А работать на наших условиях они согласны – и пахать, и землянки копать, и сторожить по ночам.
– Да, они нам здорово помогают, – проговорил ровным тоном Дондик. – Вот только дикие волосатики, кажется, не очень расположены…
– Дикие тоже повели себя спокойнее, когда выяснили, что их соплеменники обитают в наших поселениях, – быстро проговорил Ростик. – Неужели вы думаете, что наши реденькие патрули справились бы с ними? Да у нас лошадей там всего пять, а бакумуры за ночь пробегают до восьмидесяти километров, это проверено.
– Мы договорились на «ты», забыл? – Капитан вздохнул. – Ну ладно, может, ты и прав, может, присутствие соплеменников снимает напряжение, позволяет и нам спокойнее себя чувствовать. Но оружие выпускать из рук нельзя.
– Нет, – подал голос давно помалкивающий Председатель, – дело не в оружии… Вернее, оружие, конечно, штука не последняя, но главное – в другом.
– В чем же? – спросил Ростик, вдруг понадеявшись в одно мгновение избавиться от всех своих подозрений и заблуждений относительно бюрократизации новой власти, которые его давили в последнее время.
– Как ни странно тебе покажется, в нашем положении – это металл, камень, древесина для строительства, энергия… С металлом у нас совсем не так хорошо, как хотелось бы, особенно если учесть, что возобновлять его здесь, похоже, невозможно. С камнем понятно – это единственное, что может остановить саранчу. И в случае серьезной атаки заменить его на глину вряд ли получится. Кстати, мы даже не знаем, каждую ли зиму прилетают эти крысята или через одну?.. А с деревом… Тут нам тоже не повезло, мы оказались практически в степи, где только акации да тополя растут, а настоящей, дельной древесины не сыщешь. – Вдруг он поймал внимательный взгляд Ростика, слегка нахмурился. – Ты чего?
– С лодками губисков были захвачены карты. Может быть, если на них посмотреть, можно найти леса и руду?
Председатель усмехнулся, повернулся к Дондику:
– Обрати внимание, капитан, как этот юноша формулирует. – Он снова повернулся к Росту:
– Хочешь взглянуть на эти карты?
Ростик перевел взгляд в угол кабинета, где на полу стояли свернутые трубочкой листы то ли плотной бумаги, то ли слабого картона.
– Хочу.
Не позволив Рымолову как старшему по званию подняться, капитан сам встал, дошагал до карт, взял пару, вернулся к столу, стоящему поперек председательского, в виде палочки буквы «Т», развернул их широким жестом. Ростик перевел на них взгляд.
Карты были исчерканы полупрозрачными линиями и пятнами самого разнообразного вида. Тут были и полоски в две-три розовые линии, ряды из точек с непонятными иероглифами по бокам, и везде, где только можно было, от сторон листа к центру сходились разноцветные наплывы разной насыщенности. Никакой аналогии с изобретенными человечеством правилами картографии эти изображения не имели. И понять что-либо из этого нагромождения незнакомых знаков было абсолютно невозможно.
– Значит, так, – начал пояснять Рымолов, обойдя свой стол и в бессчетный раз, наверное, склонившись над этими произведениями абстрактно-геометрического и искусства. – Мы полагаем, что губиски засекретили свои знания о той части Полдневья, где нам выпала судьба обитать. Мозги пурпурных, как ни странно, устроены таким образом, что они умеют запоминать кусочки карты, оторванные условными знаками от целого и перемешанные без всякой системы. То есть пурпурный, посмотрев сюда, сумеет составить правильную картину, а мы… Можешь сам попробовать, если не лень. Но сразу предупреждаю, отдел почти в два десятка отличных ребят работал над этой проблемой, и без малейшего результата.
Ростик еще раз пробежал глазами по мешанине цветов и линий и отказался от предложения Рымолова. Ему это тоже было не под силу.
– Значит, карты пурпурных для нас бесполезны?
– Как видишь, – ответил капитан.
– Тогда нужно сделать свои, человеческие, – предложил Ростик.
– Но их следует держать в тайне, – начал было капитан, – потому что, как мы видим…
Внезапно дверь кабинета распахнулась, и в нее ввалился директор обсерватории Перегуда, за которым последовали Антон с Кимом.
Ростик улыбнулся. Так приятно было видеть эти дружеские физиономии.
– Мы не очень опоздали? – быстро спросил Перегуда.
– Не очень, – твердо проговорил капитан.
С тех пор как время в Полдневье сбилось окончательно, такие накладки, без сомнения, возникали повсеместно, поэтому ругаться на опоздавших было неумно. Что и подтвердил Рымолов, сразу по-деловому потерев свои тонкие, чуть морщинистые руки.
– Ребята, – начал он в своей прежней, профессорской манере, – рассаживайтесь. Приступим наконец к делу.
Ким сел рядом с Ростиком, гулко хлопнув его кулаком по закованному в доспехи плечу, а потом с кривоватой ухмылкой потряс ушибленной рукой в воздухе. Ростик пояснил:
– Понять не могу, почему мне не дали заскочить домой? Я бы переоделся, умылся…
– Очень мало времени, Гринев, – ответил Председатель, возвращаясь на свое начальственное кресло.
– Да, времени маловато, – согласился капитан.
– Как нам стало известно, – снова, серьезно поблескивая глазами, заговорил Рымолов, – вчера на базу не вернулся один из наших гравилетов. Он совершал облет западного берега северного залива, то есть той его части, которая, как установлено, занята дварами.
– Этими динозаврами в доспехах? – шепотом спросил Антон.
– Именно, – согласился с определением Рымолов. – Лодок облегченного типа, способных развивать скорость под сотню километров в час, у нас не очень много. Кроме того, там были отменные разведчики, которые… – Он опустил голову, помолчал. Вероятно, даже ему не хотелось говорить, как у них мало шансов уцелеть, если с ними действительно произошла авария, а не мелкая поломка, заставившая сделать вынужденную посадку. – В общем, мы должны попробовать спасти и технику и людей. Подчеркиваю – спасти, использовать все, что только можно. Поэтому мы и пригласили вас – лучшего разведчика и лучших пилотов.
– Значит, – прищурил азиатские глаза Ким, – мы полетим втроем?
– Вторым пилотом пойдет Бурскин, – подтвердил капитан. – Кто знает, сколько вам там кружить придется.
– Почему такая срочность – понятно, – признал Антон. – А вот почему непременно нужно кружить до победного?
Капитан поднял голову, посмотрел на Рымолова, получил какой-то непонятный знак и произнес:
– Есть подозрение, что в полет эта лодка унесла карту, несущую изображение Боловска и кое-каких наших ориентиров.
