Ознакомительная версия.
— Эй, вы! — Один из байк-террористов ткнул битой в их сторону. — Заткнулись оба, а то башку разобью.
Парень умолк, а Лариса невольно опустила глаза. Здоровяк в косухе удовлетворенно хмыкнул и перевел свое оружие в положение «на плечо». Лариса пару минут выжидала, а потом едва слышно спросила:
— И что дальше?
— Так там же армия, не копы. — Парень с опаской покосился на байкеров и тихо-тихо продолжил: — Они двоих автоматами и сняли. Остальные назад повернули.
— Насмерть? — испугалась Лариса.
— Парни не знают. Они удрали, чтобы самим под раздачу не попасть. Вот и злые… Мы тут с самого утра зависаем.
— Ого.
— Тут сначала народу набилось из аэропорта разрушенного, слышала?
Девушка кивнула.
— Копы, медики и все такое… а потом в другом здании стрельбу кто-то открыл. Копы все туда свинтили. А потом там еще и рвануло что-то…
Лариса испуганно расширила глаза и прикрыла рот рукой, у нее это вышло так мило, что парень невольно улыбнулся.
— И что дальше? — Девушка убрала ладонь от губ.
— Не знаю. Тут как раз Ред со своими нарисовались. Во-он видишь у ресепшена тело лежит, это они охранника битой приложили — насмерть. И у входа они еще копа одного байком сбили… я не видел, но Ред кричал, что ему тоже… того…
— Да-да, — Лариса закачала головой, — я, кажется, видела мотоциклы… у дверей… а чего полиция?
— Здесь такой шум-гам стоял! — Парень еще раз скосился на захватчиков, убедился, что никто из них не смотрит в их сторону и продолжил. — С нами двое или трое копов было, но эти ушлепки грамотно пулемет развернули. А Ред и проорал им, чтоб убирались, иначе всех покрошит в оливье. Копы и убрались.
— А где они?
— Рядом. Во-он за теми дверями коридор с магазинчиками, а там и второй вестибюль.
— Так это рядом.
— Ага, рядом…
И они, не сговариваясь, обернулись в ту сторону… площадка с лифтами, а за ней и впрямь стеклянные двери, вероятно, запертые, и около них неспешно прогуливался высокий худощавый байкер. Он крутил на пальце пистолет, по всей видимости, подобранный у убиенного охранника или копа. Парень чувствовал себя королем, ходил с гордо поднятой головой, а на его прыщавой физиономии время от времени появлялась дурацкая улыбка. Тут он неожиданно повернул голову и узрел двоих заложников, смотревших на него.
— Эй, — только он и успел сказать, как пистолет сорвался с его пальца и громко бухнулся на кафельный пол. — Эй! — Он так засуетился, стараясь поднять ствол, что, когда это ему удалось, кричать было уже не на кого. Лариса и разносчик пиццы отвернулись и сделали вид, что ничего не произошло.
— Чего орешь? — громко вопросил рыжий главарь.
— Они на меня пялились! — Худощавый неопределенно тыкнул стволом в заложников.
— Кто?
— Ну… вон… не… ну…
— Косой, хорош блеять! Смотри за воротами!
Осаженный начальством худощавый спрятал пистолет в карман и обратил свой взор на стеклянную дверь, сквозь которую красовались подсвеченные витрины торговых отделов.
— Интересно, чего они хотят? — вздохнула Лариса. — Денег?
— Да нет. Хотя и от денег не откажутся. А хотят они, чтобы их выпустили из Питера. Всех. Без карантина.
— И откуда ты взялся, такой информированный и до сих пор живой, — буркнул дядечка в костюме.
— От папы с мамой.
— Я таких шустрых в свой банк дальше окошечка не пускаю. На всякий случай.
— И не надо, — заявил разносчик пиццы, — кому нужен банк, который вот-вот обанкротится.
— С чего это ты взял?
— Конечно обанкротится, — убежденно продолжил пацан, — сорок три процента в день и никакой страховки по кредиту!
Дема завозился в пеленках и вдруг отчаянно, горько ревнул на весь вестибюль. На Ларису стали оглядываться. Она лихорадочно затрясла конверт, словно пыталась просеивать муку. Мальчишка не умолкал, плач его становился все громче и требовательнее.
— Есть хочет, — поняла Лариса, — вот, блин!
— Ну так покорми. Или он у тебя искусственник? — Разносчик пиццы, похоже, оказался информированным не только в вопросах мототерроризма и банковской политики.
— Да нет, — досадливо поморщилась Лариса, — просто неудобно. Смотрят.
— Попросить, чтобы отвернулись? — Новый знакомый с готовностью набрал в грудь побольше воздуха.
— Нет-нет, не надо, — торопливо остановила его Лариса, — не ори. Напугаешь. Я лучше так как-нибудь.
— Я думал, что это делается не как-нибудь, а грудью, — съязвил «костюм», видимо, в качестве маленькой мести за сорок три процента.
— Все мужики знают, чем и как детей кормят! Чего ж вы тогда не рожаете? — окрысилась Лариса.
Она отвернулась к стене и расстегнула блузу.
Соседи деликатно отвернулись. Получив доступ к молоку, Дема немедленно замолчал, а через секунду с аппетитом зачмокал.
— Везет мужику, — с нескрываемой завистью протянул курьер, — собственный бар всегда рядом. А я бы сейчас дернул чего-нибудь типа колы или минералки.
* * *
Шел уже второй час их сидения на полу под угрозой дурацкой пушки. Пить хотелось не одному пареньку-курьеру, но байкеров это, похоже, мало трогало. Они потягивали пиво, зыркали по сторонам, по очереди бдели у безоткатки, а Ред время от времени что-то рычал в телефон.
Внезапно со стороны длинного коридора послышался какой-то шум. Курьер сообразил первым.
— Как только я скажу «Бежим!», дергай за мной, — прошептал он.
— Что? — не поняла Лариса.
— Бежим!
Лариса так и не успела ничего сообразить, парень схватил ее за руку и потащил за собой. Она едва успела поудобнее перехватить ребенка.
Они влетели прямо в распахнутые двери большого лифта, буквально вдавив туда пассажиров, собиравшихся выходить. Сзади Ларису толкнули, потом еще раз, и еще. Она заорала:
— Ребенка задавите! — И попыталась выгнуться буквой «зю», чтобы отвоевать как можно больше пространства.
Курьер приложил к устройству какую-то карточку и, не глядя, хлопнул по кнопке, двери закрылись, и лифт, слегка вздрогнув от перегруза, плавно пополз вверх.
— Хулиганье! — Пожилая дама, которую за мгновение до этого буквально вдавили в стенку, попыталась выпрямиться и расправить плечи. — Немедленно опустите лифт назад, на первый этаж!
— С удовольствием. Куда скажете, — отозвался курьер, — как только мы выйдем на… — он глянул на табло, — пятом этаже. После этого, мадам, вы можете валить куда хотите, хоть прямиком в объятья террористов.
— Что? — опешила она.
И тут второй раз за день жизнь продемонстрировала свой мерзкий характер. Мигнул свет. Лифт дернулся и… остановился.
Ознакомительная версия.
