воспоминаниях Кузьма всё время держал её за руку. Сабина точно помнила прикосновение его горячей ладони, болезненный холод, сменившийся теплом, от которого она уснула. В груди до сих пор разливалось приятное тепло, и это точно не было связано с энергетиком.
— Кузьма, — окликнула его Сабина. Сердце у неё застучало чаще, а на щеках появился румянец. Пытаясь скрыть его, она потёрла щёки ладонями, чтобы свалить всё на холодный ветер. — Кузьма?
* * *
Кто-то потряс меня за плечо, вырывая из яркого сновидения. Мне снился солнечный берег Африки, мимо которого мы проплывали на лодке. На жёлтом песке плясали чернокожие аборигены в набедренных повязках, потрясая копьями и стреляя из лука в нашу сторону.
— Уже не сплю, — быстро сказал я, затем столкнулся со строгим взглядом Сабины. — Что?
— Если будешь спать на улице, то заболеешь, — сказала она.
— Просто утомился немного, — проворчал я, затем потянулся, пропуская сквозь тело энергию, чтобы быстрее согреться.
— Полезное умение, — покивала Сабина, когда от меня начало расходиться тепло, как от печки.
— Мне это уже говорили, — довольно улыбнулся я. — Даже предлагали редкие и уникальные техники на обмен. Научить?
— У меня нет ничего редкого, тем более уникального. Если только папу спросить. Кстати, он на тебя не сильно сердился? И почему у него такое замечательное настроение? Если он от тебя что-то потребовал, то я с этим разберусь.
Я посмотрел на серьёзное выражение лица Сабины, покачал головой и похлопал по лавочке рядом с собой.
— Насчёт уникальности, я бы на твоём месте не был столь категоричен. А насчёт твоего отца, то тоже не совсем понимаю. Я ему сразу три плохие новости рассказал, а он даже не ругался… почти.
— А что насчёт того мужчины, наблюдателе, о котором говорил Свен? Ты с ним разобрался?
Сабина изобразила пространный жест, должно быть, означавший отрывание или сворачивание головы.
— Не, — я замахал руками. — Он чертовски силён. Драться с ним в центре города — это такое… лучше даже не пробовать. Опасно для обычных людей. С этим как раз и связана первая проблема.
Я поморщился, подумав, что если мы с этим типом ещё раз встретимся, не в черте города, а где-нибудь на отшибе, то так просто уйти ему уже не дам. Протянув руку к Сабине, дождался, пока она положит поверх моей ладони свою. Жест был очень странным, думал, она просто возьмёт меня за руку.
— Очень смешно, — хмыкнул я, когда она засмеялась, видя мою реакцию. — В общем, этот гад использовал слишком много сил, да и я неправильно сориентировался с защитой, поэтому ты сильно пострадала. Он пробил в твоём внутреннем море огромную брешь. Рана смертельная, если ты не мастер. Да и во втором случае, мало не покажется. И чтобы залатать брешь, я поделился с тобой частичкой своего ледяного лотоса. Поместил его внутрь… И что ты смеёшься?
— Ты папе теми же словами всё рассказывал? — уточнила она со странной улыбкой на лице. — Звучит как признание в домогательстве.
— Внутри каждого одарённого есть источник силы, — продолжил я, сжимая её ладонь и заглядывая во внутреннее море. Оно стало значительно меньше, но начало менять форму, собираясь вокруг маленького кристалла. По себе знаю, насколько этот монстр прожорлив и жаден, но он способен не только поглощать силу, но и удерживать её. — И у тебя в источнике дыра размером с небоскрёб. Семечко ледяного лотоса не позволяет энергии вытекать. Со временем, когда дыра затянется, ты станешь сильнее.
— О, меня подобное никогда не интересовало, — Сабина вполне спокойно восприняла эту новость. Я думал, она расстроится или будет ругаться.
— Тогда ещё лучше, — кивнул я. — Так как, чтобы избавиться от пробоины, нужно немного укрепить тело. Цао Сяочжэй натолкнула меня на пару мыслей о здоровье и его связи с укреплением тела. Через год или два твоему здоровью можно будет только позавидовать. Надо только научить тебя обращаться с ледяным лотосом и чуть-чуть сместить баланс в сторону тела.
— Ничего не понятно, но звучит очень интересно.
— Тебе придётся стать сильнее и со временем подняться на вторую ступень мастера. Повторю, в этом нет ничего страшного. И герцогу… твоему отцу я сказал то же самое, чтобы не переживал за твоё здоровье. Что ты сможешь нормально родить наследника и даже нескольких. Что на этот раз?
— Ничего, — она снова рассмеялась. — Ледяной лотос — это тайна семьи Матчиных, о которой никому нельзя будет рассказывать?
— Молодец, всё правильно понимаешь, — я отпустил её руку. — Это большая тайна, о которой другим лучше не знать, чтобы от зависти не задохнулись. Так, вижу, что энергетик работает и даже лучше, чем я думал. Ты же себя хорошо чувствуешь?
— Просто прекрасно, — ответила она с улыбкой.
— Тогда надо немного позаниматься до вечера. Сейчас научу тебя базовой технике укрепления тела. Она не сложная, за час освоишь.
— Папа просил предупредить тебя насчёт ужина. Думаю, у нас осталось часа полтора.
Сабина оказалась толковой ученицей. Из-за сильно уменьшившегося объёма внутренних сил занятие получилось коротким, но продуктивным. Она уловила суть и, что хорошо, пока ещё маленький и ослабленный ледяной лотос уже начал укреплять связь с её внутренним морем. Ночью, пока мы летели в сторону Неаполя, мне пришлось постараться, чтобы передать семечко Сабине и проследить, чтобы оно не растворилось и не выжгло всё внутри неё. Задачка та ещё, и я очень рад, что получилось именно так, как задумывал. Вымотался так, что уснул, вместо тренировки.
С момента, как мы вышли из самолёта в Неаполе, я принципиально не смотрел и не читал новости. Пока могу только догадываться, что творится в Брюсселе и какой шум поднимается в Европе. Свен, если выжившие на него пальцем покажут, легко уже не отделается. А он в одном шаге от становления великим мастером. Если раньше он едва мог справиться с одним магистром, то сейчас ввязался в драку с целой группой, умудрившись убить среди прочих двух из трёх сильнейших черепов. Может, крышу у него снесло от того, что не самый дальний родственник входит в организацию, поставившую перед собой цель его же и устранить.
Забыл упомянуть ещё один интересный момент прошедшего утра. Семейная пара, у которой мы с Сабиной останавливались в Брюсселе, прислала срочное письмо на моё имя. К
