отсеку для кабельных подключений, из которого доносились чужие голоса, и прислушался. Мне снова показалось, или там действительно говорят по-русски?!
Еще несколько осторожных шажков, и я стал различать слова.
– Куда ты завел нас, кот-вездеход? Темно и не видно не зги! – расслышал я чью-то ворчливую претензию, высказанную с такой разухабистой интонацией, что мне тут же представился лохматый амбал в ватнике и шапке-ушанке.
– И совсем не темно! – раздался раздраженный ответ. – И вообще, зга здесь как раз видна!
Я беззвучно хихикнул в кулак, придвигаясь еще ближе. Как раз в том месте находился люк, ведущий в третью гравиаппаратную. Так что, и в самом деле зга. То есть, 3ГА.
– Ответ неправильный, – тем временем возвестил амбал. – Надо было сказать: отстань, заблудился я сам. Не любите мозги!
Оп-паньки! Я внезапно застыл. Эту шуточку на тему Ивана Сусанина мне приходилось слышать разве что в детстве. В 90-х выросло необразованное поколение школьников, и распалась связь времен. Неужели мне встретились современники-попаданцы?! Но как они ухитрились попасть на космический корабль на самых задворках Солнечной системы?!
– Я никогда не заблужаюсь… то есть, не заблуждаюсь! И нигде не заблужусь! – высокомерно произнес второй голос с кошачьим акцентом. – Меня, между прочим, сама Звездная попросила за этим миром проследить. Чтобы в стороны не располза-ался. Просто я не на место настраиваюсь, а на челове-ека.
– Где ты этого человека видишь? Ау-у, лю-ю-юди!
Этого я уже не выдержал и выскочил на них из-за угла. И признаться, обомлел. В углу на висящих кабелях устроилась некая большущая темная масса. А напротив нее сидел здоровенный рыжий котяра, знакомый мне по встречам в Москве.
Увидев меня, он так и подпрыгнул на месте, поворачиваясь на девяносто градусов. Несколько секунд мы в полном ступоре глядели друг на друга. На кошачьей морде медленно проступало виноватое выражение.
– Что вы здесь делаете?!
Я воинственно сделал шаг вперед. Котяра отступил и уткнулся задом в крепление для кабелей.
– Мы… это… с инспекцией, – мяукнул он и, стремительно развернувшись, ушел прямо в переборку.
Полосатый хвост пару мгновений торчал наружу, но потом втянулся и он.
– Читал я про улыбку без кота, – в полном обалдении произнес я вслух. – Видал бесхвостых котов. Но вот хвосты отдельно от кошатин мне пока что не попадались.
Темная масса в это время попыталась просочиться мимо меня по стеночке.
– Стоять! – загородил я ей проход. – Ваше имя, чин, задание!
– Дык… э-э-э… – донеслось оттуда.
В этом месте было немного светлее, и я смог разглядеть находку. На переборке распласталась громадная мохнатая шуба мехом внутрь. Кажется, ее будет правильнее называть доха. От нее ощутимо несло шерстью.
Этот запах немного сбивал меня с толку. Кота можно было признать навороченным фантомом, но мне не приходилось читать или слышать об иллюзиях ароматов.
Впрочем, ничего не мешает проверить. Я ткнул пальцем в доху, но она неожиданно быстро для своих размеров увернулось, так что я с размаху угодил в кабель в оплетке. Это было неприятное ощущение.
– А в глаз? – хмуро поинтересовался некто, скрывающийся за мохнатой личиной.
Нет, этот голос точно не мог принадлежать никому из наших!
– А в рыло? – недобро прищурился я в ответ, вспомнив дворовое детство.
– Хы-хы-хы! А найдешь?!
– А если попробую?! – рассмеялся и я. От странного типа не ощущалось враждебности, хотя воспринимался он странно, не по-человечески. – Ты кто такой?
– Не видишь, доха.
– Это я как раз вижу. А зовут-то как?
– Меня не зовут, я сам прихожу, – меховая масса подбоченилась, уперев в бок толстый рукав. – Вообще, Меховушка кличет Хвостиком.
– Меховушка? Кто она такая?
– Она у меня… такая!
До меня донесся могучий вздох. Запахло сильнее. После этого наступила благоговейная тишина.
– А почему тогда Хвостиком? – задал я новый вопрос, поняв, что более внятного ответа на предыдущий не дождусь.
– Дык он у меня есть! Говорит, ей нравится.
Уловив движение, я скосил взгляд вниз. Из-под полы дохи действительно высовывался небольшой хвостик, похожий на собачий. Заметив мой интерес к нему, он вильнул пару раз.
Так. Я попробовал собрать глаза и мозги в кучку. Хвостик – это хорошо. Но не дает никакой полезной информации.
– Скажите, как вы сюда попали? – наконец сформулировал я наиболее животрепещущий вопрос.
– Котяра затащил, – на этот раз во вздохе чувствовалась виноватая интонация. Рукав протянулся к широкому воротнику, словно бы невидимый человек, находившийся внутри дохи, собрался почесать затылок. – Он меня в одно место провести собрался, причем сам предложил, я ему не навязывался. Говорил, мол, знает короткую дорогу, только кое-куда завернуть надо… Слышь, парень, ты хоть с Земли?
– Да.
– А век у вас какой на дворе?
– С утра вроде был двадцать третий, – осторожно сказал я.
Сердце у меня замерло в предчувствии неясных перспектив. Для нынешнего времени доха выглядела слишком… кондово. Несовременно.
– Понятно, – рукав снова почесал под воротником. – И где это я нахожусь?
– В космическом корабле «Одиссей». Первая звездная экспедиция.
– Ух ты! В космосе я еще не бывал. А на Землю вы скоро прилетите?
– Нет, – я покачал головой. – Мы еще только стартовали. Возвращение планируется через три с половиной года.
– Ох-ти! – могучий рукав опал, а мохнатые полы трагично обвисли. – Это если я домой к завтрему не вернусь, Меховушка ох, заругается!
– А вы сами не на Земле живете? – спросил я, с неудовольствием замечая, как мой голос принимает вкрадчивую интонацию.
– Нет, у вас я только гощу. Правда, в других временах, пораньше.
– Вы умеете путешествовать во времени?!
Неожиданно вспыхнувшая надежда поразила меня словно удар молнии. Что, если я встретился с представителем тех самых сил, что выдернули меня из родного XXI века, переместив на двести лет вперед?! А доха тогда – например, какой-нибудь робот тех самых «Странников» или как-то с ними связан?!
– Нет, я так не умею, – меня жестоко обломали. – Между мирами ходить могу, но это… в одном потоке. С временами – это к котяре. Только он, зараза мелкая, завел, бросил, а сам смотался к своей кошачьей бабушке!
– А моих родственников просьба не задева-ать, – из стены вдруг высунулась кошачья голова, а затем выбрался и он сам. – И никого я
