– А ты думаешь, что справедливо выводить из строя наши двигатели, чтобы получить то, что ты хочешь? – Голос Марит повысился от напряжения. – Как ты мог это сделать? Я доверяла тебе! Я привела тебя в группу!
Карие глаза Марит выражали гнев и упрек. Анакин чувствовал, что нужно сказать правду. Он был должен ей.
– Я Джедай. – сказал он. – Я не настоящий студент в Школе Руководителей. Меня послали туда, чтобы расследовать исчезновение Гиллама Тартури.
– Гиллама? – Марит была удивлена.
– Разве ты не хочешь знать, что с ним случилось? – спросил Анакин. – И прежде, чем мы улетели, исчез Ферус Олин. Что если Ролэй имеет какое-то отношение к этому? Что если он финансирует команду деньгами от выкупа? Он отвечает за ваше казначейство, и он же эксперт безопасности. Он один связан с Раной Галион. Что если она заставила его похитить Гиллама? Все части сложились. Почему он лгал тебе об этой миссии? Разве ты не хочешь понять, почему?
Марит выглядело грустной. – Мне жаль, что ты раньше не сказал мне.
– Я говорю теперь.
– Ты ничего не понимаешь. Гиллам… – Марит заколебалась.
– Ну так скажи мне, – рассердился Анакин. – Что Гиллам?
– А что Гиллам? – Раздался насмешливый голос за его спиной.
Анакин обернулся. Гиллам Тартури стоял, облокотившись на крыло истребителя. Он был такой же высокий как Анакин, и их взгляды скрестились. Анакин был шокирован и волна тревоги прокатилась по нему.
Анакин оглянулся на Марит. Она медленно кивнула.
– Гиллам и есть команда, – сказала она. – Это была его идея. Он создал ее. Он составил устав. Он рекрутировал нас. Мы бы ничего не сделали без него. Мы были бы кучкой несчастных изгоев.
– Ты подстроил свое похищение, – сказал Анакин Гилламу. – Зачем?
– У меня свои причины,- беспечно ответил Гиллам.
Марит заговорила в свой комлинк. – Вы нужны нам, – сказала она решительно.
– Что происходит? – спросил Анакин.
Вместо ответа он услышал мягкий звук извлекаемого ею бластера. Он мог легко остановить ее, но не сделал. Марит навела на него бластер, и было видно, что она вынуждена это сделать. Через несколько секунд остальная команда примчалась в ангар. Их бластеры были наготове. И все они были нацелены на Анакина.
– Прости. – сказала Марит.
Взгляд Марит был печален. Ролэй и Гиллам казались одержимыми целью. Но остальные – Хурана, Тула и Зи – выглядели испуганными. Почему они были испуганы? Анакин чувствовал, что здесь была какая-то тайна. Гиллам и Ролэй были за одно, и они держали в узде остальную сопротивляющуюся команду. За исключением Марит.
Здесь есть что-то такое, что даже Марит не знает.
Он вывел из строя лазерные орудия на двух истребителях,- сказала Марит остальным. – Но все в порядке, я знаю, как их починить. – Она повернулась к Анакину. – Мы задержим тебя, пока благополучно не выберемся отсюда.
Анакин помотрел на Гиллама. – И все, Гиллам? Почему ты не скажешь ей, что ты действительно хочешь сделать?
– Извини, Марит, – ухмыльнувшись, сказал Гиллам. – Это не весь план.
– Какой план, Гиллам? – спросил Анакин.
Марит вопросительно посмотрела на Гиллама.
– Как может похищение опозорить Сенатора Тартури, если он не вовлечен в нечто более ужасное? – сказал Гиллам Марит.
– А мы к тому же получаем очень большое вознаграждение от Раны Галион. – добавил Ролэй.
– Подумай о том, что будет сделано для противостояния, Марит, – сказал Гиллам. – Сенатор похищает собственного сына, чтобы бросить подозрение на лерианцев. А затем что-то идет не так, и его сын умирает…
– И это его ошибка, – фыркнул Ролэй. – Он пожертвовал своим сыном, чтобы сохранить власть.
– Я не понимаю. – сказала Марит.
– А я понимаю, – сказал Анакин. – Они хотят убить меня.
Потрясенно, Марит перевела взгляд с Гиллама на Ролэя. – Это не правда.
– Вообще-то, мы собирались поручить этот ответственный шаг Ране Галлион, – сказал Гиллам. – Но так как ты уже все знаешь… – Он помахал бластером и улыбнулся Анакину.
– Но ты не Гиллам – они поймут это, – сказала Марит.
– Они как-нибудь замаскируют тело, – сказал Анакин. – Я уверен, Рана Галион найдет способ. Меня примут за Гиллама. И Сенатор Тартури не только будет опозорен среди собственных людей, он своими руками начнет войну. Он не сможет вести расследование, даже если захочет.
– Которого не будет, потому что его это не волнует, – сказал Гиллам. – Он просто позаботится о своих Сенаторских привилегиях, которые будут под угрозой.
– Блестящий план, – сказал Ролэй.
Марит уставилась на них двоих. – Вы оба сумасшедшие.
Гиллам печально покачал головой. – Бедная Марит. Ты перенервничала на Тирелле. Вот почему мы не могли доверять тебе.
Марит посмотрела на Тулу, Хурану и Зи. – Вы согласны с этим?
Всем троим было не по себе.
– Гиллам говорит, что мы должны быть воинами, – сказала Хурана. – Это единственный путь.
– Я отвечаю только за технические вещи, – сказал Зи.
– Это не имеет никакого отношения ко мне, – сказал Тула.
– Да, я должен отметить еще кое-что, – сказал Гиллам. Из-за исчезновения еще одного студента, школа ввела зеленый код безопасности. И это означает, что все пропуска отменены. Вы все пропустили трехчасовую проверку.
– Я знал, я должен был расширить радиус действия на наших комлинков, – пробормотал Зи.
– Что означает, что мы исключены, – сказала Хурана.
– Что означает, дорогие друзья, что нам не нужно никуда идти, – сказал Гиллам. – Там большая галактика. Только мы есть друг у друга. И это хорошо. Вместе мы можем стать лучшими. Мы сможем иметь все, что захотим, если мы просто будем вместе. Сначала мы делали все это, потому что мы никому не нужны. Но теперь мы можем делать, потому что мы лучшие. Мы принадлежим сами себе.
Голос Гиллама был низким и убедительным. Анакин видел харизму и очарование, что заставило этих студентов присоединиться к нему.
– Может быть, остальные никому и не нужны, – сказал Анакин. – Или ты убедил их, что это была правда. Не знаю. Но как насчет тебя? Ты сын могущественного Сенатора. Кому не нужен ты?
Лицо Гиллама стало белым от внезапной ярости, и впервые Анакин мог увидеть, что он был способен убить его. – Моему отцу! – закричал он. Гиллам с усилием восстановил контроль над собой. – И теперь он поймет, как он ошибался. Все поймут, кто недооценивал меня. Ну, Марит? Ты с нами?
Марит повернулась к Анакину. – Мне некуда больше идти, – сказала она.
– Марит, мы не делаем ничего неправильного, – сказал Гиллам. – Мы делаем то, что собирались делать. Мы знали, каковы ставки.
