запястьям струится кровь. Лица окрашены охрой, а пол между ними костным мозгом. В темноте гудит огромный барабан, хотя в зале его и нет. Гремит само пространство, оно сжимается и растягивается, искажая саму суть вещей.
Кровь, страх и смерть. Самые древние и самые мощные катализаторы магии, слишком грубые для тонких материй… но незаменимые для колдовства космического масштаба. Меж эльфов на полу один за другим вспыхивают символы языков чужого мира. Что были записаны тысячи и тысячи лет назад.
За дверьми нарастает шум, распадается на крики и лязг металла. Однако это только подпитывает магию, Великий Жрец едва сдерживает смех. У него получилось! Пусть весь мир сгорит, но он и его последователи прибудут в раю. Ведь нет выше благодетели, чем даровать забвение умирающему в муках. Особенно если страдает целый мир. Яд, дарующий забвение, или удар кинжалом, не имеет значения, главное оборвать мучения. Не дать обречённому впасть в агонию. Лишь глупец будет мешать…
Дверь пробил алый клинок, доски треснули и прогнулись под ударом. Багряное лезвие рассекло засов и створки распахнулись, ударились о стены и перекосились на сорванных петлях.
В зал ворвались легионеры из личной гвардии императрицы. А во главе их вошла сама Сокрушительница Богов. Та по чьей воле мир был обречён!
Волосы её красным шлейфом трепещут на призрачном ветру, а золотые глаза источают ярость. Алый клинок втянулся в порез на запястье, и Луиджина указала на жрецов.
— Остановить их!
Легионеры бросились выполнять приказ, методично и хладнокровно. Ударяя коленопреклонённых в затылки рукоятями мечей. Великий Жрец захохотал, тыча пальцем в императрицу.
— Слишком поздно! Вестник смерти уже вызван в этот мир! Узри же, его мощь и рыдай! Можешь убить нас всех, но заклятие не остановить!
Луиджина скривилась, как от кислого вина. Оглядела зал, символы на полу и тела жертв, сваленные в углу. Дети, эльфы, орки и даже двое человеческих.
— Заклинание? — Прорычала девушка, указывая ладонью на магический круг. — Ты это называешь заклинанием?
Великого Жреца скрутили до хруста в плечах, подволокли к правительнице. Луиджина схватила за волосы, безжалостно ткнуло лицом в пол.
— Видишь? «Аен, Ла-ан, Дер ко уэл»? Здесь же ошибка на ошибке, даже нарисованы неверно. Это вообще «Ла-ан» или «Пиа-ат»? Круг и тот скорее овал!
— Зря стараешься, — прорычал жрец, стараясь отвернуться от пола и сплёвывая кровь из разбитых губ, — твоя ложь ничто для меня! Вестник… уничтожит мир, а мы будем прибывать в раю!
— Я тебя огорчу. — Рыкнула императрица, отпуская волосы и отряхивая руки, с такой брезгливостью, будто держала навозного таракана. — Живых в рай не берут.
— А?
— Вас осудят и приговорят к одиночному заключению. Без света, без ветра, в камере меньше бочки! Увести!
Легионеры выволакивают сектантов волоком, кто-то из неоглушенных вопит и старается перегрызть вены на запястье. Его успокоили ударом в висок. Луиджина поморщилась и с горечью посмотрела на мёртвых детей. Ей не говорить с их родителями, она их даже не увидит. Но от этого не легче. Зима выдалась жестокая, и количество сект выросло несоизмеримо. В тяжкие времена народ всегда ищет спасение в сверхъестественном.
Брезгливо пнула свечу и развернулась к выходу… Огонёк потух и разом затухли остальные свечи. Ткань мироздания, расшатанная дикой магией, натянулась грохоча и порвалась. Вспыхнул свет, разом отовсюду, выжег даже намёки на тень. Здание тряхнуло от крыши до фундамента, с потолка посыпалась каменная пыль. В коридоре истошно засмеялся жрец.
Луиджина отчаянно заморгала, утёрла лицо ладонью. Слепящий свет схлынул, оставив её в тёмной комнате, но не одну. В магическом круге медленно поднимается мужчина, человек. Златовласый, плечистый и с мечом на поясе. Одежда заляпана кровью, крылья носа жадно раздуваются. Сердце застыло, Луиджина вздрогнула и шагнула к нему. Этот силуэт она узнает где угодно! Только двое могут иметь такой контур лица, такой подбородок и нос!
Мужчина выпрямился, провёл ладонью по лицу откидывая волосы за спину и озираясь. Императрица издала стон, полный изумления и страдания. На чистом лице юноши сверкают глаза цвета стали. Это единственное отличие.
Одет в свободные одежды, покрытые сажей и бурыми пятнами. В правой руке изогнутый меч, похожий на клинки бессмертных, но с круглой гардой. Перевёл взгляд на эльфийку, отшатнулся, глаза округлились, а челюсть отвисла. Поднял левую руку и ткнул пальцев в девушку.
— Почему у тебя такие уши? Стоп… а где я? Тот демон… где он?! Где старик?! Где мама?! Ты с ним заодно?!
Изогнутый клинок нацелился в лицо. Луиджина моргнула, старательно протёрла глаза, но наваждение не пропало. Перед ней стоит копия отца, но с серыми глазами.
— Кто ты? — Прошептала девушка.
— Это я здесь задаю вопросы! — Рыкнул юноша, и в его глазах увидела собственную смерть.
Видение было столь ярким, что она ощутила холодную сталь, рассекающую от ключицы до таза. Мотнула головой, ответила прямым взглядом. Выпрямилась и произнесла надменно, тоном воистину императорским:
— Я — Луиджина ди Креспо.
Парень вздёрнул бровь, склонил голову к плечу. Жест в точности, как у отца и Ролана.
— Какое совпадение. Я тоже.
— Луиджина?
— Креспо. Сайрус ди Креспо.
Перед встречей с послами Ролан в очередной раз перебрал документы. В целом, дела идут не ужасно. Если не считать возросшего потока людей из степи. Там началась ужасная засуха и улусы вцепились друг другу в глотки за остатки воды. Но это терпимо, в королевстве найдётся работа всем.
Отложив бумаги вышел в коридор и сразу оказался в окружении придворных. Большинство одеты в изысканные одежды, но есть сохранившие верность яркому стилю степняков. В тронном зале в тронном зале встретила гвардия Железного Клана во главе с Жизель.
Мачеха приветствовала кивком и прошла с ним, оттеснив придворных плечом, к трону. С её статью и могучими мышцами это оказалось проще простого. Мало кто способен потягаться с железными, даже с их женщинами.
Ролан опустился на трон, вырезанный из хрусталя и гранита, покрытый шкурой горного льва. Положил руки на подлокотники и выпрямился, прижав лопатки к спинке. Лицо привычно приняло надменно-отрешённое выражение. Став похожим на фарфоровую личину.
Что поделать, эмоции удел не облачённых властью. Даже Лу, сидя на троне, больше напоминает изящного голема, чем живое существо.
Жизель встала позади по правую руку. Сцепила ладони на пояснице, широко расставила ноги. Ни дать ни взять валькирия из рассказов Йора. Вот только крылатые девы войны были мельче.
Первыми в зал вошла делегация от Империи. Эльфы в красном и чёрном шёлке, двинулись по ковровой дорожке. Лица спокойные, даже отрешённые, будто гуляют вечером в саду. За
