Зарканцы принялись друг друга поздравлять. Я же, получив доступ к оживающим энергосистемам, направил часть мощностей на пробуждение тех секторов памяти процессора, до которых мог дотянуться.
Одновременно с этим, имплант начал получать удалённый доступ к палубам дредноута. Первым делом удалось запустить процесс сканирования, способного выявить повреждённые участки и определить точное местоположение всех биологических форм, находящихся на космическом корабле. Затем я активировал внешние сканеры, начавшие отображать реальное положение дредноута в пространстве, и фиксировать все процессы, происходящие за оболочкой бронекорпуса.
Имплант мгновенно обрабатывал входящую информацию, составляя единую картинку, позволяющую увидеть всё как бы со стороны. И первое, что я заметил снаружи — это организованный исход жителей из города. Колонны зарканцев двигались вперемешку с различной техникой, прямиком к нескольким распахнутым воротам.
В то же время кто-то продолжал грузить контейнеры на антигравитационные платформы, другие тащили в руках скарб и детей. А ещё я заметил многочисленные трещины, струящиеся по стенам зданий, дорогам и любой поверхности, не относящейся к корпусу корабля.
— Хватит праздновать! — рявкнул Акос. — За работу! Нам нужно оторвать дредноут от поверхности прямо сейчас.
— Мы ведь не протестировали все системы, — возразила Нейла, но мастер властным жестом заставил дочь замолкнуть.
— Если мы не поднимемся в самые короткие сроки, то имперцы на орбите засекут энергетические всплески. Наверняка в городах человеческой колонии расположены сейсмические датчики. И они уже начали чертить кривую аномальных колебаний, совпадающую на сто процентов с колебаниями работающего с антиматерией реактора.
— Если не взлетим сейчас, то орбитальные батареи имперской станции могут начать превентивную бомбардировку долины, — подхватила Мара.
— Но город ещё не эвакуирован, — возразил я и предоставил обзорную картинку для общего доступа.
Оценив все подробности происходящего снаружи, Акос недовольно покачал головой.
— Почему они медлят? Ярослав, подключи меня к информационным каналам и системам оповещения, — попросил он.
После того как я совершил нужные манипуляции, глава клана космотехов обратился к находящимся за бортом корабля.
— Дети Зарканы! С вами говорит Акос, бывший член совета мудрейших и глава тех, кто не забыл главное предназначение нашей цивилизации. Прямо сейчас начнётся тридцатиминутный отсчёт. Этого времени должно хватить на эвакуацию всех жителей города. Предупреждаю, после обнуления таймера мы активируем внешний гравитационный контур дредноута и начнём подъём на орбиту планеты. Поэтому тот, кто не успеет покинуть город, погибнет. Обещаю, если у нас всё получится, то мы вернёмся за теми, кто захочет к нам присоединиться.
Я видел, как толпы зарканцев замерли, слушая отражающийся от стен голос Акоса. А когда он договорил, горожане лишь немного ускорились.
— Они не успеют, — предрекла Ветка, и с надеждой во взгляде посмотрела на меня.
— Больше времени я им дать не могу, — недовольно проворчал глава.
— А что, если прямо сейчас немного скорректировать полёт капсулы в активной зоне реактора и начать дополнительную калибровку? — предложил я первое, пришедшее в голову, и все замерли.
— Но зачем это делать прямо сейчас? — спросила Мара.
В глазах остальных я тоже не заметил понимания.
— Как зачем? Что будет происходить с дредноутом в момент калибровки? — вместо ответа спросил я.
— Во время корректировки полёта капсулы внутри активной зоны при любом ошибочном отклонении, скелетный корпус корабля будет резонировать, — ответила Нейла.
— И во время этого районирования снаружи начнутся ощутимые сейсмические толчки, затрагивающие всю долину, — продолжила Мара.
— Эти толчки не способны разрушить город, но заставят пошевелиться тех, кто проводит эвакуацию., — Акос догадался, к чему я подводил и принялся отдавать новые приказы.
После начала калибровки городские улочки начало сильно потряхивать. Появлялись всё новые и новые трещины на стенах. А оказавшиеся в эпицентре зарканцы, принялись массово бросать свои пожитки и устремились к выходу из города. Процесс эвакуации пошёл намного веселее.
А пока все космотехи занимались своими делами, ко мне подошла Ветка.
— Спасибо, — прошептала девушка, а я начал тонуть в её огромных глазищах, — Ярик, как думаешь, у нас получится?
— Мы сделали много, но сделали только первый шаг. Так что пока лучше не задумывайся о возможном результате, — начинаю отвечать скороговоркой, так как просто потерялся в её присутствии.
В этот момент к нам подошёл Зар, которой спас меня от неловкой ситуации.
— Шепчетесь так, словно задумали чего-то нехорошее, — с деланной строгостью проговорил он.
— Конечно, задумали, и, надеюсь, ты нам поможешь, — предложил я.
— Помогу, — вполне серьёзно ответил парень и указал на блоки системы жизнеобеспечения, находящийся над головой, — А пока, помогите провести трансформацию пультового зала, во что-то более удобное. Иначе в процессе взлёта мы все получим кучу ссадин и переломов.
Я не стал медлить и вывел голографическую панель управления с системами жизнеобеспечения персонала реакторного отсека. Затем отдал команду на трансформацию. После чего огромный пульт разделился на отдельные терминалы. Одновременно с потолка начали спускаться два десятка специальных компрессионных кресел. Они способны помочь операторам выдержать перегрузки во время полёта. А если надо, то могут самостоятельно вколоть человеку стимулятор, необходимый для поддержания работоспособности организма.
На всех присутствующих мест не хватило. Но обладатели зарканских доспехов с системой синтетических мышц, могли закрепить себя с помощью точек примагничивания на стенах и полу.
— Жаль, что пока придётся управлять дредноутом отсюда, — недовольно произнёс Зар, — Здесь одновременно самое защищённое и самое опасное на корабле. Всё из-за возможных мутаций организма. Жаль, что мы сейчас не в одном из центров управления.
— А какая разница? — спросил я.
— Большая. В центрах управления есть специальные коконы, подключающиеся напрямую к мозгу операторов при помощи нейроинтерфейса, и связывает его в единую систему с процессором. Я, конечно, сам никогда не пробовал. Но если судить по симулятору, то отклик систем и интерфейсы контроля там на порядок выше, чем простое ковыряние в аналоговых терминалах.
— Ничего, я при помощи импланта и отсюда смогу подключиться к системе, — сказал я, но парень покачал головой.
