Поднялся ветер и, казалось, что деревья своими ветвями аплодируют и смеются над Хозяевами Стихий.
Ярости Титанов не было предела. Они обрушили на леса ураган молний и смерчей, многовековые деревья валились на землю, как трава, небрежно сорванная сильной рукой, полыхало пламя небесных костров, но Псы были хитры и сумели избежать гибели, быстро отступив под тень спасительного леса. Когда ураган стих, покорный воле Хозяев Стихий, Титаны услышали звериный рев Вожака:
– Вы можете сжечь все леса, обрушить все скалы, сокрушить небо и бросить его на землю, но вам никогда не сделать нас вашими рабами. Теперь мы – свободны.
– Мы уничтожим вас! – крикнули Титаны и снова леса ответили им смехом:
– Попробуйте, бывшие хозяева, попробуйте. Мы спрячемся в тени деревьев, мы убежим быстрее ветра, мы нападем на вас сзади, чтобы не видеть ваших глаз. Мы – быстрее солнечных лучей, наши лапы ступают тише муравьев, мы здесь дома, а вы в гостях. Убирайтесь, вам все равно не покорить нас.
И леса бесшумно сомкнулись перед глазами Титанов, скрывая Псов. И поняли Титаны, какую ошибку они совершили, вложив разум в бессловесных животных…
Титаны направляли на материк армию за армией, но Псы неизменно разбивали их. Воинство Полигона попадало в засады, бесполезно преследуя мелькающие в лесном сумраке тени, воинство Полигона познало в полной мере ужас ночной резни, которую устраивали им Псы. Деревья были Псам защитой, ярость Псов была всесокрушающей, хитрость Псов превосходила все мыслимые и немыслимые пределы.
В последней попытке покорить Псов Титаны отправили на материк драконов и василисков, но Псы уничтожили их всех. Лес был их главным безмолвным союзником, Псов было слишком много. Они действовали, как делают все хищники – нападали всем скопом на одиночного врага и, не обращая внимания на собственные многочисленные потери, убивали огромных животных. Когда тело последнего дракона исчезло под грудой яростно воющих в пылу битвы Псов, Титаны… не испугались, нет! Подобным существам неведом страх в обычном его понимании, но чувство, зародившееся в Хозяевах Стихий, было сродни уважению. Они предприняли последнюю попытку вернуть Псов, обещая все простить и поставить Псов во главе своего уже немногочисленного войска.
Титаны, в облике трех главных стихий – столба огня, водопада воды и колонны из земли, предстали перед Псами. Они сказали:
– Вернитесь, Псы.
Рычание, донесшееся из леса, было им ответом:
– Мы больше не Псы, мы – сейры, так мы называем себя сами. Мы никогда не вернемся к вам!…
Они действительно больше никогда не вернулись к Хозяевам Стихий. Весь материк оказался в их власти, власти сейров.
Как бы иронично это не выглядело, но Титаны добились своего: материк был очищен от враждебных сил, Башни охранялись воинством охранников, равных которым не было на всей планете, но никто не мог подойти к башням, кроме сейров.
Остатки Полигона скрыло время – тайные тропы, невиданные сооружения, пещеры, хранящие в себе таинственные механизмы – все покрылось землей и пылью, все заросло мхом, все предалось забвению, кроме Башен. Они, как и прежде, хранили в себе древнюю энергию, только отдать ее было некому и незачем. Вокруг Башен не росли деревья – во время буйных гроз излишки энергии, соперничающие с яростными небесными молниями, выжигали все живое вокруг. Башни стояли в центрах огромных черных кругов, неподвластные времени, все так же горделиво возносясь в небо…
Время шло, одно поколение сейров сменяло другое. Никто из потомков бывших Псов уже не помнил, как все было раньше, они просто жили так же, как жили их предки до них. Сейры охотились, рожали детенышей и только когда случай приводил их к Башням, в душах сейров возникало смутное чувство, похожее на грусть. Сейры забыли Хозяев, но Хозяева не забыли про них…
Это было очень давно. Тогда земля была молодой и сильной, деревья и травы изо всех сил тянулись к солнцу, и наше племя сейров было весьма многочисленным. Мы жили стаями по пятьдесят – шестьдесят сородичей, самцов и самок. Наши самки, яссы, в свой срок благополучно разрешались бременем приплода и редко рождалось менее трех-четырех малышей. Наша стая тогда владела черными лесами вокруг озер, рядом с горами. Мы жили охотой и не было среди живых никого сильнее нас, сейров.
Помню, как мы охотились ночью. Две луны в небе освещали землю, но и без их тусклого света мы прекрасно видели в темноте. Стая бесшумно стелется по земле и чуть примятая трава тут же выпрямляется, так легки наши шаги. Мы мчимся по следу большого стада мойли, рогатых копытных, поедающих траву и ветви молодых деревьев. Легкие наполнены ветром, несущим запах трав, глаза широко раскрыты, лапы мягко ступают по земле.
Я был одним из самых сильных самцов и поэтому бежал чуть позади вожака. Вожак, крупный черный самец с разорванным в схватке ухом, бежит, низко наклонив голову. Мои уши слышат негромкий топот копыт и рев, говорящий о том, что мойли почувствовали погоню.
Пьянящий восторг от предвкушения добычи наполняет меня и вой охотника несется по лесу в покрытое тучами небо, к свету лун. Я удваиваю усилия и стая вылетает на небольшую ложбину между холмами. Стадо несется туда же, но они слишком медлительны для нашего бега.
Вожак подает сигнал и две группы самцов отделяются от стаи, заходя справа и слева, чтобы окружить стадо и не дать возможности уйти. Еще немного – и добыча будет нашей!
Мы окружаем стадо и вожак, опытный и бывалый охотник, отрезает от основной массы быков двоих, кажущихся медленными и неповоротливыми. Эти двое – старые самцы, один из них хромает на правую переднюю ногу, но они еще сохранили силу молодости и опыт зрелости. Они наклоняют головы, и ветви их рогов угрожающе целятся в нас, отгоняющих их от стада.
Стая плотным кольцом окружает быков и погоня прекращается. Стадо уносится дальше, перепуганные самки и детеныши уносят за собой запах страха, пыли и пота.
Быки фыркают, низко опустив головы. Они стоят спина к спине, ожидая атаки, которая незамедлительно начинается. Мы бросаемся на них, но взмах головы с налитыми кровью глазами заставляет нас попятиться. Рога угрожающе режут воздух, копыта роют землю. Один из нас бросается на хромого быка, но ему не хватает скорости. Удар копытом останавливает его короткий полет. Хруст сломанных костей – безжизненное тело нападавшего падает на землю.
Этот хромой не так уж и стар.
Мы меняем тактику и нападаем с боков. Быки крутятся на месте, защищаясь рогами, они устало ревут, с их толстых, обросших шерстью губ слетают хлопья пены. Им не выдержать нашего темпа, мы быстрее их.
