После довольно вкусного, преимущественно мясного обеда, нам с гномом выделили угол в сарае, где хозяева споро набросали жестковатую, на мой вкус, подстилку из травы. Этим гостеприимство "ангелов" на данном этапе и ограничилось, ввиду, что называется, нехватки материальных ресурсов. Так как те сами пользовались точно такими же "кроватями", то обижаться я не стал, а просто, на зависть гному, расстелил поверх травы свой спальник и, хотя солнце еще не зашло, провалился в сон, предусмотрительно достав из кобуры и сжав в руке пистолет. На всякий случай...
Никакого "случая" до утра не произошло и я встал бодренький и вполне отдохнувший от вчерашних приключений. Проверил состояние Адиэля. Тот еще не просыпался, но дышал ровно. Надо будет обязательно сделать перевязку и проверить состояние раны. Но будить специально для этого эльфа я не стал - не горит, и отправился завтракать, составив компанию уже отдававшему должное "ангельскому" гостеприимству гному. Завтрак состоял из травяного чая (довольно вкусного, между прочим), копченого мяса и сушеных фруктов. Не бог весть что, но насытиться можно. Мужиков видно не было - отправились, наверное, на охоту, а бабы крутились по дому, не забывая, однако, вовремя подливать чай в чашки и подкладывать еду в тарелки дорогим гостям. Правильное воспитание, не то что у нас!
Все шесть девок, кстати, выглядели довольно молодо, но, хоть и имели вполне миловидные симметричные лица, из-за непривычных, на мой взгляд, пропорций фигуры, производили, скорее, отталкивающее впечатление. В отличие от эльфиек, сразу же, несмотря на слишком высокий рост, вызывавших положительную мужскую реакцию.
Весь остальной день так и промаялся бездельем. Вместе с вечно хмурым гномом, который, от скуки видимо, снизошел до того, что назвал свое имя, оказавшись Хторном. Но от дальнейшего общения отказался. Ну и хрен с ним! Хотя, мало ли кем ему приходился погибший вчера гном? Может, братом, и теперь Хторн оплакивает его потерю? В любом случае, насильно в друзья я рваться не буду...
Несмотря на отсутствие мужчин, в помещении, судя по поведению женщин, было абсолютно безопасно, хотя на поясе у каждой и висел немаленького размера бронзовый тесак в ножнах из крокодиловой кожи. Но использовали те его исключительно для хозяйственных нужд и, поэтому я позволил себе спокойно подремать после обеда. Мужики, таща в корзинках свежеснятые шкуры каких-то животных, прилетели только под вечер и сразу сели ужинать. А вскоре проснулся Адиэль и я сделал ему перевязку. Состояние раны, на мой почти дилетантский взгляд, было даже лучше, чем ожидалось, но, тем не менее, недельку, как минимум, эльфу придется отдыхать в горизонтальном положении. И нам вместе с ним...
В следующие дни я, за неимением других занятий (кроме ежедневных перевязок быстро идущего на поправку Адиэля) изучал повседневную жизнь и орудия труда своих хозяев. Вернее, их женской половины, так как мужская почти весь день отсутствовала, а после возвращения сразу же запирала свои съемные крылья в специальный, закрывающийся на бронзовый замок, чулан. Правильно - так же и у нас обращаются с парашютами, чтобы никто из чужих случайно или специально его не испортил. Ведь цена такой незамеченной поломки - жизнь.
Путем ежедневного наблюдения за поведением "ангелов" выяснилось, что это шесть молодых пар, видимо, женатых, так как каждая девка вечером отправлялась спать с мужиком и, что характерно - с одним и тем же. Учитывая. что ни детей, ни пожилых или одиноких особей здесь не наблюдалось, напрашивался вывод - это действительно временное охотничье поселение, и молодые, недавно поженившиеся пары тяжелым и опасным трудом зарабатывают себе здесь на квартиру в большом городе. Ну или что-то типа этого.
Помимо данного открытия более ничего интересного в поселении увидеть не удавалось - повседневная жизнь "ангельских" женщин оказалась донельзя однообразной. Так что я, наверное, помер бы со скуки задолго до выздоровления эльфа, если бы не счастливый случай. Вернее, для непосредственного его участника это был как раз несчастный случай - на третий или четвертый день нашего "заключения" "ангелы" приперлись раньше обычного, причем впятером. Шестого, Сафротаса, тащили в корзинке, вместе с обломками его аппарата.
Как удалось понять, по оставшейся неизвестной мне причине, неудачливый "пилот" встретился в поверхностью земли при не совсем расчетных параметрах полета, что и выразилось в сломанных ноге и крыле. И если второе поначалу никого не обеспокоило, то первое вызвало некий переполох в рядах встречающих на "аэродроме" представительниц "наземных служб", особенно у жены пострадавшего. В оказании первой помощи Сафротасу принял посильное участие и я. Так как перелом был закрытый, и шину, причем довольно профессионально, наложили сами "ангелы", то оно ограничилось дачей обезболивающего.
Пока поверженный "ангел" валялся в постели, составив компанию Адиэлю, его напарник (а летали они, как я успел заметить, только парами, никогда поодиночке) озаботился ремонтом сломанного крыла. Вообще-то, в чулане имелось и запасное, но, видимо, если была возможность, предпочитали починить свое. Оно и понятно - своя рубашка ближе к телу.
К моему удивлению, напарник Сафротаса Питролас привлек к этому процессу и подремывавшего до того сутками напролет гнома. Тот достал свой нехитрый инструмент и стал помогать. Я подошел поближе - Питролас не возражал и, наконец, смог детально рассмотреть конструкцию "ангельского" крыла.
Она оказалась на удивление навороченной и даже "высокотехнологичной", сочетавшей естественные и искусственные элементы, в том числе сложные и точные бронзовые детали. Крыло крепилось к деревянной раме, лежащей, как твердое днище моего рюкзака, на спине пилота и пристегивающееся к последнему широкими кожаными ремнями, типа парашютных лямок. На раме располагались две, выполненные с замечательной для нетехнической цивилизации точностью, бронзовые оси, по которым свободно передвигались бронзовые же кольца, ограниченные лишь стопперами на торцах осей. На стопперах имелось покрытие типа губки, напитанное маслом, смазывавшее при каждом движении ось. На каждом кольце был приделан стержень на который и насаживалось крыло, причем с возможностью небольшого поворота вокруг продольной оси. Таким образом, получался трехступенчатый подшипник скольжения, позволявший прикрепленному у кольцу крылу иметь шесть степеней свободы, а пилоту - совершать им вращательно-поступательные движения, похожие на плавание стилем "баттерфляй". Причем каждым крылом независимо от другого. Точность исполнения бронзовых деталей поражала. Это явно было не кустарное производство! Тем более, что этим элементом конструкция крыла не ограничивалась. К кольцу крепилась несущая балка из легкого, но прочного стебля типа нашего бамбука. К ней - поперечные силовые элементы из костей какой-то птицы или небольшого птеродактиля. И уже этот каркас плотно покрывался длинными белыми перьями, выдранными, на мой взгляд, из попугая вида "какаду", только соответствующего размера.
