Я ему смерти не желал. Ты из сожженной деревни?
Баонга кивнул.
— Ты в полной безопасности. Все в порядке, понимаешь?
Тут его взгляд стал тяжелым и расслабляющим. У Баонги закружилась голова, и пришло доверие к этому человеку. Тот качнул головой. Казалось, он вполне удовлетворен.
— Вот и хорошо. Я отведу тебя к людям, примут как родного. С твоими врагами мы еще посчитаемся. Никто уже не тронет тебя, я обещаю. — Он повернулся к собаке. — Рой, проследи за мальчиком!
Та, казалось, ответила согласием. Что между ними происходило на самом деле?
Человек коснулся маленькой черной капельки в правом ухе и произнес уже на другом языке:
— Кончар вызывает Крепость. Кончар вызывает Крепость. Да, слышу. С нами мальчик из сожженной деревни, веду его к вам. Приготовьте еды и постель для него, нужен отдых и помощь медика, я думаю. Похоже, мы тут встретили легендарную мнгву. (Пауза) Да, я ее выследил, когда она хотела напасть на ребенка. Уже визжат от любопытства? (Пауза) Потерпят до моего рапорта. Да, понял. Выполняем. И вам удачи! Отбой связи.
Мужчина легко коснулся плеча Баонги и повел того через чащу. Пес бесшумно пошел следом, косясь по сторонам. Пес не доверял лесу.
Он бежал сквозь лес, спасая свою шкуру. Он боялся. Да, да, он, считавший себя, и заслуженно, великим охотником, боялся! Эта жалкая, голая, двуногая тварь. Добыча, его законная добыча! И вдруг страшный удар, проникший под череп и обморок, едва не перешедший в смерть. Вот какими они могут быть. Об этом должны узнать сородичи! Подальше от голокожих! А если в следующий раз погибнет его самка, когда придет ее черед охотиться? Тут уже не до оскорбленного самолюбия охотника, хотя он, конечно, скроет свой личный позор. Узнать о новой угрозе должны все. Узнать и опасаться. Выживание рода превыше личных амбиций и гордыни…
Он несся со скоростью, недоступной глазу человека.
Нормального человека…
Надо провести разведку боем…
В. Высоцкий
1
— Вы идете прямо так?
— Со мной будет Рой. Вы читали Хайнлайна?
— Простите, что именно?
— «Туннель в небе». Там хорошо рассказано, почему в разведку лучше не брать ничего огнестрельного. В такую разведку. К тому же… Я думаю, против того, что там может быть, не поможет пистолет. Все, что мне нужно, у меня с собой.
— Проверьте еще раз. При мне.
— Если это вас успокоит… Пища в концентратах, вода, аптечка, фильтры. Инфравизор, анализатор, фонарь, компас-хронометр, зажигалка, передатчик, ножи, еще пара личных мелочей. А также «хамелеон» и обувь. Все.
Я поднялся и чмокнул губами. Миттельшнауцер окраса «перец с солью» с широкой темной полосой по спине вскочил с моих ног и пошел впереди.
Он был чуть выше, чем полагалось по стандарту, и потому смотрелся изящнее коротконогих собратьев. Могучая грудь и пышная седая растительность на морде. Уши и хвост купированы. Умница скосил на меня круглый карий глаз. Уж он-то всегда был готов.
Из душной комнаты без окон, где проходило «прощание с покойным», как ядовито называл это Павел, шеф и я с Роем спустились на первый этаж и вышли на бетон вертолетной площадки. Там, куда я летел, не смог бы пройти другой транспорт. В центре площадки ждал остроносый Ка-62 в светло-сером антирадарном покрытии, без опознавательных знаков. Загудели двигатели, тронулись винты, и тогда шеф вдруг крепко меня обнял, так что совсем близко я увидел пух на его лысине.
Старик, наверное, сильно ко мне привязался.
И мы полетели.
Человек и пес.
На одну минуту присел вертолет на ровный «пятачок» у подножия сопок. Я откатил дверь и первым, как всегда, выпрыгнул Ройка. Потом я, привычно приземлившись на обе ноги. Пахнув в затылок горячим выхлопом, вертолет взмыл над нами и повернул прочь. Кабина пуста — винтокрылая машина ушла домой на автопилоте. Пища и вода упакованы в контейнеры моего спец жилета, так что можно было вынимать их, не снимая жилета с себя. Концентрированной пищи хватит очень надолго. С водой хуже, та, что на мне — неприкосновенный запас, но на нашем пути встретится множество рек и ручьев, а с современными фильтрами можно употреблять воду хоть из охладителя реактора. Так что за хлеб наш насущный я мог не опасаться. Я был похож на Рода Уокера [4] в его снаряжении. Но все хорошо пригнано — ничего не выпирает. Комбинезон, меняющий цвет и рисунок, поддерживал комфортную температуру и влажность тела. Передатчик и датчики угрозы, составляющие единый комплекс с анализатором, вшиты в костюм, как и аварийный маяк, связанный с датчиками состояния на запястье. Он включится, если я буду мертв.
Такой же маяк вшит в ошейник с выкидными, острыми как бритва шипами, что я надел на Роя сразу после высадки. Он всегда не любил этот аксессуар и дома, естественно, не нуждался в нем, но здесь речь шла не о собачьих приличиях, а о безопасности. Спецы из отдела снабжения вставили в ошейник и таблетку для «гуманного умерщвления». Мне такой таблетки не полагалось. Идиоты. Да скорее, я сам ее съем.
Я обвел вокруг себя маленьким изящным анализатором, похожим на пистолет без ствола. Убрал в гнездо на поясе. Ни радиологической, ни химической, ни иной опасности не было. Экранчик прибора остался пуст, горел зеленый огонек. Теоретически, меня нельзя было запеленговать, но на связь я буду выходить редко и на очень короткое время.
— С кем в другой раз идти, где Борисов, где Леонов?.. — задумчиво пробормотал я псу.
Страсть к цитированию общих мест — моя слабость. Ведь даже у великих должны быть слабости, разве нет? Рой глянул на меня непонимающе — литературные вкусы его были не слишком взыскательны.
2
Мы шли по высокой, неестественно высокой траве к центру Зоны.
Название это со «Сталкера» прижилось само собой. Чего только не пытались сделать после ее нежданного возникновения, когда люди массово, необъяснимо ушли из этих мест, а многие просто исчезли. Их гнало нечто, похожее на страх, но сильнее страха. Амок.
И творились странные вещи, и город заброшен до сих пор, туда не вернулся ни один.
Армия тоже потерпела поражение.
Много явилось на свет Божий разного, неприятного и тут же засекреченного. И необъяснимого. Автоматы, регулярно засылаемые сюда, столь же регулярно пропадали, обрывая связь. После бесследного исчезновения двух вертолетов с учеными в погонах решено было не рисковать людьми. До нашего визита правило это соблюдалось неукоснительно.
