–Всем сотрудникам занять свои посты! - сирена резала слух. - Это не учебная тревога! Всем сотрудникам занять свои посты!
–Это еще что? - Людмила была напугана, Дима же был лишь удивлен, военная подготовка да и многолетний опыт не позволял паниковать. Он помог Людмиле встать с пола. Отряхнув свою девушку, Устенко взял ее за руки и посмотрел в глаза. Наверное, хотел убедиться, что все в порядке, а может, просто успокаивал.
–Без понятия. Быстро на посты! Люда! Соберись! - По коридору пробежало несколько человек. Один из них держался за нос, оттуда шла кровь. Второй постоянно переходил с бега на шаг, а с шага на бег. Все-таки, персонал станции не сдавал ни одного спортивного норматива. Они и стрелять-то толком не умели, хотя в уставе этому было посвящено несколько пунктов. Все зависело от финансирования и тех денег, что выдавал Киев, еле-еле хватало на издание книги по правилам безопасности на станции, для персонала, да и на пару семинаров в год. Курсы по переподготовке персонала и повышения квалификации были вообще редкостью. Сама станция работала только на собственных, внутренних ресурсах. Каму-то было не выгодно похоронить ее и все, что с ней связанно. Это место мусолили, мучили и изучали. Пристально. Препарируя каждый сантиметр земли, воздуха. Жадно всасывая полученные знания, ценой жизни обычных людей… работяг.
Людмила испуганно кивнула Дмитрию, и, собравшись остатками мыслей, побежала вперед по коридору… Дима «промелькнув» несколько метров за ней вышел на лестничную площадку, спустившись на пару этажей и пробежав еще один коридор, он оказался в комнате похожей на компьютерный класс. На дальней стене было около семи ЖК мониторов. На некоторых выводились важные показания приборов, на другие видео с камер наблюдения. Вместе с этим в комнате находилось еще с десять человек, которые уже были на местах и ждали свое «начальство».
–Что у нас? - Дмитрий был весь во внимании. Его вопрос звучал не к кому-то определенному, а ко всем присутствующим в комнате. Сегодня он управлял парадом.
–Дмитрий Владимирович. Зафиксированы толчки, четыре с половиной бала. Уровень фона повысился в два раза за минуту и продолжает расти.
–Повреждения в корпусе саркофага?
–Не зафиксировано! Что это было? - Профнепригодность личного состава проявлялась в повседневной жизни станции. Где-то забудут отдать честь, ведь станция находится под юрисдикцией военных. Где-то обратятся по имени, к старшему по званию, не по уставу. Даже обычный порядок диалога «начальник - подчиненный» нарушался, чуть ли не каждую минуту. Практические знания рядового состава так же оставляли желать лучшего. В Киеве давно уже свыклись с этой «помойкой», которую нужно кормить и особо не беспокоились о подготовке личного состава. Пустили парочку ученых на станцию, вот пусть и учат народ.
–Я сам не знаю. - Дима, встав около своего компьютера, провел диагностику некоторых систем. Положительный результат позволил вздохнуть спокойно. Лишь повторные толчки оборвали секундное облегчение. Все упали на пол. Вещи падали со столов, а штукатурка сыпалась с потолка градом на головы людей. Один из мониторов на стене покосился и, падая, зацепил еще три. Послышался скрежет металла, пластмассы и крики.
–Уровень увеличился в восемь раз. - Волнующе заключил мужик лет тридцати, который после конца толчков уже успел подойти к пультам. Он был седой, но складывалось впечатление, что седина успела образоваться за время толчков. Было страшно.
«-Всем сотрудникам» - Да выключите блин сигнализацию! Все уже на постах. - Устенко стал выходить из себя. - Сашка с Мариной. Диагностику всей станции по пультам. Пройдитесь по камерам. Сергей, свяжись с Киевом. У нас авария…
Началась суетливая беготня в комнате, ни кто не стоял без дела, а показания приборов продолжали расти. Дмитрий был не то, что бы удивлен. Он был в небольшом шоке, который был не позволителен при его должности. Толчки, да еще в Чернобыле были первыми за всю историю его работы. Да и скорей всего за всю историю Чернобыльского края.
–Володя, мониторинг саркофага. Постоянный! Только попробуй отвлечься, удушу прямо тут. Так. Стержни на первом опускаем, вы чего? Вы должны были их два часа назад опустить по плану! Вить, сигнал на третий пульт. Пусть стержни первого энергоблока опускают. Срочно!
–Так точно! - Паренек наклонился и с нового вдоха начал свое сообщение адресованное третьему пульту. Работа этих людей, так же как и у Дмитрия заставляла их быть хладнокровными в любой момент. Но подготовить их ко всем чудесам природы, видимо не успели. - Дмитрий Владимирович. В приказе отказано. У них там паника, по-моему.
–Да что такое?! Опустить стержни реактора прямо сейчас! Мы взорвемся нахер, быстро охлаждение на них. Быстро! Сергей, где связь с Киевом?
–Телефоны не работают!
–Первый монитор на третий пульт! Быстро!
–Так точно. - На одном из уцелевших мониторов появилась картинка. Несколько лежащих на полу людей еле шевелились. Остальные стояли прямо под камерой и активно махали руками что-то крича. Через несколько секунд, все четверо перестали махать и повернули головы правее. Странный свет озарил их лица. Дмитрий успел разглядеть лишь то, как Люба повернулась к камере и что-то сказала, перед тем как вспышка вывела из строя камеру.
–Люба? - чуть слышно проговорил он. - Где изображение? Быстро вернуть мне изображение третьего пульта! - В ответ он получил лишь непонимающие взгляды коллег.
–Дмитрий Владимирович! Саркофаг полностью герметичен.
–Уровень радиации? - Дмитрий был лаконичен. Ему нужно было взять себя в руки.
–В десять раз превышает допустимую норму.
–Да, что за чертовщина?! - Устенко метнулся к одному из столов, - Он должен работать, он обязан! - снял трубку красного телефона и стал ждать ответа.
Зона - это не территория, это та проверка, в результате которой человек
может либо выстоять, либо сломаться. Выстоит ли человек - зависит от его
чувства собственного достоинства, его способности различать главное и
преходящее.
Андрей Тарковский
–Собирайся, выдвигаемся, сейчас. - Спортивно сложенный мужик, с двух дневной щетиной, кинул рюкзак второму. Тот был заметно меньше первого, и на лице его была видна неуверенность молодого парнишки, впервые оказавшимся наедине с девушкой. Они оба сидели в невзрачном номере какой-то гостиницы. Телевизор Toshiba, две кровати. Санузел девяностых годов. Скоромно, но эта скромность отдавал своим, особым, шармом.
–Что, сейчас? Почему?
–Ты спорить со мной будешь или все-таки возьмешь вещички? Все, повязали банду «Сизого». Тот показал на нас, через минут десять уже в КПЗ сидеть будем. - Мужик метался по комнате, то и дело, запихивая найденные вещи в рюкзак.
