Вообще-то, хотя файа изучили 114 цивилизаций, вывести какие-либо общие законы их развития не удалось. Даже в сходных условиях оно шло по-разному. Можно было подумать, что развитие культур определяется чистой случайностью. Разнообразие рас оказалось столь велико, что нельзя было даже вывести принципы зависимости технического уровня от общественного строя — и считавшийся неизбежным технический прогресс не всегда шел по прямой. Иногда целые расы отказывались от техники — безо всяких видимых причин. Или, в совершенстве владея ремеслами и искусствами, вообще никогда не создавали машин, хотя были старше файа на несколько десятков тысяч лет. Существовали и планетарные расы, живущие многие миллионы и даже миллиарды лет. Но в общении с ними возникала весьма серьезная трудность.
Цивилизации тем сильнее похожи, чем меньше их возраст, несмотря на то, что исходные биологические различия очень велики. Но по мере развития культуры различия возрастали и, после определенного предела, взаимопонимание оказывалось невозможным. Файау приходилось просто оставлять такие расы в покое. Хотя было обнаружено 946 таких цивилизаций, ни с одной не удалось установить контакт. Все сведения о старших расах ограничивались данными наблюдений — впрочем, очень подробными и точными. Они давно сменили свои исходные жизненные формы на искусственные. Хотя казалось, что машинам проще договорится, чем живым существам, на деле это оказалось не так. И тех, кто сумел изменить свою исходную разумность, никогда не удавалось понять. Впрочем, может интеллектронные системы и могли это — но могли ли они объяснить свое понимание тем, кто еще мог дышать?
Отчеты об этих расах, переполненные техническими деталями и математикой, не вызвали у Хьютай интереса и она больше не заказывала их. Большинство книг, которые ей удавалось добыть, были о том, что происходило, когда файа и представители иных рас встречались лицом к лицу.
Такие встречи редко бывали мирными, но интеллектронные системы обычно не вмешивались в конфликты — хотя делали все, чтобы предотвратить передачу файских технологии. Анмай, уже знакомый с кровавыми играми Детей Файау, не удивился тому, что покорение иных рас тоже превратилось в игру — правда, только для файа. Для обитателей несчастных планет это была отчаянная борьба на выживание. Но если Файау действительно требовалось истребить чужую расу, это делалось за долю секунды — изменяя фундаментальные постоянные на ничтожные, почти незаметные величины, Эвергет корабля-мира делал невозможным существование разумных структур. Никто из обитателей этих планет не успевал даже ничего почувствовать. Но гиперкомпьютеры не без оснований скрывали подробности этих операций, и Вэру не знал даже, сколько рас было истреблено Файау, а тем более — по каким причинам это было сделано.
Логические рассуждения здесь отказывали — в одних случаях машины уничтожали примитивную расу, не имевшую даже понятия о технике, в других — просто покидали систему, в которой их корабль атаковал рой космических истребителей, обстрелявших его ядерными ракетами. Те, впрочем, не причинили никакого вреда защищенной силовыми полями громадине.
У них были лишь обрывки информации, части безнадежной головоломки. Впрочем, Хьютай удалось разыскать на корабле нескольких участников другой, печально известной экспедиции. Они участвовали в игре — только так можно было назвать покорение планеты Дейта.
Ее обитатели — похожие на людей, хотя и не в точности — не ушли в создании оружия дальше мечей. И файа, чтобы сохранить хотя бы видимое равенство сил, пришлось вооружиться ими же. Описания этих баталий, история войны, длившейся сотни лет были необычайно интересны, но Хьютай, читая их, злилась — она не могла понять, как интеллектронные системы могли допустить такую жестокость. Для файа это была лишь игра — они были бессмертны. Но вот их противники умирали по-настоящему. Похоже, и у машин границы морали совпадали с границами Файау…
История отважной расы дейтян окончилась печально. Они ничего не могли дать файа — но вот файа им могли, даже не желая этого. Так или иначе, но дейтяне узнали о своем враге гораздо больше, чем тот самоуверенно полагал. В конце концов, им как-то удалось внедриться в интеллектронные системы низшего порядка, отвечавшие за системы безопасности захватчиков. Предсказать результат оказалось нетрудно — через несколько часов на Дейте не осталось ни одного живого файа. Дейтяне захватили их базы, современное планетарное оружие и даже взорвали орбитальное хранилище матриц. Эта победа была плодом величайшего мужества — но через три месяца возле Дейты появился корабль-мир Файау и…
Анмай знал, что это была далеко не первая подобная история, но об других ему ничего не удалось узнать — хотя, безотносительно к морали, это было очень интересно. Самое страшное из доступных файа развлечений было одновременно и наиболее привлекательным.
Хьютай закрыла книгу и несколько секунд сидела в задумчивости.
— Ты знаешь, что я нашла? — вдруг сказала она. — Были файа, которые переходили на сторону врага — не в игре, а по-настоящему. Они пытались… но всегда безуспешно.
— Я знаю. Я бы тоже сделал все, чтобы прекратить такое, — Анмай повернулся к ней.
— А иногда файа и аборигены уживались друг с другом, — продолжала Хьютай. — Забывали вражду… Так было на Сурнее, и на других мирах. Что там сейчас — я не знаю. Интеллектроника позволяет менять тела, и я не уверена, что все удивительные расы, описанные здесь, — она помахала книгой — настоящие.
— Дай-ка посмотреть…
Он поднялся, но тут же упал, растянувшись на животе — пол выпрыгнул у него из-под ног. Свет мигнул. На мгновение пара оказалась в жутком мраке. Приподнимаясь, Анмай попытался представить, какова была сила удара и вздрогнул — корабль весил восемь триллионов тонн!
— Что это? — спросила Хьютай.
Анмай открыл рот, чтобы ответить, — но от второго удара полетел через всю комнату. Он успел развернуться в воздухе, но все же с такой силой ударился о стену, что у него перехватило дыхание и потемнело в глазах. В ушах зазвенело, тело сделалось невесомым — двигатели «Астрофайры» отключились.
Еще миг — и тень смерти прошла по его сознанию, притупив ощущения. Впервые за все время своего существования «Астрофайра» прибегла к своему страшному оружию. Когда тяготение вернулось, Анмай осознал, что стоит на четвереньках, тупо уставившись в пол — все это заняло не больше пяти секунд. Он тут же вскочил и обернулся, а через секунду облегченно перевел дыхание — Хьютай, отчаянно вцепившаяся в подушки, не пострадала. В окне, над верхним краем гигантского диска планеты, тлела новорожденная туманность. Она медленно тускнела и расплывалась, сливаясь с небом. Уже понимая, что случилось, Анмай нажал кнопку весма.
