через минуту я просто сдохну от истощения.
Повинуясь странному ощущению, я начал сжимать пузырь. Сопротивление росло тем больше, чем меньше пузырь становился, ткань реальности уплотнялась и становилась всё менее податливой. Ещё немного и я не смогу его дальше сжимать. Более того, скоро он взорвётся, и всё, что стучится «с той стороны», выплеснется в нашу реальность, неся Хаос и разрушения.
Я пошатнулся и, чтобы не упасть, сделал два шага назад и обо что-то споткнулся. Сил, чтобы удержаться на ногах, уже практически не было, и я упал на колено, опёршись рукой об пол. Ладонь с плеском попала во что-то липкое. Предмет, о который я споткнулся, оказался головой демона. А рукой я попал прямо в лужу крови, вытекшую из обрубка шеи.
Ничего почти не соображая, я зачерпнул ладонью вязкую, уже начавшую сворачиваться кровь и поднёс ко рту. Вдохнув терпкий запах, секунду помешкал, закинул этот кровавый кисель в рот и глотнул. В голове как будто разорвалась бомба. Энергия переполнила тело, полившись буквально изо всех щелей. Тело передёрнуло, как будто от озноба, и я рефлекторно сжал всё ещё висящий пузырь. И он послушался. Я даже не почувствовал того невероятного сопротивления, которое было еще секунду назад. Пузырь просто схлопнулся и намертво закрыл Прорыв, как будто его здесь и не было.
Я глубоко вдохнул и огляделся. Мир, минуту назад чёрно-белый, стал чёрно-красным. Силуэты солдат подёрнулись алой аурой и стали выглядеть очень… привлекательно. Я открыл рот, чтобы попросить их отойти, но смог издать только какое-то утробное рычание. Солдаты вскинули винтовки и целились они в меня. Один силуэт, самый крупный, прыгнул между мной и солдатами раскинув руки, как будто закрывая своим телом. Краем сознания я удивился. Эта ничтожная букашка пытается меня защитить? Мне даже стало смешно, но вместо смеха из горла опять раздались какие-то сдавленные хрипы.
Что-то со мной не так. Что-то сильно со мной не так. Опять, исключительно на инстинктах, я призвал пузырь, мир моргнул, вернулись краски и звуки, и я упал в обморок.
* * *
Я пришёл в себя на уже знакомой койке в медсанчасти. Открыл глаза. Первое, что я увидел — злое лицо Эрика, сидящего рядом. Очень чесался нос. Я хотел его почесать, дёрнул рукой, но что-то звякнуло, и до носа я не дотянулся. Изумлённо посмотрел на руку. Я был пристёгнут наручниками к кровати.
— Какого Хаоса, Эрик?
— Не волнуйтесь, господин курсант, это вынужденная мера. — попытался успокоить меня Тень.
«Господин курсант»? Хм, я огляделся. Точно. Рядом со входом в палатку и с другой стороны стояли гвардейцы в полной снаряге. Хорошо, хоть винтовками в меня не тыкали. Один из них, увидев, что я пришёл в себя, тут же быстро вышел вон.
— Нос!
— Что? — удивился сержант.
— Нос чешется, помоги.
Картер аккуратно поскрёб мне переносицу своей огромной лапой.
— Спасибо, помогло. А теперь рассказывай.
Эрик внимательно посмотрел на меня.
— Что последнее ты помнишь?
— Что спас ваши задницы от прорыва Хаоса? — я недоумённо поднял одну бровь.
— А как ты это сделал? — продолжал осторожный допрос сержант.
Я выразительно посмотрел на гвардейцев.
— Так, вышли все! — рявкнул Тень.
— Но приказ прайм-лейтенанта Тарнавского… — попытался возразить капрал, который, видимо, был за старшего.
— Вы видите? Он пришёл в себя. И он нормальный. Выходите, нам поговорить нужно. Бегом! — добавил он, поднимаясь с табуретки во весь свой немаленький рост.
Солдаты переглянулись, но приказ выполнили. Когда последний из них вышел, Эрик сел обратно на табуретку.
— «Нормальный»? — уточнил я. — Какого Хаоса произошло?
— Это я у тебя хотел спросить. — без улыбки осведомился Тень. — Какого Хаоса там произошло?
Я всё ещё не понимал, о чём он говорит. Эрик вздохнул.
— Я человек простой и тёмный, как правильно сказал прайм Тарнавский, в этих ваших академиях не учился, только со стороны видел. Так вот, сдаётся мне, что в тебя Эфирная Сущность вселилась. Вот только ты при этом выглядел так, что я чуть на месте не обмочился, когда ты меня разглядывать начал.
— И поэтому ты бросился меня грудью закрывать от других?
— Ну если меня сожрёт какая-то тварь, то пусть уж лучше это будешь ты, — улыбнулся в ответ первый сержант.
Я попытался вспомнить свои ощущения, что творилось внутри меня. Ничего. Никаких воспоминаний. Даже близко.
— Чего-то не понял, — я ещё раз осмотрел своё тело. И даже на всякий случай провёл языком по зубам, — когтей нет, клыки не выросли. Вроде всё на месте, чего вы так перепугались?
— Я видел несколько Одарённых, которые объединялись с Эфирной Сущностью, — попытался пояснить Эрик. — Инквизитор Хокус, благослови Император его чистую душу, вообще никак не менялся внешне. Барон фон Шагер, да будет его душа свободна в ином мире, визуально увеличивался в размерах без физических изменений. Ещё двоих Одарённых я видел, когда служил до того, как стал твоей Тенью. Один из них был как барон — оперировал Энергией в виде огненных шаров, а вот другой — физически изменялся при Объединении. В изменённом состоянии он походил на того демона, с которым дрался инквизитор, но он был, если можно так сказать, на светлой стороне. После каждого изменения он долго приходил в себя, мучительно возвращая первоначальную форму.
— А вот ты вчера, — Эрик с явным усилием пытался подобрать слова. — Твоё тело осталось неизменным, но было впечатление, что ты сейчас голыми руками вырвешь у меня сердце из груди. А потом его сожрёшь.
— Ничего себе. — удивился я. — Всё было так плохо?
Эрик кивнул и перешёл на шёпот.
— Это ещё никто не видел, как ты хлебнул крови демона, я стоял слишком близко, поэтому и видел. А когда ты бухнулся в обморок, первым делом оттёр кровь с губ.
— Спасибо, — автоматически буркнул я, задумавшись.
То, что я знал и помнил об Одарённых, как раз укладывалось в рассказ Эрика. Фактически, Одарённые делились на «физиков», тела которых менялись при объединении с Эфирным Двойником, чтобы эффективно вести бой. И «энергетиков» — эти Одарённые, оставаясь в своих телах и объединяясь с Сущностью, оперировали Энергией Подпространства во всех её проявлениях. Ещё я слышал про «универсалов», но это был настолько редкий дар, что знание о нём распространялось на уровне слухов и легенд из серии «все слышали, но никогда не видели».
И да, я понимал «механику процесса». С «физиками», которых ещё называли «оборотнями» или «шавками», в зависимости от личности говорившего, было совсем всё просто. Человек становился быстрее, сильнее, прочнее. Это была основа любого спецподразделения любой армии. Будь это Имперская или частная.
