— Да ничего, — пожал плечами тифлинг. — Я — мастер оружия. В первую очередь учу молодняк обращаться с железом, преподаю основные правила воинского боя. Заодно отвечаю за арсенал клана, ну и с трофеями разбираюсь. Сам понимаешь, что по роду деятельности у нас в трофеях в основном оружие и доспехи. Вот я и решаю, что сохранить, что продать, какое еще оружие закупить. А что касается геометрии… У нас молодежь обучают все, кто может. Даже Лиимат, когда у него свободное время есть, уроки ведет. Это дешевле, чем учителей со стороны нанимать, да и не всякий разумный справится с выводком молодых тифлингов. Вот представь, если ей, — Гаррион кивнул в сторону Шейелены, — на уроке скучно, слушать и запоминать она не хочет. А если таких раздолбаев десяток или два сидит. Нас-то они хотя бы уважают, да и по рогам настучать в случае чего мы можем. И от врожденных штучек, присущих тифлингам, мы защищены.
— Это каких таких штучек? — поинтересовался я.
— Ну… наш клан в основном состоит из потомков Теорних, она же суккуба. В общем, молодняк, если им учителя не нравятся, развлекается по полной. У нас три учителя рисования сбежали, два мужика и одна женщина. Своих не нашлось, пришлось со стороны приглашать, и вот чем-то они не приглянулись нашим. Им устроили сеанс соблазнения. Представь, что тебя одновременно соблазняют две дюжины подростков обоего пола. Так, что мозги от желания вскипают, и ни о чем другом думать не можешь. Мужики еще покрепче оказались, выскочить на улицу успели, а с женщиной совсем плохо было. Хорошо, что мы, старшие, неладное почуяли и вмешались.
— Майор, а чего ты так на меня смотришь, — вмешалась Шелли, — я в этом не участвовала, мне папа частных учителей нанимал. Я только один раз одну женщину-человека, которая мне про законы Оэсси рассказывала, соблазнить пыталась, так папа мне такой воспитательный акт устроил, что я зареклась от подобных фокусов.
— Ой, Шейелена, — вздохнул Гаррион, — ты и без соблазнения издевалась над учителями, причем без разницы, пришлые они или из клана.
— Как вы вообще их хоть чему-то научить умудряетесь?
— С огромным трудом, — грустно ответил тифлинг. — Самое трудное начинается после того, как им четырнадцать смен исполнится. Физически они уже взрослые, но обучены только самым основам знаний, и в башке не пойми что вместо мозгов. Зато гонору — ты не представляешь сколько.
— Почему не представляю, представляю, — пожал я плечами. — Сам таким был, по вашим меркам сравнительно недавно. Мне сейчас тридцать два наших года, в ваших сменах чуть поменьше будет, у нас год короче. А серьезно военному делу обучаться начал с восемнадцати. У нас до этого так сказать общее образование дают, а потом уже идет специализация. Так тоже по молодости творил не пойми что, сейчас-то глупым кажется, хотя и забавно вспоминать.
— Тебе всего тридцать смен, — удивился Гаррион. — Мне казалось, что ты намного старше.
— Так мы живем гораздо меньше, чем вы.
— Ну знаешь, у нас опытные воины если уж выживают, то, как правило, находят деньги для магов, чтобы продлить жизнь, — просветил меня мастер. — Тем более — ты на государственной службе, у нас хорошим командирам жизнь продлевают за счет государства. Точнее, у них там с магами свои разборки, но обученным воинам продление жизни идет как бонус по службе. Грех разбрасываться хорошо обученными специалистами.
— Я уже говорил Шелли. Наша медицина совершенно по-другому развивается, да и магии, по крайней мере похожей на вашу, у нас нет. Так что средний срок жизни человека в нашем мире лет шестьдесят — семьдесят. И то ближе к шестидесяти организм уже сильно стареет, переносить физические нагрузки становится тяжелее. Так что мне еще лет десять осталось послужить в армии, потом надо будет менять род деятельности, я просто не потяну и не выдержу необходимых нагрузок. Учить других убивать мне тоже не очень-то хочется, так что… Но это, конечно, если меня самого не убьют раньше.
— Не страшно умирать так рано? — спросил тифлинг с какой-то подколкой.
— Ну… я как-то смирился, да и мои архаровцы тоже. Да и не уверен, что доживу до старости, слишком много пришлось перенести. А если как следует подумать, — я пожал плечами, — оно и хорошо, что у нас пока не могут продлевать жизнь. И так перенаселение на планете, пока еще не на критическом уровне, но где-то близко к тому. Так что не уверен, что из этого может выйти что-то хорошее.
— Это ж сколько у вас разумных-то? — поразился Гаррион. — Или у вас пригодных для жизни земель мало?
— Да земли-то хватает. С Деей мне сравнивать трудновато, конечно, я хотел в Перевальном ваши карты найти, но как-то руки не дошли. А насчет разумных… Гаррион, у нас в мире только один вид разумен, ну… я так считал еще совсем недавно. Вот почти случайно узнал, что еще и вампиры есть, но их очень мало, около ста тысяч…
— Ну… не так уж и мало. — Тифлинг задумчиво потеребил в руках поводья. — На одного т'сареш для комфортной жизни должно приходиться около десяти разумных, это для питания. Если, конечно, они активно не колдуют и не спешат развиваться.
— Гаррион, в нашем мире сто тысяч — это мелочи, — вздохнул я. — У нас в мире на данный момент живет более семи миллиардов человек, и население продолжает увеличиваться. Сам понимаешь, что даже миллион т'сареш на этом фоне — комариный писк. У нас они скрываются от людей и стараются не афишировать своего существования.
— Это как же вы так размножиться ухитрились? — поразился мастер. — Нет, здесь людей тоже немало, но если не учитывать кормовых т'сареш, они далеко не самый многочисленный вид. Ну да, размножаться вы, люди, способны так же быстро, как и орки, но рядом с зеленокожими вы далеко не живучие. Точно, конечно, никто считать не пытался, но в человеческих семьях выживает хорошо если один ребенок из двадцати. В обычных семьях… у тех, кто обеспечен, хватает денег на магов. Но вот обеспеченные-то как раз много детей заводить и не торопятся, чтобы потом проблем с дележом наследства не было, ну и тому подобное. А магов дети вообще особо не интересуют. Как передается в поколениях возможность чувствовать силу, до сих пор никто не знает, в академии целый факультет этим занимается, но ничего определенного пока сказать не могут. А если чисто в бытовом плане — там свои сложности. Магия вообще очень сильно меняет сознание и восприятие мира. В общем, заводить детей колдуны не рвутся.
— Ну… у нас примерно такая же ситуация. Богатые люди тоже не стремятся иметь много детей, им не надо думать о том, кто позаботится о них в старости, когда сил на полноценную жизнь уже не останется. А что касается выживания… У нас медицина… Нет, не скажу, что дешевая, но минимальную помощь получают все. То есть подохнуть не дадут, ну и детская смертность далеко не такая высокая, даже в самых бедных регионах. Соответственно и принцип, по которому выживают сильнейшие, уже не работает, можно сказать, что выживают все.
