Ознакомительная версия.
«А может быть, и Нобелевскую…»
– Не мне вам рассказывать, любезнейший Геннадий Прокопьевич, о том сложнейшем международном положении, в котором оказалась наша страна. – Завлаб поучительно выставил вверх палец. – В эти трудные времена от нас с вами, да-да, любезнейший Геннадий Прокопьевич, это не высокие слова, от нас с вами зависит судьба Родины…
Монастырев тоскливо посмотрел в окно. Обуздать вошедшего в раж Горелика не представлялось возможным. Савелий Исаакович умел говорить ни о чем часами, плавно переходя от международного положения империи к производственным показателям вверенной ему лаборатории и обратно, ловко увязывая глобальные политические тенденции с планами-графиками, своевременной уплатой партийных взносов и участием в институтской самодеятельности.
– Каждый честный советский человек обязан ударным трудом подтвердить свое высокое звание строителя коммунистического общества…
Геннадий Прокопьевич закусил губу – разошедшийся Горелик затронул очень чувствительный для Монастырева вопрос. В последнее время скромный заведующий сектором, никогда не интересовавшийся ничем, кроме науки, с ужасом наблюдал за проходящими в стране митингами, с тоской читал «демократические» публикации, охаивающие все достижения империи, и с неподдельным страхом ждал, чем закончится это «пиршество духа». Современность безжалостно перечеркивала его жизнь, цинично посмеивалась над внедренными в сознание идеалами, грубо выбивая из-под ног привычную и твердую почву.
– Надеюсь, любезнейший Геннадий Прокопьевич, вы, как коммунист, как советский человек, понимаете сложность момента?
Отвлекшийся на собственные чувства Монастырев пару секунд тупо смотрел на Горелика, пытаясь осознать вопрос, а затем послушно кивнул:
– Конечно, Савелий Исаакович.
– Тогда идите, – царственно взмахнул рукой Горелик. – И еще. Занесите мне все материалы по проекту «Ратник». Я хотел бы более тщательно ознакомиться с результатами последних исследований.
– Конечно, Савелий Исаакович.
Выйдя из кабинета, Монастырев осторожно прикрыл за собой дверь, облегченно передохнул и тут же вздрогнул: громкий вой сирены наполнил пустой коридор института.
– Тревога! Тревога! Завсектором Монастыреву срочно прибыть на рабочее место!
– Что случилось? – Из кабинета вылетел Горелик.
– Нарушение режима безопасности! Завсектором Монастыреву срочно прибыть на рабочее место!
По коридору, на ходу расстегивая кобуру, бежал офицер внутренней охраны.
«Сегодня днем Общественный комитет «Народ против Остапчука» получил существенную поддержку: мэр Москвы заявил о том, что полностью разделяет позицию комитета и приложит все усилия для достижения заявленных им целей. Напомним, что Общественный комитет «Народ против Остапчука» добивается, чтобы, несмотря на объявленный Россией мораторий, в отношении Поволжского Людоеда была применена смертная казнь. На сегодняшний день комитетом собрано свыше шести миллионов подписей по всей стране, которые будут представлены Президенту…»
(«Известия»)
«Как отмечают наблюдатели, широкие торжества, посвященные двухсотлетию великого магистра Ордена Леонарда де Сент-Каре были в первую очередь призваны продемонстрировать Тайному Городу мощь Великого Дома Чудь, что в принципе вполне соответствует хвастливому характеру доблестных рыцарей. Приглашенных на церемонию в Замок особенно впечатлил парад гвардии, в котором приняла участие половина боевых магов Ордена, но который тем не менее…»
(«Тиградком»)* * *Муниципальный жилой домМосква, улица Люсиновская, 29 июля,воскресенье, 22.31
Несмотря на прекрасно проведенный день, а может быть, как раз из-за этого, сон не приходил.
Воскресенье прошло очень весело. С самого утра родители повели Настю в Парк культуры, позволили от души покататься на каруселях, накормили мороженым и накупили целую охапку разноцветных воздушных шаров. Затем, наскоро пообедав (даже не стали настаивать, чтобы Настя доела суп!), всей семьей отправились на пляж и вернулись домой затемно. После ужина Настя посмотрела мультики, послушала очередную папину сказку (папа классно рассказывает сказки, гораздо лучше мамы, но только по воскресеньям) и уже почти заснула… Но сон не приходил.
Какое-то время Настя ворочалась, пытаясь поудобнее устроиться под одеялом, но это не помогало, и, в конце концов, девочка решила, что надо сходить в туалет. Для этого ей не требовалось будить родителей: ведь она уже взрослая, целых шесть лет, и в этом сентябре пойдет в школу. Настя выбралась из кровати, набросила халатик – если мама увидит ее в одной ночной рубашке, то наверняка рассердится – и осторожно выглянула в коридор.
В квартире было тихо и темно, но не настолько, чтобы испугать взрослую девочку. Настя сделала несколько шагов к уборной и остановилась – дверь в спальню родителей была открыта. Они тоже не спят? Девочка заглянула в комнату.
Папа лежал на спине, подложив под голову руку, а в его правый бок упиралась голова мамы. Девочке уже доводилось видеть спящих родителей, и картина, которую она увидела сейчас, ничем не отличалась от обычной. То же мерное дыхание, те же расслабленные тела… Вот только над кроватью нежно переливалось легкое, едва заметное, голубоватое сияние, словно кто-то рассыпал над головой родителей снежинки и подсветил их фонариком.
Сон пропал окончательно. Несколько секунд Настя удивленно смотрела на странные блестящие искорки, а затем медленно подошла к родительской кровати и прикоснулась рукой к ноге отца.
– Папа!
Ответом ей стало лишь безмятежное похрапывание.
– Папа!
– Они просто спят.
Настя ойкнула, резко повернулась на голос и снова ойкнула, изо всех сил вцепившись в ногу отца.
В дверях спальни стоял высокий румяный старик с длинной, до пояса, седой бородой и в красном тулупе. На голове старика была отделанная мехом шапка, а в руке он держал позолоченный посох.
– Они просто спят, – повторил старик густым, но очень добродушным голосом. – Это я так сделал.
Настя была достаточно взрослой, чтобы понять, что перед ней стоит Дед Мороз. Тем не менее эту мысль следовало проверить.
– Ты кто? – поинтересовалась девочка, не отпуская ногу отца.
– Дед Мороз, – не стал разочаровывать Настю гость.
– Сейчас лето, – подумав, сообщила девочка и недоверчиво прищурилась. – Что ты делаешь здесь?
– Летом я путешествую, – усмехнулся в усы Дед Мороз, – и ищу хороших девочек, которые зимой станут Снегурочками. Ты хочешь стать Снегурочкой?
Ознакомительная версия.
