– Гарнизон Лугары состоит из десяти сотен и пополняется почти каждую неделю. Что делать, – он пожал плечами, – людей постоянно не хватает. То расты порвут, то соседи по казарме. Кроме солдат есть еще три сотни наемников, но они участия в патрулировании не принимают. Да и на стены выходят лишь в крайних случаях.
– А что же они здесь делают? – полюбопытствовал Гартош.
– В основном охраняют сборщиков вимолии. Иногда охотятся на растов, если сумеют загнать одного – двух поближе к крепости.
– Охотятся ради развлечения или по другой причине?
– Ты что, какое развлечение? Раст не менее ценная добыча, чем вимолия. В нем все ценится – и яд, и шкура, а мясо такое – пальчики оближешь.
– Не знал, не знал…
– А для удовольствий у нас другие места имеются. Кабаков и храмов Фриты в Лугаре не меньше, чем в Тороне. Правда, дорого все до невозможности. Но наемники, в отличие от нас, зарабатывают хорошо. Не зря они сюда съезжаются со всего Иктива. А это наша гордость, – штабист широким жестом указал на лево, – крепостные стены. Они такие толстенные, что в них умещаются, и казармы, и арсенал, и еще много всего.
Штаб гарнизона находился неподалеку от нужного участка крепостной стены, так что рассмотреть город толком не удалось. Но ничего, за те полгода, что Гартошу предстояло здесь провести, можно изучить все более детально.
* * *
Казарма располагалась на втором этаже крепостной стены и представляла собой сквозной, на всю длину стены, коридор, от которого отходили ответвления в небольшие комнаты, где и проживали солдаты.
В казарме было многолюдно. Обитатели, не зная чем себя занять вне дежурства, собирались в комнатах, слонялись по коридору, и, конечно же, обратили внимание на новенького. Послышались реплики, в основном оскорбительные, но Гартош не спешил отвечать – успеется, достаточно с него и штабистов.
– Эй, Лизарк! – из комнаты выглядывали два веселых десятника: – Куда ты ведешь этого красавчика?
– К Волию.
– Опять мясо скотине?
– Ему.
– Скотине? – переспросил Гартош.
– Это кличка Волия, – охотно объяснил Лизарк.
– Понятно, куда меня сунули, – сквозь зубы процедил Гартош.
Тем временем они дошли до нужной комнаты и Лизарк вошел первым:
– Привет Волий. Вот, нового десятника тебе привел.
В комнате на кроватях развалились несколько болотников. Один из них поднялся и, не обращая внимания на штабиста, цепко осмотрел своего нового подчиненного. Один из десятников подал голос с соседней кровати.
– Молоденький, симпатичный.
– Ага, как раз то, что нам нужно, – согласился другой десятник, – сэкономим на храме Фриты.
Все присутствующие заржали, включая и Лизарка. Сотник лишь усмехнулся. Оскол снова сдержался, не зная, насколько хватит его терпения.
– Кто такой, откуда, и за что отправили сюда? – наконец спросил Волий.
– Десятник Гартош, из Высшей Южной Академии. По распределению.
– Что ж ты успел натворить?
– Да язык кой-кому отрезал, чтобы не трепал лишнего, да засунул ему же в задницу, – многообещающе ответил Гартош.
– За такое трибунал положен, – не поверил похотливый десятник. – И каторга.
– А у меня связи хорошие, отделался легким испугом. Полгода на вашем курорте.
– Тебе здесь понравится, – пообещал сотник и повернулся к своим шестеркам. – Насчет языка, конечно, соврал. Ну ничего, он попал в лучшее на Иктиве место, где учат правдивости и хорошим манерам, – десятники снова загоготали. – Штаб свободен. Да, кстати, Лизарк, кто тебя так отделал?
– Он, – честно ответил штабист. – И там не одному мне досталось.
– Ясно, – без всякого выражения сказал Волий.
Лизарк немного потоптался и ушел.
– Тимали, сопроводи нашего нового друга в его десяток.
– С удовольствием, – сорвался с места невысокий десятник.
– Хотя подожди, я сам. Надо размяться, прогуляться.
– Это такая честь для меня, – чуть ли не раскланялся Гартош.
– Ничего, обломаем, – заверил своего сотника Тимали. – И не такие молодцы на коленях ползали. А что это у тебя такое? – он потянулся к мечу нового десятника.
Гартош убрал его руку и демонстративно медленно потянул меч. Меч покинул ножны со зловещим шелестом, дав возможность вдоволь собой налюбоваться и оценить.
– Из богатеньких? – процедил Тимали и вновь потянулся к мечу.
Гартош сделал неуловимое движение, и острие меча уткнулось наглецу под кадык:
– Из них. Имеешь что-нибудь против?
– Если твои родственники будут регулярно присылать тебе денюжку, а ты будешь с нами делиться, то – нет, – не струсил десятник и отвел лезвие от горла.
Гартош бросил меч в ножны:
– Морда треснет.
– Хватит трепаться! – остановил зарождающуюся дискуссию Волий. – А то я сам сейчас отрежу кой-кому язык и засуну в интересное место. Топай за мной! И вы тоже, – бросил он десятникам.
Волий быстрым уверенным шагом пошел по коридору. Гартош, почти нагнал его, когда возле очередной двери сотник резко остановился. Наткнувшись на его спину остановился и новый десятник.
– Вот твои апартаменты, – насмешливо бросил Волий.
– Понятно, – кивнул Гартош, и, отодвинув своего командира в сторону, протиснулся в комнату.
В комнате находились двое, чем-то неуловимо похожие друг на друга. Чем, новый десятник понял чуть позже – у этих двоих был одинаково затравленный взгляд. Они быстро вскочили и отступили назад, не понимая, чего можно ожидать от так неожиданно появившегося начальства. А судя по выражению лиц, рядовые не ожидали от этого визита ничего хорошего.
– Это ваш новый десятник, – проинформировал солдат Волий.
Те торопливо кивнули. Вперед вышел Тимали.
– Вы что, куски дерьма! Не знаете как отвечать господину сотнику?!
– Тихо Тимали, поорешь на свой десяток, а здесь я орать буду.
Гартош решил, что пришло время все расставить на свои места и выяснить отношения со всеми сразу, не откладывая на потом. Похоже, что к такому же выводу пришли и старожилы.
Взглянув на сотника и получив молчаливую поддержку, Тимали начал:
– Щенок решил показать свои клыки? – и он потянул из ножен меч, а затем кинжал.
Из-за спины Волия вышли еще два десятника с обнаженным оружием. Становилось понятно, негласный воинский кодекс соблюдать здесь никто не собирался, и обычной дракой конфликт не разрешиться. Также стало понятно, откуда на стенах подозрительные пятна, которые явно пытались отскрести и забелить, видимо оружие в этой комнате обнажалось не раз. Гартош ожидал подобных разборок, хотя и без оружия. Но и вид крови его не пугал – навидался. Молодой десятник обнажил оружие. Хорошо еще, что ширина комнаты не позволяла выставить против него более трех противников.
