Джефф ненавидел себя за то, что солгал матери, пообещав ей не ходить в овраги, но считал, что другого выхода у него нет. Некоторое время он лежал и с беспокойством думал о ней. Полицейские пообещали прислать доктора, который ее осмотрит, но Джефф не очень верил в то, что они сдержат слово. Теоретически правительство Внутриземелья открывало в Колонии пункты первой помощи (так же, как и в самом Внутриземелье, будто бы там в них имелась какая-то необходимость), однако теория частенько расходилась с практикой. В особенности в последнее время, когда на территории Колонии постоянно случались всяческие неприятности.
Взять, к примеру, джумблов, которые покидают свои насиженные места на юге и нападают на поселения, находящиеся в непосредственной близости от Барьера. Кроме того, Джеффу совсем не хотелось принимать помощь Внутриземелья, как, впрочем, и своих соседей. Им с отцом всегда удавалось самим платить за лекарства для матери, хотя получить настоящие деньги в Колонии далеко не просто.
Джефф прижался щекой к шершавому камню и принялся вглядываться в северный горизонт. Отсюда он отлично видел поросшие деревьями овраги, а за ними багряное сияние, заливавшее вершину Барьера. На сотни миль к востоку и западу раскинулись поля, такие же, как и те, что окружали Кули-Хед, — пропеченная солнцем сухая земля.
На здешнем песке не приживаются земные растения; впрочем, местные тоже не особенно стремятся тут поселиться, если не считать, конечно, серо-коричневой травы, жалкие кустики которой тут и там виднеются среди оврагов. Однако всего в нескольких сотнях ярдов к северу от Барьера — во Внутриземелье — начинаются поля зерновых, иные из них остаются зелеными даже в жаркое время года, как сейчас, ведь за ними ухаживают автоматические поливальные машины.
Можно прислониться к Барьеру и увидеть, как гравицистерны медленно скользят над покрытыми роскошной яркой зеленью полями. Невидимое и непроницаемое силовое поле не причинит тебе никакого вреда, даже если ты налетишь на него со всего размаха. Иногда удается заметить машину, управляемую человеком, — такие обычно контролируют работу автоматов, а порой водители, заметив мальчишку-колониста, стоящего у Барьера, машут ему рукой.
Сколько раз ты мечтал о том, что станешь гражданином Внутриземелья, и пытался найти ответ на мучивший тебя вопрос — какие страшные преступления совершили твои предки, если их сослали в Колонию? Тебе никто не мешал представить себе космический корабль с людьми на борту, сделавший здесь остановку во время своего бесконечного странствия по звездам… и другие миры, если они вообще есть, на которых корабль побывал с тех пор… А еще ты много думал о том, какая она — Земля, планета, где все началось, где появилось на свет человечество. Конечно, существовало множество старых книг, но в них содержалось лишь туманное и совершенно непонятное представление о планете Земля…
Впрочем, мальчишка из Колонии не имел никакого права простаивать часами возле Барьера и размышлять о прошлом или будущем — здесь нужно было много работать, чтобы не умереть от голода. Конечно, ты мог гордиться тем, что сам себя содержишь и используешь собственную голову и руки для того, чтобы прокормить семью.
Джефф почувствовал укол совести от того, что вот он лежит тут и тратит время попусту — чего никак не может себе позволить, — и снова обратил все свое внимание на овраги.
Уже рассвело, и юноша различал широкую полосу леса однолистов, тянувшегося по восточному краю оврагов. Он видел низкие кустарники, растущие тут и там среди чахлой травы. Узкое ущелье — змеящаяся линия тени между полем и лесом — через несколько миль превращается в реку Кули в том месте, где в нее вливаются воды реки Кейн.
Горы на востоке, около тысячи футов практически вертикальных скал, возникших во времена, когда влажность была значительно выше, все еще окутывала ночная тьма, но Джефф разглядел лощины, прорезавшие их, точно острым ножом. Теперь даже зимой в лощинах не найдешь воды.
Овраги находились примерно в трех четвертях мили отсюда, а еще Джефф слышал о том, что дальше на север когда-то было древнее море.
Он снова подумал о Земле с ее многочисленными континентами — так говорилось в книгах. На Люцерне один-единственный континент, длиной в четыре тысячи миль и шириной около трех тысяч миль, по форме отдаленно напоминающий овал. Всего несколько небольших островов и океан, по-прежнему бесконечный, несмотря на то что с годами он лишился части своей воды.
Естественно, сезоны дождей, благодаря которым и родились нынешние, поросшие лесами овраги, давно остались в прошлом. Но время от времени дожди все-таки шли, поскольку на территории Колонии имелись достаточно высокие горы, и на их вершинах скапливалась влага. Знатоки утверждали, будто примерно в трехстах милях к югу отсюда, там, где находятся Джумбли, иногда даже выпадает снег. Джефф никогда снега не видел. Специалисты рассказывали, что во Внутриземелье, в состав которого входила самая плодородная треть континента, дождей всегда достаточно. Разумеется, не в районе Барьера, а намного севернее.
Никакого движения среди оврагов Джефф не заметил и потому тихонько отполз от края скалы, поднялся на ноги и поспешил спуститься вниз.
Спуск оказался тяжелым, и у юноши заболели ноги. Он остановился возле огромного валуна, цвета ржавчины, у входа в боковую лощину и принялся вглядываться в залитые солнцем заросли коричневой травы. Чуть приторный запах, поднимающийся со дна оврагов, чувствовался сейчас особенно остро, ведь солнце уже вступило в свои права. Птички сквит с тонкими, словно бумага, крыльями и начисто лишенные перьев метались над травой и, пронзительно вереща, охотились за насекомыми.
Джефф заметил двух диких кроликов (чьи предки когда-то прибыли сюда с Земли); зверьки забрались в низкорослый кустарник, чтобы полакомиться серыми листьями. Они вели себя совершенно спокойно, следовательно, поблизости нет никаких крупных живых существ — кролики способны видеть во всех направлениях, поскольку глаза у них находятся на противоположных сторонах головы. Тем не менее Джефф старался двигаться, соблюдая максимальную осторожность, поскольку враг мог прятаться среди однолистов на краю ущелья. Например, хищник с гладкой серой шкурой, отдаленно напоминающий собаку, которого называют овражным волком!.. Юноша зажал в правой руке метатель бумердисков, приготовившись защищать свою жизнь.
Однако он так и не увидел никаких четвероногих животных, кроме кроликов и нескольких местных грызунов примерно такого же размера, только с более короткими лапами и круглыми ушками. Джефф решил, что все в порядке, и, повинуясь импульсу, отвел назад правую руку, чтобы швырнуть бумердиск в одного из кроликов, у которых, как он знал, очень вкусное мясо. Но в следующее мгновение, вспомнив рану на виске отца, опустил руку. Сегодня ему никого не хотелось убивать — даже животное — при помощи диска.
