Лозон возмущенно вздернул голову, но ответить ничего не успел: Ваким вскинула тонкую руку.
– Вот он!
Дознавательница всегда отличалась острым восприятием, не подвело оно ее и сейчас. Она точно обнаружила силуэт убегающего лося, и в голове Нолана мгновенно всплыла карта.
– Там река! – выдохнул он. – И мост, Анафема хочет уйти по нему!
Рахаллар действительно стремился к мосту, который приметил раньше и запомнил только потому, что залюбовался резьбой по камню. Все-таки не зря в Вильде ценили предметы из Творения: что-то такое было в вещах, которые не меняются по любому капризу и которые сохраняют красоту.
Ну а сейчас мост помог бы ему сбежать от совершенно безумных жителей мира, которые почему-то сели ему на хвост и не отстают. Хорошо еще, что он умеет очень быстро бегать и даже как-то раз смылся от голодных тварей Вильда, хотя те и утверждали, что скорость в их легенде.
Рахаллар не обратил внимания на то, что через реку можно было переправиться несколькими способами, в частности – через небольшой брод неподалеку. Его ракша попросту не заметил, и совершенно зря.
Потому что когда Рахаллар вылетел на мост и добежал до середины, то понял – его ждет ловушка. На другом конце моста появились обладатель секиры и маски и боец с огромным молотом; резко развернувшись, ракша встретился взглядом с другими тремя дракорожденными, появившимися из леса с другой стороны.
Рахаллар завертел головой; дракорожденные, нехорошо улыбаясь, ступили на мост. Прыгнуть в реку? Какое-то мгновение ракша и собирался это сделать, но заметил блеск нефрита в пальцах одной из охотников, дрожание стихийной энергии на оружии других и понял: так его просто перехватят одновременным ударом еще в воздухе.
Ну что ж, оставалось одно – проявить творческую мысль. Благо Рахаллар наконец вспомнил, что ему доступно в плотном мире.
Лось на мгновение застыл, наклонив голову.
Потом – с силой впечатал копыто в камень моста.
И десятки призрачных лосей метнулись от него к обеим сторонам моста, выставив рога и издавая угрожающий рев; они были неотличимы от настоящих, казались сплошной бурной волной рогов, копыт и шерсти.
Дракорожденные отреагировали моментально: воздух вспороли стихийные снаряды, чакра рассекла ветер, молот, секира и копье встретили атакующих лосей. Рефлексы не подвели Охотников; воины Царства с легкостью отразили нападение.
Вот только для этого им пришлось отвлечься от Рахаллара – и тот, мигом перемахнув через перила, устремился вниз и скрылся под водой. Опомнившийся Лозон послал вслед порожденный Эссенцией камень, но тот только вспорол бурный поток.
Преследовать в реке было некому. Лозон плавать умел плохо, Имазу утянуло бы на дно его собственное заклинание; оба они с надеждой посмотрели на Ваким, но та твердо покачала головой.
Дракорожденные дернулись с места, собравшись рвануться следом за врагом по берегу; и в этот момент Нолан мрачно изрек:
– Это не Анафема.
Охотники замерли.
– Что? – удивленно переспросил Лозон.
– Я видел такие трюки раньше, – еще более мрачным тоном констатировал воин. – Это не Анафема.
– А кто? – Авида замерла на перилах моста, чакра блестела в ее руках.
– Это… – Нолан продолжил речь несколькими десятками отборных армейских словечек, – …лосем траханый фейри.
На несколько секунд на мосту воцарилось молчание. Потом Ваким тихо выругалась, махнула рукой и отошла от перил; Имаза зло рыкнул и одним ударом секиры срубил ветку с дерева рядом.
– Вы уверены? – не отступился Лозон.
– Видел раньше, – вздохнул Нолан, – у меня еще во время погони закрались подозрения… а трюк их лишь подтвердил.
– Но ведь фейри – тоже враги Творения, их надо…
– Надо, шикари, – согласился Нолан, – но не сейчас. Мы экипированы против Анафемы, никак не против твари Вильда; отправимся на отдых и подготовимся. Хотя, сдается мне, он здесь вряд ли появится.
