Она присела, вывернув голову, словно рассматривала что-то, изображённое на этой неровной каменной поверхности. Я тоже пытался разглядеть хоть что-нибудь, но ничего не увидел, хотя искал очень внимательно, полагая, что она нашла ещё одно изображение кошки.
«Что на этот раз?»
Впервые она не ответила. Её мозг был закрыт так плотно, как будто она отгородилась от врага. Она всё ещё смотрела на скалу, поворачивая голову то вправо, то влево. Но вокруг не было ничего, что могло бы привлечь столь пристальное внимание.
— Что это? — повторил мой вопрос Харкон.
Я дотронулся до торчащего хохолка на её голове. Она отпрянула от этого лёгкого прикосновения. Но мозг по-прежнему оставался закрытым, она не показала, что воспринимает меня. Такого раньше никогда не было.
«Майлин!» — я вложил в обращение всю силу, требуя, чтобы она ответила мне. И всё-таки мне не удалось до неё добраться. Это меня не на шутку испугало. Я даже подумал, не оказалась ли внезапно её сущность человека поглощённой телом зверя.
Она медленно повернула голову, немигающий взгляд её чуть дрогнул. Затем высунула язык и стала облизывать морду, после чего передними лапами обхватила голову, словно пытаясь заткнуть уши от звука, который больше не могла вынести.
«Майлин!» — я встал на колени. Наши глаза оказались почти на одном уровне. Сняв перчатки, я взял её за передние лапы, сжимавшие голову, и повернул морду так, что наши глаза встретились. Она заморгала, как только что проснувшийся человек.
«Майлин, что случилось?»
Мозг её начал открываться. Мысли успокаивались.
«Крип, я должна уйти отсюда».
«Появилась опасность?»
«Да, по крайней мере, для меня. Но не от тех, кого мы ищем. Здесь что-то ещё. Оно затаилось на краю моего разума с того самого момента, как мы ступили на эту тёмную землю. Крип, я должна быть очень осторожной. Здесь существует некто, и он имеет право требовать от меня! Я — Тэсса, я — повелительница!.. — я знал, что она говорит не мне, а себе, пытается овладеть собой: — Я — Тэсса!»
«Ты и в самом деле Тэсса!» — честно говоря, я поторопился произнести это, словно слова были спасательным кругом, брошенным утопающему.
Она опустила передние лапы на землю. Всё её тело тряслось, как будто она плакала. Я попытался погладить её, она приняла ласку. Тогда я обнял её со всей теплотой, на которую был только способен.
«Ты — Майлин из рода Тэсса! — я старался говорить спокойно. — Ты всегда сю будешь! Ничего не надо больше говорить!»
— Что случилось? — Харкон положил мне руку на плечо и слегка потряс меня.
— Я не знаю. Что-то подавляет её силу эспера.
— Харкон! — другой Патрульный, который шёл вдоль скалы, остановился и звал его. — Следы посадки. Флиттср, и огромный, судя по следам.
Харкон отправился посмотреть, а я остался с Майлин. Она повернула ко мне голову и прижалась с нежностью, какой никогда раньше не выказывала.
«Хорошо, как хорошо, что ты здесь, — пришла ко мне её мысль. — Оставайся, оставайся со мной, Крип. Я не должна превратиться в кого-то другого, кроме меня самой, не должна! Но меня зовут, меня так зовут…»
«Кто?»
«Я не знаю. Похоже на то, что требуется помощь, которую могу оказать только я. Но я знаю, что если отзовусь на это требование, то как личность перестану существовать. Я стану не — Майлин! А я не смогу жить, если буду не-Майлин. Эта сила похожа на открытый вызов».
«Ты — Майлин, и не будешь никем, кроме Майлин! Скажи, как я могу помочь? Я здесь…»
«Помни Майлин, Крип, помни Майлин!»
Я понял её и воспроизвёл в памяти картину, которую запомнил лучше всего. Я вспомнил Майлин такой, какой впервые увидел её на Большой Ярмарке в Ырджаре. Богиня, гордая повелительница маленького мохнатого Народа, дающего представление перед публикой. Такой была и навсегда останется для меня Майлин!
«Ты действительно видишь меня такой, Крип? Мне кажется, ты изобразил меня более красивой, более уверенной, чем я была на самом деле. Сохрани этот образ для меня, Крип».
Вернулся Харкон.
— Здесь больше нечего делать, — в его голосе чувствовалось раздражение. — Нам лучше вернуться. Они улетели на флиттере, это значит, что они могут оказаться где угодно. Ты справишься с вашим флайером?
Я кивнул, продолжая смотреть на Майлин. Она высвободилась из моих объятий и с удовольствием бегала вокруг. Потом забралась во флиттер, свернулась клубочком на месте второго пилота, а я сел за пульт управления.
Флиттер Патруля взял курс на «Лидис», мы полетели вслед за ним. Майлин, свернувшись в кресле, казалось, спала. Она не предпринимала никаких попыток к мысленному контакту. Однако мы недолго наслаждались спокойной обстановкой. Мой приёмник защёлкал, и я включил связь.
— Ты можешь связаться со своим кораблём? — в вопросе Харкона звучала тревога. Я был настолько поглощён Майлин, что совсем забыл отправить сообщение на «Лидис». Теперь же торопливо нажал кнопку связи. Послышался сигнал зуммера — канал был готов. Но когда я набрал наши позывные, ответа не последовало. Удивившись, я снова набрал позывные. Канал приёма был открыт, сигнал должен был проходить без помех. Но ответа не приходило. Я доложил об этом Харкону, и он сообщил, что ему тоже не отвечают.
Мы вылетели рано утром, сейчас уже смеркалось. Наползали тяжёлые облака, поднимался ветер. Для безопасности мы летели высоко над землёй. Сбиться мы не могли — радиомаяк на корабле уверенно показывал курс. Но сильный ветер делал посадку весьма затруднительной. Посадка вслепую? Нет, не должно быть. Если нас ждут, то зажгут посадочные огни на площадке. А если нет? Нам не ответили. Знают ли они вообще, что мы возвращаемся? Почему не пришло ответа? Я продолжал посылать позывные в надежде получить ответ, способный положить конец усиливавшимся подозрениям, что дела наши совсем плохи.
Как же тяжело было перебороть чувство, навалившееся на меня в долине, где мы нашли флиттер. Никогда ещё я не была так не уверена в себе и — более того — в том, кто я есть. Сейчас я уже не могу точно вспомнить, что происходило в моей голове, путало мысли, старалось изгнать моё внутреннее "я". Кто лучше меня знает, как происходит изменение форм? Но тут было нечто иное, не то, что обычно делают Тэсса. Это была концентрированная попытка заставить меня делать то, что не входило в мои планы.
Лёжа на месте второго пилота, я, подобно прохожему, кутающемуся в накидку на морозном воздухе, старалась собрать вокруг себя остатки своей уверенности. Я была не в состоянии определить источник того, с чем встретилась здесь, но точно знала — действия его мне не нравятся.
Я была настолько занята собственными неудачами и страхами, что не осознавала действий Крипа до тех пор, пока его мысль не проникла в моё погруженное в себя сознание быстрым и ясным требованием:
