Сара нахмурилась. Ее мозг, затуманенный лекарствами, пытался осознать услышанное.
— Менгск пытался убить своего сына?
— Совершенно верно. И всех нас. А Валериан лишился двадцати пяти крейсеров.
Сара зажмурилась и оцепенела. Джим мысленно выругал себя. Видимо, он зашел слишком далеко.
— Он не вернул меня тебе, Джим, — равнодушно вымолвила она. — Он просто будет меня использовать.
Краем глаза рейдер уловил какое-то движение. Врач отчаянно жестикулировал и качал головой. Он явно настаивал на том, чтобы Рейнор сменил тему разговора. Джим нахмурился и покачал головой в ответ. Он никогда не лгал Саре раньше и не собирался делать это сейчас. Он вспомнил свой разговор с Валерианом.
Я хочу большего, — заявил принц. — Я докажу, что могу быть лучше. И как император, и как человек.
Это будет несложно, — ответил рейдер.
Если я смогу изменить самого страшного убийцу в истории Вселенной… снова превратить Королеву Клинков в человека — я добьюсь своей цели. И я стану сотрудничать с известным разбойником Джимом Рейнором.
Значит, я — обычная шестеренка в твоем сложном механизме.
Если в результате ты получишь желаемое — какая тебе разница?
Несомненно, разница есть.
— Я сам много об этом размышлял, — сообщил Джим. — Конечно, помогая тебе и мне, Менгск младший тешит свою гордость. Но это не играет роли. Ты здесь, рядом со мной, а он располагает большими возможностями. Мы выясним…
— Являюсь ли я чудовищем до сих пор? — перебила его Сара, выдергивая руку из ладони Рейнора и хватаясь за один из длинных змеевидных отростков у себя на голове. — А это человеческое? Я избежала смерти, уготованной мне Арктуром, только для того, чтобы стать королевой зергов. Зараженная. Мутант. И теперь ты собираешься отдать меня его сыну? Почему ты просто не застрелил меня? Ты не забыл о своих словах?
Джим обещал, и очень давно. Он сказал, что убьет ее, чтобы не позволить ей продолжать громить Галактику, планету за планетой, во главе Роя.
— Милая, я…
Она откинула голову и завопила. Не от боли или ужаса, а в бешенстве. Отчаяние и безнадежность будто раздирали ее на куски. Сара выгнулась, пытаясь вырваться из ремней и наброситься на Рейнора. Он накрыл ладонями ее запястья и держал ее, пока врач не вколол успокоительное. Через пару секунд она обмякла. Наконец-то он смог обхватить ее и осторожно уложить обратно в койку. Только потом Джим заметил текущие из ее глаз слезы.
— Я старался предупредить тебя, — шепнул Фредерик. — Тебе надо уйти.
Рейнор кивнул. Еще раз коснулся руки Сары, а затем поднялся и направился к двери.
— Возможно, тебе лучше пока не возвращаться, — добавил Фредерик. — Конечно, ты за нее беспокоишься… Но, похоже, ты выводишь ее из равновесия.
Джим медленно развернулся.
— Ты, что же, не будешь меня пускать в лазарет? — процедил он.
— Это — врачебное требование, — ответил тот. — Забота о пациенте — превыше всего.
В один миг Джим оказался рядом с медиком.
— Ты ничего не знаешь о Саре Керриган, — заявил он. — Я свернул горы, чтобы вернуть ее. Мое присутствие, хоть и тяжело для нее, пойдет ей только на пользу. Я уверен, ты меня понимаешь.
— Я полагаю…
— Не я вывел Сару из равновесия, — произнес Джим. — А реалии нашего мира. Твой шеф был первым, кто решил, что ее надо вернуть. Теперь у Сары есть единственный якорь. — Он ткнул пальцем себя в грудь. — И я не намерен бросить ее. Сара уже столкнулась с предательством. Если это произойдет еще раз, то лишь через мой труп.
Он направился к выходу из лазарета, и Фредерик не осмелился возразить рейдеру.
— Что? — не скрывая удивления, спросил Валериан.
— Мы будем прятаться на свалке, — повторил Мэтт Хорнер, чье изображение транслировалось на экране.
— Я подумал, что ослышался.
Мэтт слегка улыбнулся:
— Ты никогда не был в Мертвецком порту?
— Отнюдь, — возразил Валериан. — В программу моего образования, разумеется, входили такие занятия. А как же? Экскурсии по планете, кишащей убийцами, бандитами и ворами. Увы, я проигнорировал эту замечательную возможность.
— Мы наверстаем упущенное.
— Какое счастье.
— Ну… тогда ты понятия не имеешь, что означает «свалка» для местных аборигенов. На планете целые города строят поверх настоящих свалок. Именно в этом и заключается суть Мертвецкого порта. Поверь мне… там легко скрыть весь флот Доминиона. А два крейсера — вообще не проблема.
Джим вышел из ангара «Гипериона» и очутился среди серого едкого тумана, который являлся нормой для Мертвецкого порта. Он огляделся по сторонам, вспоминая, как много лет назад был здесь вместе с Тайкусом Финдли. С тех пор почти ничего не изменилось. Огромная куча мусора, замаскированная под поселение. Дома внутри разбитых кораблей. Улицы, если можно назвать таким словом узкие проходы между горами хлама. Но люди жили и умирали здесь. Возможно, даже любили и мечтали.
В тот раз Джим и Тайкус сматывались от наемного убийцы. Они были вынуждены попросить помощи у некоего Скаттера О’Бэнона. Тогда этот тиран правил планетой. Джим решил, что Мертвецкая Скала, как тогда называли планету, — самое отвратительное место в Галактике, О’Бэнон — самый мерзкий человек из тех, кого ему довелось встретить в своей жизни.
Хотя О’Бэнон предоставил им убежище и дал работу. Но Джим старался не вспоминать, как он и Тайкус бродили по «улицам». Здоровяк Финдли тогда громогласно заявлял, что «тут руками не взмахнешь, чтобы шлюху не задеть». Странно, он был уверен, что хуже уже не будет. Он добрался до дна.
Но, оказывается, это была лишь верхушка айсберга…
Мне не хватает тебя, Тайкус. Не предателя, каким ты стал… тебя настоящего, того, кто был моим другом..
Но Тайкуса не стало. И О’Бэнон ушел в мир иной. Какой-то Итон быстро сменил его, но властвовал весьма краткий срок. Джим предполагал, что очередной владыка этой кошмарной планеты поддерживает хорошие отношения с Мирой. Иначе она бы не смогла предложить им убежище. Рейнор надеялся, что у правителя хорошая охрана. «Большие шишки» Мертвецкого порта жили не слишком долго. Рейнор менее всего жаждал попасть из огня да в полымя. Нет ничего хуже периода смены власти, когда приходится просить у оной одолжения.
— Я понимаю, что хотел сказать мистер Хорнер, — дрожащим от отвращения голосом пробормотал Валериан, выходя из «Буцефала».
— Точно, — кивнул Джим, продолжая озираться. В голове бурлили воспоминания. Откуда-то принесло клуб сигарного дыма, и на одно чудесное мгновение он поверил в то, что Тайкус жив. Джиму надо только обернуться.
