— Ари не будет, я знаю, — неохотно согласилась Мати. — Мне очень жаль, я понимаю, как тебе тяжело. Понимаю, ты чувствуешь себя так, словно потеряла с ним контакт, тогда как другие принимали от него телепатические сообщения.
Акорна нахмурилась.
— Ты мне этого не сказала, когда я говорила с тобой на Макахомии. Ты сказала «признаки». Ты не сказала «телепатические сообщения».
— Ну, не сказала. Но это неважно. Сообщения от Ари были короткими, отрывочными, и никто толком не понимал, что они означают, пока мы не поговорили друг с другом и с тобой, — возразила Мати. — Это приводило в отчаяние мать и отца и меня тоже. Ты в этом сама убедилась, когда услышала то его послание, которое тебе передал жрец на Макахомии. Ты очень хорошо знаешь, что если… нет, когда он вернется, то это произойдет в какой-нибудь безумно романтичный момент, когда тебя понадобится спасать или помочь тебе сражаться с каким-нибудь ужасным врагом.
— У тебя очень богатое воображение, Мати, — улыбнулась Акорна подруге. — Мы разделались с кхлеви. В данный момент я не могу представить себе других ужасных врагов, которые ждали бы, когда их победят. Кстати, я, кажется, поняла, как это хитроумное изобретение работает.
— Неужели? — Мати действительно заинтересовалась машиной времени, так что замысел Акорны удался. Мати подошла ближе, чтобы посмотреть, что делает Акорна.
— Да, и чем лучше я это понимаю, тем больше событий получает объяснение. Например, мысленные послания от Ари. Я проанализировала все случаи, о которых мне сообщили, и обнаружила, что они далеко не произвольны. Они укладываются в определенную схему, в ту же схему, которой следует механизм пространства-времени. Только в определенные интервалы возникают связи между временем и пространством, где сейчас находится Ари, и нашим собственным временем и пространством.
— Откуда тебе это известно?
— Я тебе покажу, — ответила Акорна и указала рукой на двойную спираль, поднимающуюся из бассейна.
— Что это? — спросила Мати.
— Время, — объяснила Акорна, — и также пространство. Или карта дороги сквозь время и пространство. Там, где спираль скручивается, мы пересекаемся. А в других случаях движемся отдельно. Я пометила пересечения между нами и Ари в этом взаимодействии. Здесь, здесь и здесь. Видишь, какую схему они образуют?
— Да, — ответила Мати. — Как ты все это узнала?
— В основном случайно, — призналась Акорна. — Но после пары таких случайностей все начало приобретать смысл для меня. И если эта схема верна, мы вот-вот установим еще один контакт с Ари. Поэтому у меня слишком много работы здесь, внизу, и я не могу тратить время на то, чтобы подняться на поверхность.
Акорна подошла к карте Вилиньяра, закрывавшей почти всю стену. Мати заметила, как несколько белых точек мелькнуло возле подземного озера, ниже по склону холма, в паре кварталов от того места, где они находились. Акорна тоже заметила эти точки. Она спросила, слегка задохнувшись:
— С тобой кто-нибудь был, когда ты шла по туннелям?
Мати покачала головой:
— Нет.
Чтобы добраться до подземного города с поверхности, необходимо было пройти через лабиринт пещер, где в древности жили Предки и их служители. Из пещер можно было попасть в здание через вход, находящийся в нескольких футах по коридору от двери комнаты, где сейчас находились Мати с Акорной.
Из-за многочисленных несчастных случаев, вызванных неисправностью машины времени, которые привели к исчезновению различных существ, и в том числе Ари, доступ в это место тщательно контролировали или вообще закрывали. Там не должны были находиться линьяри, которые вызвали бы появление на карте этих белых точек.
— Нам надо посмотреть, кто это, — сказал Мати, но Акорна уже пробежала мимо нее и выскочила из комнаты.
Он стоял рядом с другим линьяри у подземного озера. Это был, несомненно, Ари, хотя он выглядел более мужественным и уверенным в себе, а его рог был красивым, сверкающим, не согнутым, не укороченным, точно таким, как Акорна видела во сне еще на Макахомии.
