«Он хочет понять, достоин ли ты его… – всплыли в голове слова, которые я услышал, прежде чем оказаться в этом мире, живущем по законам меча. – Ты поймешь… Он хочет испытать тебя…» [2]
Я тогда так и не понял, кто хочет меня испытать, и внезапно оказался здесь, в Черной Боли, за тысячу лет до своего настоящего. И что, сейчас мне снова нужно идти в этот проклятый туман, чтобы кто-то зачем-то для чего-то меня испытал?
Впрочем, довольно быстро вопросы отпали, так как скудное солнце внезапно заслонили крылья.
Я поднял голову – и в сердцах сплюнул. Так как над поляной зависла серьезная проблема.
Моя проблема.
Это был аспид. Тварь из вселенной Кремля, похожая на толстую змею с тремя головами. Только аспиды, которых мне доводилось видеть, были все же, наверное, дальними родственниками обычных анаконд, отрастившими еще несколько голов. Эту же тварь неизвестный мне безумный ученый умудрился снабдить когтистыми лапами, как у орла, и крыльями, как у птеродактиля.
В прошлом, во время путешествий по Центральному миру Розы Миров, мне доводилось встречать драконов, даже разумных. Но что-то мне подсказывало, что эта летающая паскудина с разумом не особо дружит, и единственная ее функция – уничтожать все живое, что встретится у нее на пути.
Что паскудина немедленно и подтвердила, харкнув в мою сторону сразу тремя сгустками пламени.
Меня спасло лишь то, что я предвидел нечто подобное и мухой метнулся в чащу, прикрыв голову щитом на всякий случай.
Оказалось, что не зря.
Один из файерболов краем задел щит, и брызги огненных слюней немедленно разлетелись во все стороны. Меня же неслабо шатнуло – мощный удар едва руку из плеча не вынес. Долбани плевок аспида в центр щита, думаю, перелом руки был бы мне точно обеспечен – вместе с последующей прожаркой.
А так я лишь отбросил в сторону мгновенно вспыхнувший щит и укрылся за толстым стволом огромного дуба, с одной стороны превратившегося в головешку, но как-то умудрившегося выжить за счет неповрежденной другой стороны, обращенной к лесу. Там у дуба были толстые ветви, под которые я и нырнул – по ходу, аспид тут меня вряд ли достанет… хотя бы до того времени, как слюней поднакопит: насколько я помню, у тварей, плюющихся пламенем, запас огненной смеси не бесконечный, хотя и восполняемый.
Но аспид не стал ждать, когда слюни поднакопятся – видимо, решил, что поджарил меня с первого удара. К тому же пылающий щит лежал на виду, рядом с дубом. Ну, тварь, приземлившись, и сунула башку в лес, надеясь разыскать шашлык и хорошо позавтракать.
Однако – не вышло.
Эпичное зрелище, конечно, когда в метре от тебя из-за дерева медленно так появляется башка, похожая на голову тираннозавра, только насаженную на длинную, толстую шею. По которой я, недолго думая, рубанул мечом со всей силы…
Со всей, конечно, зря, поскольку клинок прошел сквозь плоть аспида так, будто ее и не было. В результате меч ушел в землю на треть, а я, не удержав равновесия, рухнул на одно колено – и тут же мысленно проклял собственную неуклюжесть, так как на меня из обрубка шеи твари, словно из брандспойта, хлынул поток темно-зеленой вонючей кровищи.
Через мгновение я был в ней весь, от кончика шлема до подошв сапог. Нет, я, конечно, выдернув меч, катнулся вбок, уходя от интенсивного полива, но это меня не спасло – когда до нитки вымок под дождем, прятаться от него уже бессмысленно.
Ну и глаза мне той зеленью залепило изрядно. Я протер их тыльной стороной ладони, что помогло мало, зато я, словно в замедленной съемке, увидел, как прямо на меня летят два потока неистового пламени, сливаясь в один, и уйти от этого моря огня нет никакой возможности…
Что ж, рано или поздно это должно было случиться. Я даже возгордился немного – вот, умираю как викинг, в доспехе, с мечом в руке, и не просто от поганой стрелы исподтишка или пули в затылок, а в огненном море. Красиво, блин, хоть картину пиши, жаль только, никто не видит…
А потом ревущий поток пламени окутал меня со всех сторон, и я почувствовал…
Ничего.
