всем местного и/о. А мы со своей стороны поддержим их и потребуем заменить временного главу локалов на более миролюбивого.
– А что это даст мне?
– Ты организуешь обещанный переворот и уберешь этого, как его, Эрла. Таким образом мы поможем тебе.
– Как-то все это выглядит так, что если я облажаюсь, то буду повинен во всем, а вы окажетесь и не причем.
Акиль улыбнулся.
– Конечно! А как ты хотел!? … Просил моего мудрого совета – получай! И не благодари! … Зато ты сохранил себе жизнь, и теперь в твоих руках исполнить все задуманное. Альянс в долгу не останется. Получишь все, что просишь.
Частенько со мной случается такое, что результаты моего труда попадают не в те руки. Это от того, что я слишком плохо разбираюсь в людях.
Вот и с этими марсианскими находками, медальонами, случилось то же самое. Откуда мне было знать, что они имеют какую-то невероятную ценность. Нет, ну, конечно, я сглупила! Это ж археологические находки, артефакты. Небольшие круглые плоские диски из редкого сплава с таинственными рисунками на поверхности, созданные мастерами древней Цивилизации для одним им ведомых нужд, определенно имеют цену. Только я и подумать не могла, что кто-то из моего окружения захочет пойти на преступление, чтобы украсть их… Жалко утрату, конечно, но и мне будет наука. Лучше работать в одиночку. Так спокойнее, и результаты все на месте останутся.
(Из записей в личном дневнике.
Тамара Дивич.
Марс. 2529`)
Очередной день ее «раскопок» перевалил за полдень. Она снова была одна и, закончив «ковырять» несколько иссохших трупов, решилась на «вишенку». На постаменте видом, как прямоугольный параллелепипед, в 2 метра длинной и метр шириной с полуметровой высотой от пола лежало человекоподобное существо плотно обтянутое некой пленочной серо-коричневой субстанцией. Сканнер показывал, что тело уже много лет как мертво, но она все еще питала иллюзии насчет гибернизации или какого другого процесса поддержания жизни. У нее в голове созрел смелый план отделить тело от постамента и переместить в мед-капсулу, используя светонепроницаемый фильтр на ферро-стекле. Небольшой дрон-помощник, следуя командам Тамары попытался просунуть инструмент между телом и поверхностью прямоугольного постамента, чтобы отделить мумию, но ничего не вышло. Ее ИИ, изучив данные сканирования обнаружил необычный круглый предмет на шее существа, который сама Тамара упустила из виду.
– Это медальон! – обрадовалась она вслух. – Ну, конечно! Почему я сразу не подумала про него!
Она снова обошла постамент, но придумать, как отделить тело, так и не смогла. В голове созрела безумная идея вскрыть пленку, чтобы обнажить тело, но контакт с внешней средой из-за потери герметичности мог быть чреват «гибелью» трупа.
Шуму снаружи она не предала значения. Местные помогали ей и вчера и сегодня с поднятием наружу некоторых останков мертвых существ. Кое-что они и себе отсюда утащили. Так что появление гостей она проигнорировала. Те же внезапно повели себя, как слоны в посудной лавке. Что-то где-то затрещало. Блеснули лучи ярких фонарей.
– Да что с вами не так!? Уберите свет наконец! Вы разрушите тут все!
Однако совершенное пренебрежение ее возгласам тут же насторожило.
– Так, так, так! … Что тут у нас!? – послышался знакомый пусть и слегка искаженный репродуктором шлема голос. – Нелегальные археологические раскопки! Какой позор!
Внутри Тамары все похолодело. Лучи сразу 3-х фонарей светили ей прямо в лицо. Автоматика на ее проекционных очках тут же активировала защитный фильтр. Тома осмотрелась и заметила целую группу в черных преторианских броне-доспехах. Фонари использовали только 3 из них. Остальные, будто под копирку, разошлись по сторонам просторной галереи в поисках чего-то или кого-то.
– У меня есть разрешение! – громко ответила Тамара.
Однако в ее голосе отчего-то совсем не было уверенности. Где-то глубоко внутри она догадывалась, как Сан получила то, что потом назвала разрешением. «Господи, как же я попала!». В ответ раздались смешки.
– Серьезно? … Что-то я не припомню, чтобы ты последовала моему совету и явилась для его получения!
Тома молчала. Краем глаза через светофильтр очков она заметила, что один из «латников» полез внутрь ее рабочей машины.
– Отойдите от моего робота! Там сложены очень ценные и чувствительные к свету находки, представляющие археологическую ценность!
– Ты, Тамара, видимо, меня плохо поняла! … Сейчас все, что находится тут, включая лично тебя, арестовано! Ты нарушила закон, взявшись за раскопки без допуска…
Он оборвался на половине предложения и внезапно присвистнул.
– Тут кристаллид! Почему сразу не доложила!? Резолюция по кристаллиду прямо на проекционном табло на КПП, куда ты несколько циклов тому назад заходила в гости! … У-у-у. Плохи ваши дела, Тамара Дивич. Сожалею.
Он приблизился к ней и остановился у противоположного, ближайшего к выходу, края постамента. Тамара смотрела, как он водил своим фонарем по пленке. С каждым лучом света ее сердце сжималось, будто собственной кожей осязая некую боль от яркого света, не проникавшего сюда не одну сотню лет.
– Габбас, оставь. Не разрушай тут ничего. Прошу… Я сама выйду и все тебе отдам – попросила она как можно более тихо и спокойно.
– Ой, какие мы вежливые стали вдруг! А чего так!? … Прячешь от меня что-то!? Не выйдет!
Он достал термо-ударный клинок, активировал жало.
– Нет! Прошу! Не делай этого! … Там внутри он может быть еще живым или почти живым!
– Ну, вот, сейчас и посмотрим, на сколько он там живой!
Он полоснул разогретым до красна лезвием по плотной матово-серой пленке и тут же разрубил ее. В лучах его фонаря показалось иссохшее почти до костей совершенно человеческое лицо. Само существо было тощим, как и другие мумии, найденные тут. К его телу плотно прилегал необычный состоящий и из маленьких чешуек комбинезон, который покрывал его до самых пят и кончиков пальцев рук. Это его сильно отличало от остальных останков, похожая одежда
