. Овощи привезём и всякий скарб. В Нижнем торжища намечаются, трудовой люд в уезд заглядывает. Проведём там денёк-другой. В сем виде не вызовем подозрения. Ежели только ты не будешь себя по чудному вести.
— Не буду, — Лёха, наконец, вырвался из железных объятий Евдокии. — Батя…
Названные отцом и сыном ехали в Залесное первыми. За несколько часов до приезда в поселение Лёха обратил внимание, насколько в здешних краях обширные и дикие леса. Вернее, они везде являлись таковыми, ведь Средневековье миновало совсем недавно, хватало необжитых земель. Но даже с учётом этого житель иной эпохи поражался видом густых дремучих зарослей вблизи Залесного. Казалось, сделай всего шаг в сторону от дороги, и непроглядная чаща поглотит тебя словно зелёное море; потянет в беспредельную глубь иного мира, так что уже не воротишься обратно. Лёгкую тревогу у Лёхи вызывали мысли о том, что из затенённой пущи за повозкой могут наблюдать глаза, не принадлежащие человеку или зверю. Когда редкие встречные попадались на дороге, то юноша дивился: «откуда у них смелость путешествовать? Ладно я и борцы — мы силой обладаем. Но простой-то люд куда?»
Олег не был расположен к пустым разговорам.
— Не болтай лишнего, — шёпотом предостерёг он. — А то услышит кто не надо.
Наконец леса разошлись, огибая луг, на котором и располагалось Залесное. На первый взгляд — непримечательное поселение, какие Лёха за время пребывания в этом мире наблюдал уже несколько раз. По видимой ширине Залесного юноша грубо прикинул, что жителей в нём чуть больше тысячи. Народ занимался своими обычными делами: вон городовые стрельцы несут службу, крестьяне трудятся в поле, мужики рубят дрова и мастерят что-нибудь, снуют бабы с бельём или кадками, бродят куры и гуси. У края Залесного виднеется деревянная церковь. Ничего выдающегося.
Но иного мнения придерживался Олег как уроженец этого мира. Бывалый воин отметил непривычную тишину для поселения таких размеров. Собаки не встречают гостей беспорядочным лаем, хотя он должен слышаться за версту до Залесного. Не попадаются привязи с лошадьми, будто жители стараются не оставлять их на виду под открытым небом.