Абсолютно ничего.
Я видел огонь, в мгновение ока пожравший траву под моими ногами, но сами сапоги, зеленые от аспидовой кровищи, были целы. Как и штаны, и кольчуга, и то, что под ними находилось, – то есть я.
В первое мгновение я, естественно, изрядно обалдел, ибо как-то оно все больно волшебно выглядело, как в сказке: в тебя лупят из самого мощного на свете огнемета, а ты даже жара не чувствуешь.
Но во второе мгновение меня посетило озарение.
Кровь аспида!
Если б тело огнедышащей твари было подвержено действию огня, то как бы она им плевалась? То есть ее зубы, пасть, язык, глотка не могли гореть по определению.
Получается, что и кровь – тоже.
Зашибись!
Только надолго ли хватит этой зеленой термостойкой пленки? Может, когда она покидает тело твари, ее свойства резко начинают уменьшаться, как отрубленная нога, например, какое-то время еще дергается рефлекторно, но потом замирает навеки.
Похоже, я был прав в своей догадке, так как мне вдруг стало жарко, словно я в кольчуге решил под палящим солнцем прогуляться. Не критично, но неприятно – спина тут же взмокла, по лицу пот потек, наверняка смывая с моей морды спасительную зелень…
Ждать больше было нельзя, и я ринулся в атаку. Офигеть сцена, конечно: герой бежит сквозь струи пламени навстречу смертельной опасности. Надеюсь, благодарные потомки где-нибудь барельефчик забацают в память о великом подвиге – если узнают о нем, разумеется…
Мечтать – оно, типа, не вредно. В мирной обстановке. А в бою не только вредно, но и опасно. Я выбежал из горящего леса, эффектно перепрыгнул через отрубленную голову аспида… вот только не учел силы струи пламени, что лупила прямо мне в лицо. Конечно, кровь, которой я был залит по уши, гасила термоэффект, но силу давления горючей жидкости никто не отменял.
В общем, зря я понадеялся, что аспиду нужно время на перезарядку слюней. Этому ничего не нужно было, хреначил так, будто к цистерне подключен. В результате я пяткой зацепился за отрубленную голову, и вместо того, чтобы эффектно в прыжке снести еще одну башку, совершенно не героически грохнулся на землю.
Хорошо еще, что рефлексы сработали: сгруппировался, катнулся по земле, вскочил на ноги…
И тут же понял, что мне точно хана, так как я оказался в пелене того самого плотного красного тумана, которым поляна была залита, словно густым киселем. Наверняка аспиду прекрасно видно, где я, он тут живет, в этой красной взвеси. Сейчас лапой даст один раз – и никакая зеленая кровь не поможет.
По ходу, мне можно было собой гордиться – прям пророк, видящий будущее на пару трендюлей вперед. Гигантская лапа ударила в то место, где я стоял мгновение назад. Хорошо, что успел скакнуть в сторону, что в кольчуге да с вещмешком совершенно не просто. И хоть вроде далеко отпрыгнул, а оказалось, не особо – лапа ударила в полуметре от меня, аж земля под ногами содрогнулась.
Бежать было бесполезно. Тварь меня видит и вторым ударом точно накроет. Или третьим, что, впрочем, уже не важно. Потому мне ничего не оставалось, кроме как прыгнуть на ту лапу, одной рукой обнять ее, толстую, шершавую и холодную, как ствол старого, давно умершего дерева, и, рванувшись вверх, рубануть мечом так, словно я хотел одним длинным разрезом располовинить небо.
Я не видел, куда бил: задранная кверху рука с мечом утонула в тумане. Но вполне ощутил последствия удара.
И услышал одновременно.
Над моей головой раздался оглушительный рев. Нога, за которую я держался, рванулась, я не удержался и отлетел в сторону, при этом чудом не выронив меч: старая привычка держаться за оружие до последнего.
А потом прямо на меня обрушилось что-то тяжелое, мерзкое, осклизлое и настолько вонючее, что я, по-моему, от той вони вырубился на несколько секунд. А может, не от вони, может, это были последствия оглушающего удара по шлему, который тот выдержал с честью.
