Дмитрий Самохин - Война на пороге твоем

Ознакомительная версия.

Словно прочитав мои мысли, откликнулся рииег:

«Несколько галодней назад к нам прилетел человек…»

Человек?..

Я удивился: разве мог Гоевин доверить такую ответственную миссию человеку? Сомнительно. При его-то неприятии людей, причины которого мне никогда не были понятны! Нет, исполнить миссию, имеющую наиважнейшее значение для джантшун, он направил бы только представителя своей расы.

«Человек был изранен, а его машина повреждена. Мы приютили его. Сейчас он живет тут. Мешать вам не будет. Может, вы узнаете, кто он, и сможете ему помочь».

Потерпел катастрофу.. Интересный поворот!

Рииеги были менталами, то есть могли беспрепятственно проникнуть в мысли любого живого существа и прочитать их. Правда, обыкновенно они этим не занимались. При должной тренировке джантшун, да и человек могли научиться экранироваться от вмешательства извне, могли также подсунуть доверчивым рииегам любую дезу, выгодную им.

«Мы пришли. Любые двери в „Отеле“ открыты. Можете пользоваться всем, что найдете. Питательная набита продуктами. Достаточно автозаказа — и вы получите все вам необходимое. Ждите. Через несколько галочасов к вам придут».

Булыжник умолк.

Мы потоптались немного в нерешительности. Затем я ухватился за ручку, открыл дверь, переступил порог и осмотрелся.

Рииеги постарались. Они оборудовали помещения для нашего проживания на должном уровне, со всем возможным комфортом. Не «Шератон», конечно, но и не дешевая придорожная гостиница на одну ночь… Судя по эклектике природного ландшафта, рииеги создавали место для отдыха землян по образцам разных регионов Земли.

Мы прошли просторный холл, уставленный креслами. Кресла пустовали, как, впрочем, и все в этом «Отеле». Миновали стойку портье, за которой никого не было.

— А кто нам выдаст ключи от номера? — удивился Марк.

— Все двери открыты, — напомнил я.

— И они не боятся, что их обкрадут? — спросила Рената и тут же поперхнулась, поняв, какую сморозила глупость.

Я поднялся по ступенькам на возвышение, по ковру дошел до лифтового комплекса и вызвал кабину.

— Может, поднимемся по лестнице? — предложил Марк.

— Почему бы и нет, — согласился я.

Я решил, что подниматься высоко не стоит. На третьем этаже направился к ближайшим дверям. Крысобой и Музыкантская следовали за мной.

Я выбрал номер под литерой «Ж». (Почему-то рииеги использовали буквенные обозначения, проигнорировав привычные для землян цифры.) Рената одобрила двухместный номер, что приглянулся мне. Крысобой остановился в соседнем под буквой «Е». Марк закрыл за собой дверь, пообещав появиться у нас с визитом через пару часов, после того как приведет себя в порядок. Я притворил нашу дверь и попытался ее запереть, но не тут-то было: ни замков, ни защелок, ни ключей — ничего.

Сбросив с себя скафандры и оружие, мы забрались с Ренатой в душ. Минут тридцать дурачились под струями воды, затем я выбрался из кабины и закутался в теплое полотенце. Какое счастье — ощутить себя цивилизованным человеком! Какое счастье — плескаться, не заботясь об экономии воды, ощущать простор после замкнутого пространства межгалактического корабля!..

Рената решила еще немного поблаженствовать в бассейне, а я перешел в зал. Развалившись на диване, закинул ноги на кресло и обнаружил, что номер оборудован виртвизором. Надев очки, включил аппарат. Побежала картинка правительственного канала Земли. Я с интересом стал смотреть новости.

Новости по виртвизору передавались в записи. Как раз шла программа о безуспешной охоте агентов СБЗ на сбежавшего опасного преступника, в котором я без труда узнал себя. В конце концов беглый убийца, объявленный вне закона, был взорван в доках.

«Жители Земли могут вздохнуть спокойно!» — объявил диктор.

До вечера я не покидал номер. Крысобой присоединился ко мне через полчаса. Обнаружив у нас виртвизор, посетовал, что о нем не позаботились столь же хорошо, и развалился в кресле рядом, натянув на глаза очки. Я нашел канал, по которому транслировали в записи матчи по крейзиболу, и воодушевился.

Марк прогулялся до холодильника, сделал открытие, что пива в нем нет, и страшно разозлился. Но надежды не потерял. Сообщив мне, что он быстро, Крысобой вынырнул из номера.

Рената взирала на нас с улыбкой.

Спустя десять минут Крысобой вернулся с ящиком пива, хлопнул его на стол и рыкнул:

— Кто выигрывает?

— Пока ничья, — отозвался я.

Крейзибол — смесь футбола, волейбола и гольфа. Две команды по двенадцать человек, в экипировку которых входили и реактивные ранцы, в течение двух часов носились на высоте десяти метров над стадионом, пытаясь загнать мячик поочередно в каждую лунку. Лунок было тоже двенадцать, и они составляли дорожку. Команде требовалось пройти всю ее, не пропустив ни одной лунки. Если мячик забивался с близкого расстояния, команда получала двадцать очков, если же с расстояния не менее трех метров — сорок. Выигрывала та дружина, которая зарабатывала больше очков. Игра заканчивалась, когда одна из команд проходила всю дорожку или с начала матча истекало два часа. Состав игроков — четыре защитника, два вратаря, поочередно защищавшие ту лунку, которую в данный момент атаковал противник, и шесть нападающих, обязанных забить гол любой ценой.

Крысобой предложил пивка Ренате, откупорил следующую бутылку и вложил ее мне в руку, затем позаботился о себе и погрузился в матч.

На венерианском стадионе играли команды Лунного Бейрута и Плуторианского Сектора Газа. При явном силовом перевесе бейрутцев плуториане отчаянно сопротивлялись, и зрелище чрезвычайно захватывало.

Мы опустошили уже по три бутылки светлого пива и изрядно захмелели, когда дверь распахнулась и к нам пожаловал маленький хрупкий мужчина с крысиными усиками, жидкими волосами, непропорционально длинными руками и бегающими скользкими глазками.

— Извините, это вы — новенькие в здешних катакомбах?

Матч практически закончился (осталось двадцать секунд добавочного времени), поэтому я без сожаления стянул шлем и уставился с любопытством на гостя.

— Разрешите приземлиться? — поинтересовался щуплый и, не дожидаясь ответа, плюхнулся на диван рядом.

— Что смотрите? — Он без очков уставился в виртвизор. — Крейзибол? Не, не люблю.

Тут на столе он узрел нетронутое пиво.

— Разрешите бутылочку?

Ознакомительная версия.