Подлетел к повозке и жестом приказал освободить Тащ. Одрик отпустил великого адмирала с явным облегчением. Сааж, когда поднималась, берегла один бок и, похоже, у правого глаза у неё в скором времени образуется приличных размеров синяк.
— Я был бы благодарен, если бы в следующий раз Вы не стали калечить людей, пытающихся спасти Вашу жизнь, моя лэри, — довольно сухо заметил Тэйон, жестом отправляя таолинку к целителю.
— Мой господин, я не нуждаюсь в телохранителях, и Вам это известно ничуть не хуже, чем им. — Адмирал д’Алория выглядела несколько растрёпанной, но не утратила ни грамма самообладания, как будто не её только что пытались спалить заживо. — В следующий раз будет лучше, если охрана займётся своими делами и не будет мешать мне заниматься моими!
Тэйон благополучно пропустил данное пожелание мимо ушей и кивнул на дверь:
— Пройдёмте внутрь, моя лэри.
В вестибюле, скидывая плащ на руки вновь превратившегося в дворецкого (правда, очень хорошо вооружённого дворецкого) Одрика, она спросила:
— Как Вы догадались?
— Почуял активацию портала. Убийцы, кем бы они ни были, решили открыть проход заранее, чтобы уйти сразу после выстрела, вне зависимости от того, будет он успешным или нет. Если бы после подземелья я не вслушивался в пространство так жадно, то мог бы ничего не заметить.
— Очень удачно выбрано место. У самого дома, но ещё не под защитой охранной системы.
— Надо будет приказать проверить маршруты, которыми обычно пользуемся… Най, Гвин, я сам профильтрую магические поля вокруг дома. Вполне возможно, что они оставили какие-нибудь сюрпризы на случай, если мы решили бы переместиться с помощью портала. Судя по искусству, с которым была устроена ловушка на крыше, то тут потребуется больше, чем компетенция ученика, пусть даже такого одарённого. И, Одрик, уровень готовности по-прежнему «Осада».
Айовин кивнул с явным облегчением и в то же время беспокойством. Мальчишке раньше не приходилось сталкиваться покушениями, и одно дело знать, что «сбой при телепортации» считается одним из самых надёжных способов убийства, а другое — вдруг оказаться в реальности, где все воспринимают это как данность. Послав ему успокаивающую (хотя, как он подозревал, несколько кривоватую) улыбку, Тэйон направился к библиотеке, где до него укрылась Таш. Тщательно прикрыл за собой дверь, сплёл заклинание против подслушивания. И лишь затем повернулся к сидящей в кресле черноглазой женщине.
Одни сутки. Голос мастера звучал легко и иронично, но взгляд был серьёзен. — Не прошли ещё даже сутки с момента Вашего появления, моя лэри. И уже на меня устраивают покушение. Впервые за три года. Причём список возможных подозреваемых за последние несколько часов вырос прямо-таки в геометрической прогрессии!
Она лишь чуть сжала губы. Тэйон вздохнул. Откинулся на спинку кресла:
— Что ещё успело случиться, пока я сидел в тюрьме? Меня назначили первой леди Адмиралтейства, — сдержанно ответила адмирал д’Алория, — после того, как Вы так впечатляюще разделались с предыдущим первым лэрдом, все, похоже, решили, что эта должность — законный трофей семейства Алория. Пользуясь переполохом, я прямо посреди ночи созвала Совет и сделала доклад о своей экспедиции. После чего была с несколько излишней поспешностью объявлена героиней и получила предложение новой работы.
Мастер ветров на мгновение прикрыл глаза.
— Стихии… — Это прозвучало очень устало. Тело Pay ди, вот уже десять лет занимавшего должность главы Адмиралтейства и, какими бы ни были его политические предпочтения, отлично с ней справлявшегося, едва успело остыть. — Кто представлял в Совете юго-западный предел?
— Второй сын Pay.
— И он согласился с подобным решением?
— С остальными-то всё понятно, они лишь хотели ещё больше подрезать крылышки Шеноэ, зная, что все серьёзные кандидатуры на этот пост будут либо отпрысками славного семейства либо их ставленниками.
Адмирал д’Алория помолчала. Затем мягко спросила:
— Мой господин, Вы считаете, что род ди Шеноэ теперь окажется среди Ваших кровных врагов?
Тэйон криво усмехнулся:
— Я знаю, что обычай вендетты, распространённый в Лаэссэ, и вполовину не столь суров, как кровная месть халиссийских тотемных кланов. Я также знаю, что адмирал лэрд ди Шеноэ пал в так называемой честной дуэли, и это исключает всякую возможность официальной вражды. Но было бы слишком наивно предполагать, что подобные мелочи остановят наших морских владык. Если оставить всю словесную шелуху в стороне, Pay был подло убит на глазах у своей семьи. Они не оставят этого безнаказанным.
Какое-то время Таш просто сидела, ритмично постукивая сильными пальцами по деревянному подлокотнику кресла и разглядывая его. Потом заговорила:
— Мой господин, боюсь, после всех этих лет Вы так и не поняли, сколь сильно жители великого города отличаются от наших с Вами соотечественников. Да, Шеноэ — достойный род, и слово «честь» для них не пустой звук. Да, они возмущены и искренне скорбят по погибшему. Но к этому моменту выжившие уже разобрались в ситуации. Я уверена, они уже знают, что замышлял покойный адмирал, почему был убит. И знают, что, захоти мы — и последствия для их семьи были бы гораздо более разрушительными.
Тэйон издал что-то среднее между фырканьем и рычанием.
— Не хотите ли Вы сказать, что владыки океана должны ещё и воспылать к нам с Вами благодарностью?
— Най. Но и вести против нас вендетту, официальную или тайную, они не будут. Полагаю, они также воздержатся от попыток убить нас из политических соображений. Что-то вроде… жеста доброй воли.
Тэйон закрыл глаза:
— Ветер и пепел, как я люблю этот город! — Голос его был полон искреннего отвращения. Помолчал. — Итак, теперь Вы глава Адмиралтейства и повелительница морской мощи Лаэссэ. Мои поздравления, лэри.
Таш смотрела твёрдо и без сомнения. Чёрное с янтарём лишь подчёркивало звёздную глубину глаз. Казалось, форма военного флота специально создана, чтобы оттенять волшебную красоту этой женщины.
Совет Лаэссэ вручил ей в руки огромную власть, зная, что честь адмирала д’Алория столь же легендарна, как и её абсолютная верность. Но догадался ли кто-нибудь просветить уважаемых правителей, что эта безусловная, нерассуждающая верность принадлежала исключительно законной власти?
То есть той, которую считала законной сама Таш.
Он знал, что говорить что-то бесполезно. Но тем не менее попытался:
— По закону, военные обязаны так же сторониться политики, как и высшие маги. И Вы знаете почему, моя лэри.
Она чуть кивнула. Раскосые чёрные глаза были всё так же безмятежны и так же бездонны.
