-Икари!!!! –ревел он.
-Чего? –с трудом услышав собственный голос, отозвался я.
-Ты там в порядке?! Чего это было? Что с тобой?!
-Хреново мне… -признался я.
-Это я и так вижу!
-Если видишь – чего спрашиваешь?
-Ну…
-Насколько я помню, в том месте, где резь была, находится печень… -задумчиво
-И? –тревожно, и почему-то опять шепотом переспрашивает он.
-И все. –пожимаю плечами в ответ.
Скорее всего… хмм… если вспомнить бой, то моменты просветления и помутнения сознания чередовались. Эти следы на груди… похоже на то, что меня еще и стимуляторами кололи? Вполне вероятно. Отсюда и токсикологическое поражение печени. Подлечить меня подлечили, но не до конца. Сволочи, то ли на лекарствах для пилотов экономят, то ли просто в воспитательных целях…
Кстати, снова хочется пить. Напившись, закрыл кран, и отвернувшись от раковины увидел Кацураги, стоящую у двери. В форме капитана, и с непроницаемым выражением лица. Не обращая на нее внимания, по стеночке добрался до койки, и рухнул на нее, чем вызвал новый приступ боли в боку. На этом фоне боль в руках воспринималась как нечто привычное… по ходу действие анальгетиков заканчивается. Печален сей факт.
-Младший лейтенант Икари, встать!!! –а голос у Кацураги сильный… блин, сил нет даже послать в далекие-далекие края, потому просто показываю фигу. В ее глазах тут же появляется нехорошее выражение, а голос понижается до шепота:
-Пилот Икари, если вы, в течении десяти секунд не окажетесь на ногах, я приму меры. –глядя на меня не отрываясь, шипит она.
-Кацураги, мне и так эти самые меры грозят полной мерой. И на фоне невыполнения приказа неуважение к старшему по званию уже не котируется. –нахожу в себе силы ухмыльнуться я.
Отворачиваюсь. Звук открывающейся двери, шаги, а затем меня подняли в воздух, и впечатали в стену.
-Герой, да!? Ты что из себя строишь!? Ты хоть понимаешь, что из-за твоего дурацкого поступка все человечество под угрозой было!?!
-Понимаю… но если ради того, чтобы не стать таким как Гендо, мне придется угробить все человечество, как ты думаешь, какой выбор я сделаю? –смотрю ей в глаза, она смотрит в мои.
Еще раз впечатав меня в стену, отходит в сторону, пытаясь успокоиться. Я же тихо сползаю по стене на пол. Наконец, успокоившись, выходит из камеры, но тут же возвращается обратно с кейсом в руках и кидает его на койку.
-У тебя пять минут чтобы переодеться. –и выходит.
Забить или послушаться? ПОКА ЧТО Кацураги подставлять желания нет… это я к чему – я не выполнил ее приказ. И если и сейчас забью… могут и сменить тактика. А она забавная. Да и не даст ничего этот «протест». Пришлют громил и просто приволокут. Вывод? Улыбаемся и машем. Пока что…
Усевшись на койку, открываю кейс. Что тут у нас? Парадная форма младлея. Мдэ… штаны я одел почти без проблем, рубашку и китель просто накинул на себя. Но вот с одеванием ботинок, завязыванием шнурков, и застегиванием пуговиц возникли проблемы. Пока я возился, пять минут истекли, и в камеру вошла Кацураги.
-Долго ты еще? –нервно постукивая пальцами по кобуре пистолета хмуро поинтересовалась девушка.
-Застегнусь, обуюсь и все. –не глядя на нее, и продолжая бороться с пуговицами, ответил я.
Пронаблюдав за мной с минуту, Кацураги не вытерпела, и что-то пробурчав себе под нос, в темпе привела меня в порядок. Критично осмотрев, вздохнула, и достала наручники. Сковав мне руки за спиной, молча кивнула в сторону выхода из камеры:
-Иди за мной.
