Внезапно зазвонил мобильный телефон, а я настолько погрузился в раздумья о будущих подвигах, что сначала даже не понял, что это так призывно пищит?
Звонил Николай, и, судя по матюгам, которыми он принялся сыпать, новости у него дурные. Шум водопадов мешал разобрать, что он там бормочет, поэтому я закрыл пальцем левое ухо и громко сказал:
– Коля, успокойся и говори помедленнее. Я тебя едва слышу.
Сквозь грохот воды и помехи я все-таки разобрал одно слово. Одно очень паршивое слово.
– Жди у телефона. Сейчас перезвоню, – бросил я и быстро отправился в гостиницу.
Ну, вот и все. Вот и закончился мой отпуск, мое праздное шатание по туристическим маршрутам. Хорошо хоть вещи не успел разобрать, меньше времени уйдет на сборы.
Скоро Прорыв, а значит, пора забыть об отдыхе. Работа ждет.
* * *
Интуиция не раз спасала мне жизнь, хотя частенько я просто не понимал, что именно она мне говорит. Вот и в этот раз именно чутье заставило меня сесть в самолет, перелететь Атлантический океан и оказаться в Бразилии. Но я так отвык от основной работы, что решил, будто мне нужно просто попутешествовать. Святая наивность. «Простые» путешествия теперь ждут меня не скоро.
Я курил сигарету и молча разглядывал темные силуэты деревьев. Острый нос каноэ рассекал спокойные воды Падауири, одного из многочисленных притоков Рио-Негро. Над черной водой стелился молочно-белый туман, на чистом небе все еще сверкали звезды, а воздух, прохладный и густой от влаги, заставлял ежиться. Поглощенная тишиной сельва Амазонии по обе стороны реки дышала спокойствием. Негромкий гул мотора и плеск воды под днищем каноэ пока оставались единственными звуками в этом богом забытом районе Бразилии.
Ирония судьбы заключалась еще и в том, что если бы не звонок Николая, я все равно приехал бы в Манаус, чтобы просто отдохнуть. Поселился бы в гостинице «Ариау Джангл Тауэр» и жил бы в свое удовольствие, не думая о работе. Я люблю сельву, и леса Амазонии всегда притягивали меня своим животным магнетизмом. В мире осталось так мало мест, где явно ощущается дикая сила Природы, где сохранилась изначальная мощь Земли. Здесь ты чувствуешь, будто оказался в каменном веке и все вокруг враждебно. И сюда привела меня интуиция еще до того, как я узнал о грядущем Прорыве.
Докурив сигарету, я щелчком отбросил ее в сторону. Окурок ярким огоньком прочертил в воздухе дугу и исчез в темных водах реки. Во мне клокотало возбуждение перед предстоящей схваткой. Уже скоро, совсем скоро.
Ополоснув лицо теплой водой, нагревшейся за прошедший день, я оглянулся и кивнул Майку, сидевшему на корме, возле мотора. Канадец улыбнулся в ответ. Славный парень. Несколько дней пути и часы разговоров помогли мне его хорошо узнать. Спокойный, подтянутый, с повадками дремлющей змеи, готовой в минуту опасности нанести смертельный удар. Родись он раньше, несомненно стал бы бесстрашным воином. Мы с ним немного похожи – он, как и я, обожает эту огромную территорию, которую называют «легкие планеты Земля». Он безумно любит Амазонку.
Его помешательство началось пять лет назад, когда он впервые сюда приехал. Майка настолько поразили тропические леса севера Бразилии, что он продал все свое имущество в Канаде и навсегда переехал в Манаус.
Вместе с Карлосом, своим другом-метисом, он организовал небольшую фирму, обслуживающую богатых любителей авантюр. Майк и Карлос купили пару каноэ, необходимое снаряжение и целый год возили богачей, жаждущих приключений, по диким областям Амазонии, показывая места невиданной красоты.
Но однажды Карлос упал за борт во время рыбалки на реке Унини, когда ловили пираний. На левой руке Майкла не хватает мизинца, а сама кисть вся покрыта шрамами. Он пытался спасти Карлоса...
Всегда страшно, когда на твоих глазах гибнет лучший друг. С того дня прошло полгода, и Майк только сейчас начал приходить в себя. Возможно, мой заказ стал для него той самой соломинкой, за которую хватается утопающий...
Славный парень. Не сдался, не бросил дело, не разлюбил изумрудный лес...
Птицы наконец проснулись. Разноголосый хор наполнил сельву невероятными трелями, уханьями и завываниями. Над водой замельтешили мелкие пичужки, небо просветлело, на востоке окрасившись в ярко-красный с желтым отливом цвет. Скоро взойдет солнце и вернется жара.
Я отложил автомат Калашникова в сторону и толкнул спящего Николая. Тот недовольно забурчал и перевернулся на бок.
– Ник, – сказал я, снова пнув его ногой.
– Ну чего? – спросил он, приподняв край шляпы, которой прикрывал лицо.
– Рассвет.
– Черт! – Коля сел, усиленно протирая глаза.
Николай – мой друг и помощник. Мы познакомились с ним восемь лет назад при обстоятельствах, о которых я, возможно, расскажу в другой раз.
– Долго нам еще плыть? – спросил он, по всей видимости, обращаясь к рюкзаку, в котором рылся, пытаясь найти сигареты.
Я вынул из кармана пачку и кинул ему. Коля что-то пробурчал, очевидно, «спасибо», и закурил.
– Майк, сколько осталось? – спросил я.
– Миль пятнадцать по реке, потом по протокам миль пять, а затем еще миль десять идти по лесу, – спокойно ответил Майк, поворачивая румпель и уводя каноэ от плавучего островка из коряг и травы.
– Черт возьми, – пробормотал Ник. – И на фига я ввязался в это дело?
Вот уж кто не любит сельву – так это Коля. Он – научный работник в четвертом поколении, типичный домосед и путешествовать не любит.
– Хватит ныть, – сказал я.
Он кинул в меня пачку сигарет и, обиженно нахмурившись, уставился на лес. Сигарету он зажал в уголке рта и сейчас походил на мужика из рекламы «Кэмела» – армейские ботинки, штаны и рубашка цвета хаки, трехдневная щетина, светлая полоска на щеке – давнишний шрам...
Я сунул пачку в один из карманов жилета и еще раз прокрутил в памяти события последних недель, которые и привели нас сюда, в Амазонию, на границу Бразилии и Венесуэлы.
* * *
Коля, прервавший мой спонтанный отдых, сообщил, что приближается Прорыв, причем, судя по замерам, весьма серьезный. Выслушав доклад помощника, я дал ему подробные инструкции и стал ждать. Интуиция вновь подсказывала не дергаться и сидеть на месте.
На определение координат Прорыва у Коли ушло три дня. В конце концов он получил более или менее точные данные – район горы Тамакаури, на границе Бразилии и Венесуэлы. Услышав об этом, я только хмыкнул.
Последний Прорыв случился довольно давно, и я легко его ликвидировал. Этот же, судя по всему, станет задачкой посерьезней. Шкала Силы две недели назад показывала отметку «пятьдесят», сейчас, когда мы уже в Амазонии, она, очевидно, достигла семидесяти. У нас в запасе четыре дня. Потом придется драться.
