том, чтобы точно угадать местную моду, хотя это было бы неплохо. Куда хуже, если вещи вызовут непонимание и шок… ну типа блестящей молнии на моей косухе [9] или, скажем, рельефных подошв кроссовок. Да одни простроченные и проклепанные джинсы чего стоят… Мне стрелу в брюхо всадят просто так, для подстраховки, мало ли какой демон в мир явился.
Придётся отложить путешествие… прости, Леночка, но не хотелось бы быть отволочённым на очистительный костёр только за то, что одет не так, как допустимо в данную эпоху.
Я утешал себя мыслью, что счёт в этом предприятии на минуты и секунды не идёт. И на часы не идёт. Найти девушку в Эллане могло стать вопросом недель или месяцев. Самая большая проблема заключалась в том, что я понятия не имел, какой из «теней мэллорна» она воспользовалась, а их только в непосредственной близости от Москвы, по словам Дениса, было штук восемь. Если я ошибусь — а я стопроцентно ошибусь — то мои с Леной «точки выхода» в Эллану могут быть разнесены на десятки километров. Или на сотни. К тому же, у неё было в запасе достаточно времени, чтобы перебраться в неизвестное далёко, попасть в рабство, примкнуть к какому-нибудь каравану… или просто умереть. Так что искать её следы придётся долго. Начну ли я делать это сейчас или через пару дней — роли не играет. Или опоздаю, или нет, шансы пятьдесят на пятьдесят. Если по блондинистому счету. Я, кстати, такой подход, воспетый в анекдотах, очень уважаю, поскольку он хоть какие-то шансы обещает. А если начать прикидывать более-менее истинные вероятности, то и в самом деле проще заранее признать поражение.
Я снял трубку и набрал номер. Трубку на том конце взяли, но вместо традиционного «алло» или официального «я вас слушаю» в динамике прозвучало раздражённое «ну». Тренер в своём репертуаре, вечно чем-то занят.
— Привет, Потапыч.
— А, Миша. Здоров. Чего надо? Только коротко.
— Если коротко, то надо поговорить. Не коротко.
Трубка на минуту замолчала.
— Лады, подъезжай в шесть. Пообщаемся нормально.
И короткие гудки. Потапыч — мужик своеобразный. Для друзей сделает всё, последнюю рубаху с себя снимет, за нанесённую приятелю обиду в морду даст не раздумывая, но вот под общением понимает только стол, пиво и неспешную беседу. Телефонные разговоры, в его понимании, это баловство и пустопорожняя трата времени. Как и общение через интернет, хотя электронной почтой он, ясное дело, пользуется, куда сейчас без этого. Пользуется, но презирает. Мол, жили раньше люди без телефонов — и ничего, встречались, общались. Друзей заводили и врагов наживали. А нынче изрядная часть коммуникативных проблем происходит оттого, что собеседники вживую друг друга не видят и не могут, в случае отсутствия фильтра для базара, тут же схлопотать в бубен.
В общем, помощь мастера мне понадобится. Специфику нашей с дядей Фёдором деятельности он не знает и узнать не должен, так что придётся информацию выдавать дозировано, но что ему соврать, я знаю. Поскольку, договариваясь о тренировках, уже выработал нужную тактику.
Затрезвонил телефон.
— Миша, ты таки срочно должен…
— Добрый день, Кэсси.
— Ой, шоб он таки был добрым, Миша. Так ты меня слушай, сейчас ты поедешь…
— Кэсси, подожди. Ты можешь медленно и спокойно объяснить, в чём дело? Откровенно говоря, сейчас я никуда ехать не могу, у меня встреча назначена.
— Ну ты ещё мне расскажи про свои встречи и мы вместе посмеёмся.
Я не стал это комментировать, поскольку фраза могла оказаться как обычной бравадой, так и намёком на то, что видения, меня касающиеся, продолжают регулярно бабку посещать. И попытаться выпытать у неё детали — дело безнадёжное. Не скажет.
— Ладно, Миша, я тебе объясню, если тебе не хватает такта просто поверить старухе на слово, — теперь она говорила серьёзно, и я ощутил, как чуть заметно задрожали колени. Тётка Кэсси не имела привычки разговаривать таким тоном. — Шансов найти девушку у тебя мало, а я помочь не смогу. Но есть у меня одна знакомая, в таких делах кое-что понимающая. Сейчас поедешь к папаше твоей пропащей, возьмёшь у него что-нибудь из личных вещей девчонки. Что-то такое, к чему прикасались её руки, прикасались часто. Потом отправишься к моей подруге, записывай адрес…
Я торопливо схватил маркер, подвешенный на ниточке возле телефона. Не слишком эстетично, зато удобно. Прилепленная к стене пластиковая дощечка идеально подходила для кратковременных заметок, которые потом, в более спокойной обстановке, можно будет переписать куда-нибудь на долговременное хранение, если они того заслуживают. Убедившись, что адрес я записал верно (для этого его пришлось прочитать вслух дважды), провидица продолжила:
— То, что она тебе скажет, запомни крепко, она дело знает. И, Миша, будь осторожен. Опыта у тебя толком нет… Самое главное — не потеряй ключ. Не знаю, сколько в том правды, но поговаривают, что заякоренный ключ даёт владельцу шанс избежать гибели. Не спасает в любой ситуации, заметь, а именно что даёт шанс. Чуть-чуть повышает вероятность удачного исхода в сложных обстоятельствах. Рассчитывать на такую помощь не следует, но потеряешь ключ — дело совсем худо станет. В общем, давай, ноги в руки и вперёд. Она тебя ждёт.
— Так может завтра?
— Сейчас!
Распрощавшись с Кэсси, я взглянул на часы и принялся прикидывать, получится ли у меня провернуть всё это до назначенной встречи с Потапычем. Получалось, что по-любому не успею. Пришлось звонить Потапычу и переносить встречу. Мастер был явно недоволен, но согласился безропотно — видать, сообразил, что без должного повода я дёргать его не стал бы.
Потом на звонок ответил господин Друзов, холодно сообщивший, что дома он появится не ранее двадцати трёх ноль-ноль. Так и сказал… словно подчинённому. Я понимаю, что он сейчас работодатель, но хамства, пусть и прикрытого демонстративной вежливостью, не выношу — пришлось намекнуть папаше, что если он не оторвёт жопу от кресла и не будет у себя дома ровно через тридцать минут, я верну ему аванс (чистой воды блеф) и с дочуркой он будет разбираться сам. Если первое я, в определённых ситуациях, допускал, то второму и сам не верил, но папа Друзов купился, сменил тон и пообещал, что если и не через тридцать минут («Господин Орлов, ну вы