Не говоря ни слова, иду за ней. И размышляю… а зачем? Почему я их слушаю? Почему выполняю их команды? Не проще ли… послать их к черту? Мне плевать на мир, плевать на свою жизнь… так какого черта я сейчас иду за Кацураги, подавляя боль!? В душе просто шквал эмоций, но на лице… на лице, как обычно, ничего. Ведь эмоции можно показывать только близким. Если они есть… Зачем… или же это просто для интереса? Я играю по их правилам потому что мне… интересно? Возможно. Это вполне реальное объяснение.
Пришел к такому выводу я весьма вовремя, ибо мы уже стояли перед дверью с табличкой гласящей что здесь засел «Главнокомандующий Икари Гендо». Кацураги открывает дверь, вхожу. Просторный кабинет, на полу странная мозаика, складывающаяся в… дерево. По центру кабинета стол, за ним восседает… Гендо. Кацураги довела меня до стола, и также не говоря ни слова, зашла за спину.
-Благодарю, капитан Кацураги. У меня нет времени возиться с тобой, пилот. Третье Дитя, ты нарушил приказ старшего по званию в боевой обстановке. Есть что возразить? –тяжело глядя на меня, вещал этот чертов старик. После финальной фразы так вообще вознамерился во мне дыру взглядом просверлить! Немного подумав, и решив, что лишнее отверстие мне в организме не нужно, я решил ответить:
-Нет.
-«Нет»? Ты понимаешь, что рисковал ВСЕМ человечеством ради двух недоумков? –продолжил напирать он.
-Ты прекрасно знаешь, что меня это не волнует. Ни судьба человечества, ни судьба этих двух недоумков. –качаю головой, рассматривая пол. Вернее, дерево, нарисованное на нем. Оно клевое!
-Тогда почему ты их спас? –не отстает Гендо.
-Почему? Это же очевидно – потому-что ты не стал бы их спасать. Ты бы просто списал их. Я не хочу разменивать жизни ради «всеобщего блага», как это делаешь ты. –поясняю очевидную для меня вещь, но при этом понимаю – он не поймет.
-Вот как? И для того чтобы не стать таким как я… как далеко ты готов зайти?
-Готов сдохнуть, но не стать чудовищем, подобным тебе!
Помолчав с минуту, он, не глядя на меня, бросил Кацураги:
-Заключение под стражей продлить на два месяца. Взыскать штраф в размере всех денежных средств, находящихся на его счету.
-Но, Команду… -пытается что-то сказать Кацураги. Именно что пытается, потому-что рык Гендо тут же усмиряет ее:
-Капитан Кацураги, выполнять! Пока вы еще капитан…
-Есть. –слышится в ответ ее голос. Впрочем, в исходе ее спора с Ним я и не сомневался…
***
Звук шагов, и закрывающейся двери. Тишина. Ее нарушает усталый голос человека, пытающегося спасти этот мир:
-Синдзи, пытаясь стать непохожим на меня… да, ты стал им. Ты – не я. Ты – гораздо хуже…
Снова тишина, затем шаги, слегка шаркающие – как у старика, что устал от жизни, и несет все прожитые года на своей спине. Долгий-долгий взгляд куда-то на монитор, где вместо изображения геофронта, повинуясь приказу Командующего, возник ангар Евангелиона 01. И тихий шепот, как продолжение недавно сказанных слов:
-Надеюсь, ты простишь меня, Юй…
***
Снова та же камера.
Лежу, глядя в потолок. Все равно больше заняться нечем… я здесь уже две недели. Судзухару и Кенске выпустили десять дней назад. С тех пор… с тех пор сижу один. Три раза в день приходит охранник с едой. Раньше еще медсестра приходила, перевязки и уколы делала, но недавно все зажило, и она перестала приходить Подозреваю, что не обошлось без применения каких-нибудь препаратов усиливающих регенерацию, ибо зажило все слишком быстро. Но шрамы остались. Довольно… довольно мерзко выглядит. Неприятно осознавать, что это теперь тоже часть меня. Впрочем, одежда с длинными рукавами эту проблему решит, я так думаю. Еще бы перчатку раздобыть… но чего нет того нет. Скучно… конечно, можно было принять предложение Кацураги, три дня назад приходившей. Разрешение посещать тренировки… ага, счас. Как они ко мне, так и я к ним. Заключение так заключение. Но… как же скучно…