Она в одно мгновение спустилась с холма. Затем обвила руками его шею, голову положила ему на грудь, как ей хотелось сделать еще с того дня, как он исчез. Вот только его руки не обняли ее в ответ, хотя одна рука все же похлопала ее по плечу с некоторой неловкостью.
У нее за спиной Мати воскликнула:
— Ари? Это и правда ты? Твой рог исправили! Когда это произошло? Где ты был? Что…
Ари поднял руку, чтобы прервать поток вопросов Мати.
— Приветствую, — произнес он. — Да, это я. По крайней мере я — Ари, а это Ларье, и мы только что прибыли. Если расчеты Грималкина верны, — он слегка отодвинул в сторону Акорну, чтобы поднести к уху кисть руки, — о да, наша любимая сестричка Мати, пока что не знакомая с Ларье. А эта ласковая леди, — он снова похлопал по плечу Акорну, — моя собственная подруга жизни, Кхорнья.
Горло Акорны перехватило. Хотя Ари здесь, что-то до ужаса неправильно. Это не тот Ари, которого она знала и любила!
— Я получил много данных о вас обеих, — сказал Ари. — Приятно… э… возобновить… наше знакомство, я уверен.
«Акорна! — мысленно воскликнула Мати. — Что здесь происходит?»
«Не знаю. Может быть, его снова захватили кхлеви и на этот раз, вместо применения физических пыток, промыли ему мозги?» — телепатически ответила она Мати.
«Уверяю тебя, что это не так, Кхорнья, — отозвался Ари. — Грималкин помог мне переместиться во времени так, что мы с Ларье избежали встреч с кхлеви. Когда я нашел Ларье, мы с ним совершили прыжок сюда. Признаюсь, это очень нарушает ориентацию. На моем записывающем устройстве остались мои собственные воспоминания о том, как меня захватили на другой временной линии, о пытках, о смерти моего брата и о том, что наша родная планета была уничтожена. Я записал встречу капитана Беккера и РК, а также встречу с тобой и моей сестрой и мое исцеление. У меня записано много других событий, но одно причиняет мне самую большую боль. Правда ли, что на этой временной линии прародительница Надина умерла?»
«Да, это правда, — ответила Акорна. Не желая того, она начинала злиться. — Она умерла, спасая свой народ. Я рада, что ты хорошо записал свою жизнь на нашей временной линии. Насколько я понимаю, раз ты опознал во мне свою спутницу жизни, ты также помнишь, как мы соединились?»
«У меня это записано как момент, доставивший мне самое большое наслаждение, — сказал Ари с похотливым блеском в глазах. — Надеюсь, что вскоре нам предоставится случай освежить мою память».
Мати, которая серьезно беседовала с Ларье, рассказывая ему о своем детстве после исчезновения их родителей и о своей роли в их возвращении, ощутила эмоции, исходящие от Акорны, каких не чувствовала. Опасные эмоции. Грозящие взрывом.
Ей даже не пришлось подслушивать. Ари не поставил никакого экрана, словно вел светскую беседу в группе друзей. Ей говорили, что такое часто случалось до того, как пришли кхлеви.
Акорна вырвалась из слабых объятий возлюбленного, так, словно его прикосновения обжигали ее.
— Возможно, тебе следовало выбрать именно это время для возвращения, — сказала она делано спокойным голосом. Мати отметила, что Акорна говорит вслух и не пускает никого в свои мысли.
— Я бы рад, — ответил Ари, — но сейчас мне в первый раз предоставилась возможность вернуться, не испортив большую часть того, что уже совершилось. Единственное отличие, как подробно объяснил мне Грималкин, — жаль, что его здесь нет, чтобы он это и вам объяснил, но у него срочное дело в другом месте, — единственное отличие состоит в том, что я совершенно ничего не помню начиная с того момента, когда мы с Ларье вместе покинули дом, и до нынешнего. Это большой промежуток времени, но Грималкин считал, что будет лучше, если в этой временной линии кхлеви так и не возьмут меня в плен. Так он спас и Ларье, и меня, или скорее он помог мне спасти нас обоих.
— Как это любезно с его стороны, — заметила Акорна. — Жаль, что он не смог спасти планету от катастрофы, устроенной кхлеви, и позволить всем нам избежать этой участи. Это сберегло бы нам целое состояние, потраченное на терраформирование.
