предпочитали не трогать.
Винсента и Ястера мы нашли на плацу. Парни устроили тренировку на местных железках, не иначе как по недосмотру местного бога считающихся оружием. Новый стиль боя давался мне тяжело, и на потуги парней я смотрела со смесью тоски и отвращения.
Заметив нас, Винсент выбил клинок из рук Ястера и подошел.
– Пошли гулять, – как можно более невинно предложила я.
Парни обменялись взглядами. Винсент тут же согласился, а Шон сбросил куртку и взялся за меч, чтобы составить пару Ястеру. Когда мы вышли за ворота, Вин проницательно спросил:
– Мы идем в предместья?
Я подняла на него изумленный взгляд:
– Верно. Как ты это понял?
Юноша пожал плечами и напомнил:
– Вчера ты там что-то искала и не нашла.
– Не что-то, – поправила я его. – Кого-то.
Пришлось рассказать про ночные приключения с проникновением в академию и мальчишку-всезнайку в Свином переулке. Винсент слушал меня внимательно, а потом покачал головой:
– Это все очень странно, Шия. Магия, которая смогла пройти через защиту академии, знания о нежити у оборванца…
– Поэтому я и хочу найти его. Или что-то о нем разузнать, – сообщила я.
Днем район, где мы ловили руги, мне понравился еще меньше, чем ночью. Бедность сквозила здесь изо всех щелей, провожала нас глазами попрошаек и пьянчужек, которые уже успели опохмелиться в недавно открывшихся трактирах.
Мальчишку, который потянул руки к моему поясу, я поймала за запястье. Смерила немигающим взглядом. В той жизни я умела смотреть в иной мир сквозь человека, и этот взгляд, бывало, пугал моих противников до дрожи. В образе прелестной синеглазой эльфийки у меня получалось хуже. Но, кажется, все же получалось. Стоило мне чуть ослабить хватку, как парнишка вырвался и удрал, не говоря ни слова. Больше нас не трогали.
Свиной переулок даже среди дня был тих и заброшен. Только одна бабка ковыляла по нему от Сонной улицы, опираясь на клюку. Я вежливо поздоровалась и спросила:
– Мы тут с приятелем договорились встретиться, а он не пришел. Может, знаете, где он живет? Такой мальчик с черными волосами, в залатанной одежде… Очень нужно!
– Тут мальчишек таких, как грибов после дождя, – проворчала старуха. – Как звать хоть твоего знакомого?
– Рик, – ответила я.
Моя собеседница изменилась в лице, размашисто перекрестилась и отправилась прочь, что-то бормоча.
– Чего это она? – спросила я у Винсента.
В местных верованиях я еще не разобралась. Поняла только, что бог вроде как у нуамьеннцев один и крест имеет какое-то сакральное значение. На меня обрушилось столько новых сведений, что часть из них моя память просто отметала. Все, что я прочла в местной религиозной книге, которая называлась «Писание», тут же вылетело из головы. Так же как и имена однокурсников. А вот заклинания я учила накрепко и все еще надеялась показать на экзаменах превосходный результат. Правда, пока на практике я чаще применяла некромантию, а не светлую магию.
Мы вышли на Сонную, и я сделала еще несколько попыток расспросить прохожих о Рике, но получила тот же самый результат. Как только я произносила имя мальчишки, люди крестились и уходили. А одна тетка даже начала пятиться, показывая нам странную конструкцию из пальцев.
– Чего это она? – спросила я у Винсента.
Тот фыркнул от смеха и ответил:
– Не бери в голову. Ничего они не знают, похоже. Точнее, наоборот. Они все знают, но тебе не скажут.
– Может, им денег дать? – предложила я.
– Нет уж, – отказался Вин. – Разбрасываться деньгами для получения бесполезных сведений не будем. Предлагаю начать с другого конца.
– С какого? – подозрительно спросила я.
– Спросить Гуасина. Точнее, просто упомянуть в разговоре имя и внешность мальчика, а потом посмотреть на его реакцию.
Всю обратную дорогу я обдумывала, как завести разговор с Гуасином. Винсента, кажется, мое молчание не беспокоило. Юноша наслаждался теплым осенним деньком.
Стоило нам перейти подъемный мост и пройти через ворота, как запыхавшийся слуга сообщил, что меня ждут в кабинете герцога Зайтена. Мы с Винсентом удивленно переглянулись. Сегодня же выходной, что герцог забыл в школе и зачем ему я?
Вин пожал плечами и сказал:
– Пойду с тобой на всякий случай.
Мы развернулись и направились в сторону учебной части замка, перебирая мои прегрешения за прошедшую неделю.
В кабинете герцога Зайтена я еще не была. Винсенту зайти со мной не разрешили. Я робко отворила дверь и проскользнула внутрь. Замерла, рассматривая массивный дубовый стол с вычурными ножками, обитое алым бархатом кресло, тяжелые портьеры на окнах. Пара шкафов у стены светились линиями магической защиты. Потолок расписан какими-то сценами, кажется, из Писания. Мелькали похожие картинки в той книге, что дал мне Винсент.
Старик терялся среди всего этого великолепия. Мне стоило определенного труда сосредоточиться на его лице. Я поспешно поздоровалась и отвесила ему подобающий поклон. И только тут заметила, что в кабинете мы не одни. У окна, почти сливаясь со шторами, стоял незнакомец. Он был высок и строен. Светло-коричневый дорожный костюм подчеркивал статную фигуру. Стоило ему только повернуться, я сразу поняла: передо мной воин, каких поискать. Меч он держать начал самое малое тогда, когда начал ходить.
Я рассматривала гладко выбритое лицо с тяжелой квадратной челюстью, равнодушные карие глаза и думала, что этот тип мне кого-то напоминает. Но вот кого?
Зайтен прокашлялся и представил нас:
– Леди Шиясса Гемхен. Барон Ритто Годжен.
Я еще раз поклонилась, продолжая недоумевать, зачем меня вызвали. Зайтен вытер губы шелковым платком и указал мне на один из обитых таким же алым бархатом позолоченных стульев:
– Присаживайтесь, леди.
Я послушно села, продолжая наблюдать за новым знакомым. Барон Годжен сел на такой же стул с другой стороны и заговорил:
– Рад знакомству, леди Гемхен. У меня к вашей семье есть одно небольшое дело.
– Я вас внимательно слушаю, барон, – проворковала я, степенно складывая руки на коленях и выпрямляя спину.
– Я имел честь знать вашу прекрасную мать, – начал Годжен. – Мы с ней даже были дружны в юности, в бытность ее студенткой Орджея…
Какие интересные подробности. Мне даже не пришлось изображать заинтересованность. А барон продолжал:
– Да, да, было дело, я даже ухаживал за ней немного… Если бы она не встретила того бессовестного остроухого, вся ее жизнь могла бы сложиться иначе. Но что случилось, то случилось. Вместе с вами я каждый день скорблю о ее смерти.
Я опустила голову и стала рассматривать свои руки. Тут было бы уместно пустить слезу в ответ, но, как назло, заплакать снова не получилось. Я тихо спросила:
– Вы пришли напомнить мне о моей утрате, барон?
– Разумеется,
