– Я должна была понять, – сказала Изабелла. – Он очень похож на Кертиса-старшего.
– У нас осталась запись памяти мужчины, – попытался утешить её Луис. – Его пребывание в резиденции Ван Кертиса… это немало.
Ответный взгляд Каль не нуждался в расшифровке. У них было больше, чем немало, а теперь вся слава уйдёт к сотрудникам Службы на Волантисе.
Номачи пошёл ва-банк.
– Никто, кроме нас, не знает, кто такие Овальды, – куда-то в пространство произнёс он. – Мы можем потребовать их депортации с Волантиса… или же перехватить их там.
– Ты говоришь об измене, – ровным тоном заметила Каль.
– Я говорю о доведении операции до конца. Мы должны сами задержать Кертиса-младшего.
– Двое – слишком много, чтобы вести операцию такого уровня.
– У меня аТан, – быстро сказал Луис.
– Понимаю. У меня тоже. – Изабелла колебалась. – Если станет известно, что мы рисковали интересами Службы из-за личной карьеры…
– Но если мы возьмём Артура…
– Кто знает о записи памяти?
– Мой информатор в «аТане» и тот человек, который сделал запись. Он вряд ли смотрел всю плёнку… только последние минуты.
– Ликвидация возможна?
– Людей из «аТана»? – Луис оторопел. – Они же все бессмертны!
– Записи!
– Банды совсем обнаглели, они лезут даже к космопорту Империи. Почему бы им не атаковать «аТан»?
– Хорошо. Если повстанцы ещё и возьмут двух пленных и подержат их между жизнью и смертью…
– Всё будет сделано.
– Луис, – Изабелла почти нежно привлекла его к себе, заглянула в глаза, – если ты пойдёшь за мной… до конца… мы поднимемся выше, чем ты мог мечтать. Но если потянешь одеяло на себя, я добьюсь объявления тебя «лицом с одной жизнью».
Номачи кивнул. Он верил, что Изабелла добьётся от Командующего Службы на Инцедиосе Курта Рокхайма такого приговора. Курт был шумным, говорливым исполином, не отягощённым ни умом, ни глупостью. Допрашивая женщин, он очень любил гасить сигары о их грудь.
Любовница, позволяющая ему делать то же самое, могла получить многое.
– Возьмём лучших людей. И лучших нелюдей, – продолжала Изабелла. – Вызови Ахара и Т/сана. Я отзову Кадара и Маржан с операции.
– Стоит ли брать нелюдей?
– Луис, стоит брать любого, не использующего аТан. Ахара, Т/сана, Кадара, который вечно в долгах, Маржан, которая верит в своего древнего бога. Понял? И ещё выясни, кто такой Кей Овальд. Можешь проверить всех подданных Империи, но узнай, кто он.
Благодаря судьбу за вовремя продлённый аТан, Луис выбежал из кабинета. Каль смотрела ему вслед. Должен быть способ убить бессмертного, должен, иначе трудолюбивые дураки заполонят весь мир.
И Артур Ван Кертис скажет ей этот способ.
– Как же я тебя не разглядела, мальчик? – мурлыкающим голосом сказала Каль. – Обманул, щенок.
Артур Ван Кертис улыбался ей с экрана.
В баре (огромный экран с фальшивым видом на космос, три столика, вежливый паренёк за стойкой) Кей позволил себе бокал земного вина. Вино было слишком слабым и кислым на его вкус, но он допил до дна.
Кей собирался провести в баре немало времени – здесь была полутьма и играла мягкая музыка. Но через несколько минут к нему подсела парочка эмигрантов с Инцедиоса: не то молодые супруги, не то просто влюблённые. Им хотелось общения, и, определив в Кее человека издалека, они плюхнулись рядом. Первые десять минут разговор был даже интересен. Потом Кею стало скучно, и он ушёл. У него осталось смутное ощущение, что парочка хотела закончить знакомство в постели на троих, но так и не решилась прямо изложить своё желание.
В магазинчике лайнера Кей купил объёмистую сумку, одежду для себя и Артура, станнер и «Конвой» взамен изъятых Службой на планете. Оружие, правда, на руки ему не выдали – его можно было взять, лишь сходя с корабля. Кей понимал, что если предчувствия Артура верны, то на выходе из гиперпрыжка лайнер встретит свора патрулей, и пара ручных хлопушек им не поможет. Но без оружия он чувствовал себя голым.
У него начинало портиться настроение. Кей давно отвык волноваться из-за грядущих неприятностей, но что-то давило на нервы. Только подходя к каюте, он понял, в чём дело.
Он терял отношение к Артуру как к клиенту. Основа основ – нельзя охранять друзей.
Кей Альтос позволил себе симпатию к мальчишке. Он думал не о кнуте и прянике – ему не хотелось, чтобы Кертис-младший умер в очередной раз. Это была катастрофа…
Телесеть корабля гнала какой-то местный сериал. Героиня – юная девушка из бедной, но честной семьи – воровала фрукты в саду богатого торговца удобрениями. Поймавший её на месте преступления, торговец пришёл в экстаз от красоты девушки и устроил на работу в магазин. Владелец магазина, поражённый в самое сердце, помог завербоваться на пассажирский корабль. Капитан корабля…
Самое неприятное было даже не то, что многочисленные любовные сцены исполнялись с удивительным однообразием и безвкусием. Глядя на широкое, с широко посаженными глазками личико юной дивы, Кей не мог понять, кто, кроме отсидевшего десять лет каторжника, мог на неё позариться. Неужели на Инцедиосе таков идеал красоты?
Он заказал последнюю, девяносто шестую серию, и через две минуты полностью вник в смысл произошедшего. Дива работала в центральном офисе «аТана» на Терре, попутно разыскивая малолетнего сына, родившегося в десятой серии и похищенного в одиннадцатой. Когда в каюту вернулся Артур, Кей с удовольствием сообщил:
– Гляди, это Кертис Ван Кертис.
– Да? – заинтересовался Артур и стал наблюдать за стройным белокурым парнем, безуспешно охмурявшим красавицу. Потом спросил: – Кто у неё был первый любовник?
– Торговец удобрениями.
– Значит, она к нему вернётся.
Артур не ошибся. Дива вернулась на Инцедиос, попутно опознав в бравом лейтенанте Имперских войск пропавшего сына. Торговец, где-то на середине сериала потерявший память и состояние, увидев подругу юности, исцелился. С перепугу, наверное.
– Я понял этот народ, – сказал Кей, выключая телевизор. – Он безнадёжен. И абсолютно неуязвим.
– Брось, – разбирая постель, сказал Артур. – Этот фильм оплачивал «аТан». Все фильмы, где Кертис Ван Кертис – белокурый юноша-склеротик, влюбляющийся в непроходимую дуру, оплачиваются «аТаном». Это снижает зависть и агрессию.
Кей не понял, серьёзно ли говорил Артур. Судя по тону – да.
– Показал даме корабль?
– Всё, куда пустили. Потом её мать напоила меня чаем.
– Милая женщина.
– Кей, – Артур уселся на кровать, расшнуровывая кроссовки, – я наболтал днём лишнего, ты всё забудь. Или нет, не всё. Потому что я хочу тебя попросить…