– Скорее уж нам стоит вспомнить, что здесь тенеземля неподалеку, – заметила Авида. – Из нее всегда может что-то явиться.
– Вот тенеземлей и займемся, – подвел итог Нолан, – и следующий поход будет против нежити. Ее ни с кем не спутаешь.
Про себя амерсер подумал, что надо будет написать астрологам Конторы все, что он о них думает. Лунара от фейри отличить не могут!
Охотники не знали, что издалека, из-за деревьев, за ними пристально наблюдают глаза, полные изумления. Могучая фигура, по коже которой вились серебряные татуировки, полностью сливалась с лесом и была незаметна даже для острых чувств дракорожденных; лунары умели быть практически невидимыми, когда того желали.
А лунар по имени Великолепный Олень как раз этого сейчас и хотел.
– Ну что? – шепотом полюбопытствовал молодой зверочеловек, застывший рядом. Потомки Оленя не обладали его могучими чувствами, хотя во многом и походили на своего предка – как грациозностью, так и ветвистыми рогами на голове; в боевой форме лунар тоже их отращивал.
– Уходим, – сообщил лунар, подождав, пока Охота скроется из глаз.
– Но почему, Великий?! – возмутился зверочеловек. – Мы же собирались здесь обосноваться и взять эти городки!
– Не здесь, – покачал головой Олень. – Дракорожденные в этих краях совсем озверели – мелких фейри гоняют так, будто им Бык Севера попался. Нет уж, лучше мы перейдем куда-нибудь подальше, где они не так зверствуют. Хорошо еще, что их астрологи меня не вычислили.
Когда Рахаллар, сбросивший Притворство, ввалился обратно во фригольд, Ашахата посмотрел на него лишь с легким любопытством.
– Ну и как Творение? – поинтересовался старший фейри.
– Там все безумны! – сообщил Рахаллар. – Стоило лишь появиться – и меня сразу стали гонять оружием, преследовать стихиями и вообще пытались загнать в угол и убить!
– То есть, тебе понравилось, – с удовлетворением заметил Ашахата.
– Спрашиваешь! – глаза Рахаллара засияли. – Завтра опять пойду.
Он подумал и добавил:
– Только обличье лося мне сегодня поднадоело. Возьму что-то новое… как это называется в Творении… А, да! «Нежить». Вот это будет интересно.
27.02.2013 – 01.03.2013
Чародейство и алхимия
– Уже неделю не выходит, – покачала головой Ория, глядя на дверь лаборатории. Ее сестра-близнец Оэна только вздохнула.
Мнемон Келар, дракорожденный Воды и хозяин дома, часто погружался в чародейские исследования до такой степени, что забывал обо всем на свете. Часто он даже и не плел заклинания на самом деле: просто сидел и рассчитывал узоры Эссенции, проверял их работу на тонких приборах и изводил толстые тетради на записи об экспериментах и результатах. Сестры искренне сожалели, что ничем не могли помочь: обе по праву получили дипломы тауматургов (Ория – по геомантии и защите, Оэна – по алхимии и зачарованию), но для смертных чародейство в Царстве было недоступно.
Но сейчас они за своего наставника-хозяина всерьез опасались. Уйдя в исследования, Келар едва вспоминал о еде и отдыхе и даже организму Возвышенного такое могло навредить.
– Надо его как-то отвлечь, – решительно сказала Ория, отбрасывая с лица длинную черную прядь.
– Да, но как? – резонно спросила Оэна. – Мастер Келар и внимания не обратит, даже если мы попытаемся его оттащить от рабочего стола.
– Ты права, – согласился Ория, – и…
Она вдруг застыла, сдвинула брови, а потом внезапно улыбнулась.
– Оэна, у тебя книга Амодару под рукой? Которая с рецептами?
– В комнате лежит, – удивленно ответила Оэна. – Но за…
Она тут же осеклась и с веселым подозрением глянула на сестру.
– Ты еще и о выгоде думаешь, правда?
– Ну, должны же усилия вознаграждаться! – пожала плечами Ория. – Быстрее готовь, понимаешь же, о чем я?
– Еще как, – с улыбкой кивнула Оэна; глаза ее заискрились.
