— Хорошие люди и отважные воины, — ответил Рийглер, осторожно переворачивая коготь. — Я во всём доверяю магистру Кранону и Совету Мечей, уважаю их решения. Почти год назад рота скаутов лишилась наставлений магистра Мёрдока, и неважно, кто примет мантию нашего раненого брата — Десятую роту возглавит один из лучших воинов ордена.
— Но ты надеешься им стать?
Рийглер не отвел, но уголки его губ сжались в неуловимой усмешке.
Маннон сражался вместе с Мёрдоком, Рийглером и подразделениями Десятой и Четвёртой рот, противостоявших на галактическом юге вторжению тиранидов на цепи агромиров, необходимых для продолжения существования трёх полных подсекторов и сотен миллиардов жизней. Маннон был рядом с магистром Десятой, когда его разорвала одна из чуждых тварей, отрубив весь правый бок, отчего уже больше года Мёрдок лечился и приходил в себя. И библиарий видел, как Рийглер и его отделение повергли почти убившего капитана зверя, как сержант отрубил один из огромных когтей ещё бившегося в агонии тиранида, забрав его как трофей.
Верховный библиарий размотал металлическую петлю, удерживавшую осквернённый клинок, и осторожно отложил меч в сторону. Среди многих орденов Адептус Астартес само владение таким оружием вызвало бы обвинение в ереси, а потом и отлучение или даже казнь. Братство Багровых Сабель не поощряло, но и не наказывало использование в личных тренировочных сервиторах оружия не только убитых ксеносов, но и поверженных предателей.
— Тебе не кажется, что это немного чересчур? — сказал Маннон, поднимаясь на ноги, и протянул чёрный меч рукоятью вперёд. — Братья из Первой Роты до сих пор обычно сражаются против двуруких сервиторов, даже сражающихся против трёх мечей я могу пересчитать по пальцам.
Рийглер бросил тёмный клинок на вершину других.
— Магистр-библиарий, я бы попробовал вам всё объяснить, но боюсь, что избегающий клинков в ордене мечников брат меня не поймёт, — сержант махнул рукой, показывая на висящую на поясе Маннона палицу.
Багровые Сабли были основаны лишь несколько тысячелетий назад, но все записи об истории сгинули, когда орден был вынужден покинуть свой родной мир, Рогхон, и выжечь его радиацией, высвобожденной запретными технологиями. И даже до этого братья знали только обрывки истории, никто не знал точно, какой орден был их прародителем. Каждый воин думал по своему, часто утверждая, что они происходят от благородных и гордых орденов, таких как Ультрадесантники, Кровавые Ангелы или Имперские Кулаки. За века случалось и так, что другие братья, обычно служащие в библиариусе и реклюзиаме, выдвигали догадки, что Багровые Сабли были основаны орденом, базирующимся на феодальном мире. Они утверждали, что в этом и коренится мастерское владение и любовь Багровых Сабель к клинкам, стоящая им отсутствия мастерства владения иным оружием ближнего боя. Придерживающиеся такой школы мысли братья традиционно сражались палицами, алебардами и иногда даже секирами.
— Пусть мне не сравниться с тобой во владении мечом, брат — сержант, но поверь, что во владении булавой в ордене нет мне равных, — библиарий улыбнулся. — Чему ты к своему огорчению не раз здесь становился свидетелем.
— А сколько времени мы не сражались? Пять лет? Десять? — рука заметно раздосадованного Рийглера потянулась к рукояти силового меча. — Думаю, что нам давно стоило попробовать вновь, не так ли? Ты увидишь, что теперь я действительно достойный соперник.
Маннон улыбнулся ещё шире, протягивая руку к булаве. Он уже собирался заговорить, когда на пороге появился воин в багровых доспехах.
— Братья, простите за беспокойство, — сказал сержант Коль из Первой роты. Во время каждого Совета Мечей почётной обязанностью первого сержанта из сей отборной роты было оставаться в зале и выполнять любое поручение, возложенное на него магистрами Багровых Сабель. Его присутствие здесь могло значить только одно.
— Совет закончен. Решение принято.
Взгляды всех капитанов обратились на Анзо Рийглера, едва он шагнул в обширный Зал Мечей. Девять собравшихся на борту «Красной чести» капитанов стояли в полных доспехах вокруг утопающего в палубе гранитного стола, где уже веками обсуждали важные дела ордена и принимали решения. Перед каждым из них лежал шлем, чьей гребень сверкал яркой полосой — знаком командования ротой. Рядом с каждым шлемом лежал меч без ножен. У одних были украшенные силовые клинки с причудливыми рукоятями, у других простые цепные мечи, на кожухе которых братья вырезали руны защиты и счёт жертв.
По краям стола были пустые места, хранимые для братьев реклюзиама и библиариуса в тех случаях, когда дела Совета Мечей требовали присутствия духовных и душевных лидеров ордена. Когда же речь шла о вопросах организации ордена, повышениях и операциях лишь ротным капитанам и великому магистру было дозволено присутствовать за столом, хотя другие братья могли наблюдать у ограды, окружавшей углубление. В этот раз в нарушение протокола ордена старшина-сигнальщик «Красной Чести» ожидала у порога Зала Мечей, сжимая в руках портативный гололит. Десятый воин, великий магистр Кранон, махнул рукой, повелевая Рийглеру предстать перед советом, и он спустился по ступенькам. Маннон и Коль заняли позиции у ограды.
Когда Рийглер направился к великому магистру, Кранон махнул вновь, показывая на дальний край стола. Хотя магистр и был без шлема, меч его по прежнему висел на поясе — древняя традиция гласила, что глава ордена никогда не должен быть безоружным, дабы братству его не выпала катастрофа. Когда Рийглер подошёл к столу, капитаны продолжали на него смотреть. Один из них, Севарион Кранон, капитан Второй роты и родной брат великого магистра, похоже смотрел внимательнее прочих. Слабая, незаметная улыбка на губах капитана Кранона, знакомая Рийглеру со времён, когда они ещё служили в одном отделении, говорила о многом.
— Сержант Рийглер, ты знаешь, зачем тебя вызвали сюда? — голос Кранона эхом разнёсся под высокими сводами зала. Его морщинистое лицо не выдавало эмоций. Тёмные волосы и яркие синие глаза были такими же, как и у младшего брата.
На мгновение Рийглер задумался, вызвали ли его затем, чтобы огласить решение совета о выборе временного командира роты скаутов или чтобы назначить наказание. Многие Багровые Сабли собирали трофеи, сержант точно знал, что каждый из смотрящих на него капитанов хранил в своих каютах в ящиках и рундуках клинки и орудия убитых врагов, но кто ещё из его братьев взял бы меч у предателя? Многие бы осудили его лишь за это. Что они бы сказали, зная, что он использовал оружие на тренировке?
