— Ты облажался, — зло бросил он. — Где ты был? Где были твои игрушечные солдатики? Твое сканирование? Наблюдение? Сколько тебе понадобилось времени, чтобы отреагировать?
— Милорд, — запинаясь, произнес Бадорум. — Наши сканеры подавили. У нас нет…
— Оправданий, — фыркнул Августон. — Я хочу увидеть, как тебя освободят от должности.
— Не думаю, что ты можешь сделать это, — вмешался Вер Каспиан. — Королевские части не подчиняются Легиону и…
— Закрой рот, Вер, — бросил Августон через плечо. — Идет война. И действуют правила военного времени.
— Первый магистр, вина несомненно лежит на нас, — пророкотал из вокс-устройства массивного шлема Драк Город, командующий Инвиктами. Его доспех был перепачкан кровью Жиллимана. Он был одним из тех, кто отнес примарха в медицинский центр, как только двери верхней палаты были взломаны.
— Он отпустил тебя, Город, — засмеялся Августон. — Сказал, что может обойтись без тебя.
— Я не оправдываюсь, — ответил Город. — Нам следовало настоять. Мы должны были проверить список посетителей, не важно кем они казались. К тому же убийцы были из Альфа-Легиона. Их техника глушения связи оказалась исключительной. Мы не могли справиться с ней.
— Тогда следует ее изучить, — сказал Августон.
— Их техника самоликвидировалась до того, как ее обследовали и скопировали, — признался Город.
— Альфа-Легион, — пробормотал Ниакс Несс, магистр Третьего ордена. — Кем мы стали, некогда гордые Легионы? Во что вылилась эта война?
— Главное, что мы можем сражаться и убивать, — ответил Августон.
— Вероятно, нам стоит быть умнее, — заметил Каспиан.
— Я сказал тебе, закрыть рот, — сказал Августон. — У нас одно мнение.
— Тогда мы должны решить, какое оно, — ответил Каспиан.
Дверь апотекариона внезапно открылась. На легионеров словно из открытого шлюза хлынул поток стерильного воздуха. Он пах кровью, антисептическим гелем, выращенными трансплантатами и дезинфицирующими растворами. Темное помещение освещалось только тусклыми дисплеями систем жизнеобеспечения.
К двери подошел Жиллиман. Он сердито взглянул на них, словно раненый зверь, оглядывающий свое логово. Примарх тяжело дышал, а торс, шея и одна сторона лица были перевязаны фиксирующими повязками.
— Стены, — прохрипел он, — не настолько толсты, чтобы я не мог услышать ваши споры. Не так мы поступаем в критический момент.
— Великий повелитель, — начал Августон. — Вы должны поправиться и…
— Не так мы поступаем в критический момент, — повторил Жиллиман.
Долор шагнул вперед и опустился на одно колено, склонив голову. Один за другим за ним повторили другие, как сверхлюди, так и обычные смертные. Последним опустился на колено Августон.
— Что мы можем сделать для вас, повелитель? — спросил Долор.
— Встаньте, — приказал Жиллиман.
Они подчинились.
— Я сейчас же поговорю с тобой наедине, тетрарх, — сказал Жиллиман. — Я должен делать больше, чем просто лежать в постели, пока выздоравливаю. Первый магистр Августон, ты проведешь полную проверку безопасности Резиденции и города.
— Слушаюсь, милорд.
— Я не ищу виновных, Августон, и не желаю слышать о каких-либо наказаниях, пока не будет доказана халатность. Что я хочу знать, так это, как они проникли, чтобы помешать повторению этого инцидента. Раздобудь реальную информацию, чтобы улучшить наши меры безопасности. Разузнай, как еще прибывают и убывают люди, особенно из-за пределов планеты. Что необходимо проконтролировать более тщательно? Какие процедуры нам нужно улучшить? Остаются среди нас агенты Альфа-Легиона или любого другого противника?
Августон кивнул.
— Милорд, — обратился он. — Я прикажу штабным офицерам немедленно заняться проверкой и…
— Нет, Августон, — сказал Жиллиман. — Ты сделаешь это сам. Не перепоручай задание. Проследи за всем лично. Обязательно советуйся, но будь мудр. Привлеки Полукса.
— Имперского Кулака?
— Именно. Кулаки отвечают за защиту Терры. Узнаем же от них лично об исполнении этих обязанностей. Это понятно?
— Да, повелитель, — ответил Августон, стиснув зубы.
— Думаешь, я как-то унижаю тебя, Фрат? — спросил Жиллиман. — Думаешь, я оскорбляю тебя, давая работу, не соответствующую твоему рангу? Ты — Первый магистр Ультрадесанта, а этот Легион не знает большей ответственности, чем безопасность Макрагга. Я не знаю, каким образом это задание может быть ниже твоего звания.
— Приношу извинения, милорд, — сказал Августон. — Это честь для меня. Я выполню задание и сделаю это добросовестно.
— Конечно же, сделаешь, — отозвался Жиллиман, кивая. — Остальные возвращайтесь к своим обязанностям. Окажите Первому магистру всестороннюю поддержку и сделайте все возможное, чтобы смягчить любую тревогу или беспокойство в Легионе, Армии и народе, которые поднимутся из-за этого инцидента.
— Новости о покушении на вашу жизнь были ограничены исключительно привилегированным персоналом, милорд, — доложил Город.
Жиллиман вздохнул.
— Не смотря на это, они просочатся, так что ожидайте этого и будьте готовы сгладить негативные последствия, — сказал Жиллиман. — Более того, я думаю, что новости должны быть обнародованы. Если на Макрагге есть враги, они узнают, что потерпели неудачу, а информация поднимет уровень бдительности. Кроме того, народ Макрагга будет обеспокоен слухами о нападении на меня. Полагаю, люди предпочтут подтвержденную правду о сегодняшних событиях, особенно если упомянуть тот факт, что меня очень сложно убить.
Примарх отпустил их и вернулся в апотекарион вместе с Долором. Как только дверь закрылась, Жиллиман вдруг потянулся к тетрарху за поддержкой. Долор без слов подставил плечо Жиллиману и отвел его обратно к кровати.
Из теней вышли закутанные и безмолвные словно призраки медицинские работники, чтобы снова подсоединить мониторы и капельницы с питательными веществами к груди, рукам и ногам Жиллимана. Небольшие сервиторские устройства двигались вокруг и под кроватью, вычищая кровавые пятна и сжигая грязные повязки.
— Она была права, — пробормотал Жиллиман и снова лег на кровать.
— Повелитель?
— Ойтен, — пояснил примарх. — Она возражала против назначения Августона.
— Признаюсь, — сказал Долор, — мне он никогда не нравился, за исключением тех случаев, когда сражался подле меня. Тогда с ним немногие сравнятся.
— Именно поэтому я выбрал его на место Гейджа, — сказал Жиллиман. — Я был зол. Предательская война глубоко ранила нас. Мне нужен был воин, способный повести Легион к мести. Но наша ситуация стала еще более запутанной, а Фрат не политик.
